Моноидеология. 
Политология

В обоих главных типах тоталитаризма все без исключения ресурсы, будь то материальные, человеческие или интеллектуальные, направлены на достижение одной универсальной цели: тысячелетнего рейха в одном случае и коммунистического царства всеобщего счастья — в другом. В отличие от традиционных обществ, ориентированных в прошлое, тоталитаризм устремлен в будущее. В этом контексте единая универсальная цель обусловливает единую государственную идеологию.

Другими словами, партийному монизму соответствует монизм идеологический, который пронизывает всю иерархию властных отношений сверху донизу — от главы государства и партии вплоть до самых низших звеньев власти и ячеек общества. С помощью разветвленной сети средств массовой информации и пропаганды, семьи, школы и церкви и других институтов он целенаправленно внедрялся в сознание широких масс.

Все, что не согласуется с единомыслием в отношении данной цели, предается анафеме и ликвидируется. В результате все разногласия в обществе расцениваются как зло, которое следует вырывать с корнями. В силу своей органической связи с политической борьбой споры идеологов тоталитаризма с другими философскими школами, идейными течениями и обществоведческими направлениями неизменно приобретали политическое содержание. Это определяло нетерпимость приверженцев тоталитаризма к позициям и аргументам оппонентов — представителей других течений и направлений, фанатичность в отстаивании собственных позиций и принципов. Отсюда провозглашенные большевиками принципы «кто не с нами — тот против нас» или «если враг не сдается, его уничтожают». В подобном же духе в одном из своих выступлений в 1925 г. Гитлер говорил: «В нашей борьбе возможен только один исход: либо враг пройдет по нашим трупам, либо мы пройдем по его».

Моноидеология была превращена в некое подобие государственной религии с особыми догматами, священными книгами, святыми, апостолами, со своими богочеловеками (в лице вождей, фюреров, дуче и т. д.), литургией. Здесь государство представляет собой чуть ли не систему теократического правления, где верховный жрец-идеолог одновременно является и верховным правителем. Это, по удачному выражению Н. Бердяева, «обратная теократия». Все сводится к тому, чтобы добиться единства человека-массы, общества, государства, партии, слитности всех структур общественного бытия.

В СССР марксизм-ленинизм, по сути дела рассматриваемый как завершение всей мировой философии, был выведен из-под критики, а его положения сделаны критериями оценки всех остальных философских систем. Уже Ф. Энгельс заложил прочный фундамент позиции, ставящей К. Маркса вне критики, как неприкосновенного пророка нового учения. «Маркс, — писал, например, Ф. Энгельс, — настолько превосходит всех нас своей гениальностью, своей чуть ли не чрезмерной научной добросовестностью и своей баснословной ученостью, что если бы кто-либо попытался критиковать его открытия, он только обжегся бы на этом. Это возможно будет только для людей более развитой эпохи»^[1]. Тем самым Маркс приобретал как бы статус святого отца церкви, а его произведения — статус священного писания, не подпадающего под общепринятые правила и нормы рационального критического анализа.

При этом необходимо не забывать тот очевидный факт, что К. Маркс был великим ученым и мыслителем, а выдвинутые им идеи представляют собой существенный вклад в развитие общественно-политической мысли человечества. Как и в любом крупном социально-философском учении в марксизме были свои недостатки и ошибки. Тем не менее, некоторые его идеи и установки на многие поколения останутся востребованными не только среди научного сообщества, но и представителей социальнополитических сил, выступающих за изменение существующего в каждый конкретный исторический период положения вещей.

Статус религиозной веры с существенными элементами мистицизма и даже спиритуализма приобрела фашистская идеология, особенно в ее нацистской ипостаси. Ее в некотором смысле «священными» книгами стали работы X. С. Чемберлена «Основы девятнадцатого века», которую гитлеровская газета «Фелкишер беобахтер» в 1925 г. назвала «евангелием нацистского движения», «Миф двадцатого века» А. Розенберга и др. Разумеется, над всеми ими стояла «Майн кампф» А. Гитлера, предлагавшаяся в качестве идейно-политической платформы тысячелетнего рейха. Показательно, что почти во всех немецких семьях она выставлялась на почетное место в доме, считалось почти обязательным дарить ее жениху и невесте к свадьбе и школьнику после окончания учебы. Касаясь отношения широких масс к самому Гитлеру, газета «Франкфуртер цайтунг» писала в 1934 г.: «Из масс подымается почти не воспринимаемый, но весьма влиятельный коллективный флюид. Это есть тот поток, который производит „германское чудо“. Этот поток встречается с невидимыми волнами, которые исходят от самого Гитлера»^[2].

• [1] Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 35. С. 187.
• [2] Цит. по: Корнев II. Указ. соч. С. 142.