Относительная и абсолютная действительность соглашения, запрещающего или ограничивающего уступку

Совершенно новым — не встречавшимся нигде прежде — является правило ст. 11:203, которое можно было бы назвать принципом безусловной относительной действительности всякого соглашения об уступке. То есть уступка требования всегда имеет силу, но крайней мере в отношениях цедента и цессионария; даже если случится так, что уступка (по каким-нибудь причинам) окажется необязательной для должника или же он произведет исполнение цеденту вопреки состоявшейся уступке, цессионарий вправе рассматривать полученное цедентом как обогащение за его, цессионария, счет и, соответственно, истребовать у него все полученное. Кстати сказать, точно такую же — относительную — юридическую силу всегда имеет и соглашение должника с кредитором о запрете или ограничении уступки последним принадлежащего ему требования (см. п. 2 ст. 11:301 Принципов Ландо; ср. его с п. 1 и 2 ст. 9.1.9 Принципов УНИДРУА (в конце каждого из пунктов)).

Вопрос об абсолютной силе соглашения, запрещающего или ограничивающего уступку, решен принципиально иначе, чем в Принципах УНИДРУА. Там (ср. п. 1 и 2 ст. 9.1.9) даются два разных решения, зависящих от предмета уступленного требования: если оно денежное — уступка действительна всегда, т. е. соглашение о запрете или ограничении уступки денежного требования вообще не имеет абсолютной силы, если же оно не является денежным — то уступка вопреки соглашению, напротив, всегда недействительна, разве только цессионарий «…в момент уступки… не знал и не обязан был знать о таком соглашении». Принципы Ландо дают единое регулирование как для денежных требований, так и для требований, не являющихся денежными: «…уступка требования, которая запрещена договором или иным образом противоречит договору, который является основанием возникновения данного требования, [по общему правилу) не обязывает должника» . Из этого правила существуют три исключения: абсолютная сила запрещающего (ограничивающего) уступку соглашения парализуется, если «(а) должник дал согласие на уступку требования; или (b) цессионарий не знал и не должен был знать о таком противоречии; или © уступка осуществляется по договору об уступке будущих денежных требований» (п. 1 ст. 11:301).

Момент, с которого уступка считается совершенной для отношений цедента и цессионария

Еще одним новшеством Принципов Ландо является наличие в них ст. 11:202, определяющей моменты уступки существующего (п. 1) и будущего (п. 2) требований. О последней норме я уже говорил выше («в-третьих»); о первой скажу два слова сейчас. «Уступка существующего требования вступает в силу с момента заключения соглашения об уступке требования или в более поздний срок, о котором договорились цедент и цессионарий» — норма, не Бог весть какая сложная с теоретической точки зрения, но чрезвычайно важная для практики. Особенно — российской, привыкшей все и вся оформлять «актами приемапередачи», включая «передачу» прав (требований). Их нематериальная природа не допускает, конечно, особого владения правами, а значит, и их вручения «из рук в руки», т. е. приема и передачи в том смысле, который вкладывается в это понятие применительно к вещам. Она, следовательно, делает практически ненужным (хотя и не невозможным) заключение обязательственных договоров уступки требований — позволяет обойтись договорами чисто распорядителъного свойства. Коль скоро договор уступки требования есть действие юридическое, направленное на пресловутую уступку, таковая должна считаться состоявшейся с момента заключения договора, по крайней мере — по общему правилу.