Морально-интенциональный подход. 
Биомедицинская этика

Морально-интенциональный подход к проблеме статуса эмбриона является авторской позицией кафедры биомедицинской этики Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н. И. Пирогова. Исходный тезис — признание того факта, что любое моральное отношение может состояться только при наличии, по крайней мере, двух субъектов (S+S). Первый субъект морального отношения — тот человек, кто относится к кому-то. Второй субъект — это тот человек, к кому кто-то относится. Например, моральное отношение благодарности, безусловно, предполагает того, кто испытывает чувство благодарности, и того, к кому относится эта благодарность. Такое моральное отношение, как ненависть, тоже не может быть бессубъектным. Как правило, кто-то ненавидит кого-то. Да и любовь — это отношение, предполагающее того, кто любит, и того, на кого это чувство направлено.

Моральное отношение, в отличие от каких-либо отношений другого рода, например, производственных, как правило, всегда эмоционально окрашено, имеет четкую направленность, напряженность, намеренность, устремленность. Персидский поэт X в. Абур Шукур писал:

Порой мучительней недуга Пронзающие нам сердца Стон матери и слезы друга И горечь в речи мудреца^[1].

Эмоциональная и целевая направленность на другого человека как субъекта или цель нашего отношения и обозначается понятием «интенционалыюсть» (от англ, intention — намерение, стремление, цель).

В контексте обсуждаемой проблемы статуса эмбриона понятия «мать» и «отец» уникальны тем, что имеют моралыю-интенционалыюе содержание. Каждое из этих понятий предполагает наличие ребенка, существа, родителями которого они являются. Мать чья? Отец кого? Понятия «ребенок», «дитя» также морально-интенциональны, ибо предполагают наличие родителей, их зачавших и родивших. Само русское слово «беременность» уходит корнями в древние слова «бремя», «беру», в которых сохраняется значение «нести» и «сохранять». Смысл этих слов раскрывается в дополнении: «кого» или «что» нести и сохранять^[2].

В ст. 5 «Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин» ГА ООН 1979 г. утверждается «понимание материнства как социальной функции и признание общей ответственности мужчин и женщин за воспитание и развитие своих детей…». При этом «во всех случаях интересы детей являются преобладающими»^[3].

В отличие от права женщины распоряжаться своим телом право на жизнь (в том числе и ребенка) рассматривается как основное, первое, фундаментальное право в таких международных документах, как «Декларация прав человека и гражданина» 1789 г., «Всеобщая декларация прав человека» 1948 г., «Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах» 1966 г., «Международный пакт о гражданских и политических правах» 1966 г., «Конвенция о защите прав человека и основных свобод» Совета Европы 1950 г. Так, ст. 3 «Всеобщей декларации прав человека» гласит: «Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность»^[4]. В «Конвенции о правах ребенка» ГА ООН, 1989 г. в ст. 1 утверждается, что «ребенком является каждое человеческое существо до достижения 19-летнего возраста»^[5].

В известной Американской конвенции о правах человека 1969 г. (вступила в силу в 1978 г.) в ст. 4, п. 1 говорится: «Каждый человек имеет право на уважение его жизни. Это право защищается законом (и как правило) с момента зачатия. Никто не может быть произвольно лишен жизни»^[6].

Жизнь развивающегося ребенка зависит от среды и пищи, которые обеспечивает ему вынашивающая его мать. По конкретным биохимическим, биофизиологическим параметрам (биохимические показатели крови, геном и т. д.) он отличное от матери, уникальное существо. Или, другими словами, уникальный биофизиологический субъект. Данный факт — это биологическое основание моральной субъектности человеческого эмбриона. Такое основание достаточно, но не необходимо для констатации морального статуса начавшейся человеческой жизни. Необходимое основание и моральный признак начавшейся человеческой жизни уникально просты. Это сами факты обсуждения, факты принятия решения о сохранении жизни или лишения жизни существа. Именно они свидетельствуют, что данное существо — реальное действующее лицо нашего морального отношения и действия. И от нашей любви, милосердия, справедливости зависит, быть или не быть его жизни, охраним ли мы его в качестве субъекта нашего к нему морального отношения или уничтожим его, или, точнее, предоставим «право» его уничтожить, т. е. совершим действие, которое, по словам христианского богослова св. Иоанна Златоустого, «хуже убийства». Действие, которое хуже убийства, — это нарушение моральной заповеди любви матери к своему ребенку.

Необходимо отметить одну особенность морального статуса человеческого эмбриона, которая отличает его от морального статуса взрослого человека. Эта особенность — беззащитность формирующейся жизни. Она не может ответить на насилие, не может сопротивляться несправедливым решениям, не может остановить преступление. Однако именно эта особенность начальной стадии человеческой жизни повышает меру нашей моральной ответственности за нее. Чем беззащитней существо, тем более оно нуждается в защите.

Морально-интенциональный подход к проблеме статуса эмбриона выявляет, что эмбрион человека является реальным субъектом моральной рефлексии. И он может быть подвергнут моральному или аморальному действию, и следовательно, его включенность в моральные отношения и его статус морального субъекта не вызывают сомнения.

• [1] Истины. Изречения персидского и таджикского народов, их поэтов и мудрецов. М. :Наука, 1968. С. 103.
• [2] Фасмер М. Этимологический словарь русского языка в 4 т. М., 1986. Т. 1. С. 155.
• [3] Международные акты о правах человека. Сборник документов. М., 1999. С. 247.
• [4] Международные акты о правах человека. Сборник документов. С. 40.
• [5] Там же. С. 307.
• [6] Там же. С. 721.