Геополитика в США

Предыстория американской геополитики

Соединённые Штаты Америки свою позицию и свои притязания сформулировали ещё в XIX веке, в так называемой доктрине Монро. Эта доктрина была выдвинута в ежегодном послании американского президента, по имени которого она и названа, к Конгрессу США 2 декабря 1823 года. В ней фактически содержался призыв Соединённых Штатов к европейским державам о разделе мира между ними. «Американские континенты в результате свободного и независимого положения, которое они у себя установили и поддерживают отныне, не должны считаться объектами дальнейшей колонизации какими-либо европейскими державами» , — заявлял тогда американский президент, выступая не против колониализма вообще, а лишь против экспансии европейских государств на Американском континенте. За это Джеймс Монро обещал европейским великим державам следующее: «Мы не вмешиваемся и не будем вмешиваться в жизнь существующих колоний и владений какой-либо европейской державы» .Это была по сути декларация принципов внешней политики США («Америка для американцев») [29].

Доктрина Монро после своего провозглашения вынуждала Соединённые Штаты брать во внимание собственную слабость и считаться с могуществом Великобритании. США должны были тогда учитывать недосягаемость колоний и территориальных приобретений Великобритании на других континентах. И это обеспечило им благоприятные условия экспансии на Американском континенте, отдалённом от европейских государств. Поэтому до конца XIX века Соединённые Штаты были преимущественно заняты созданием колониальной империи на Американском континенте и требовали от европейских держав только одного: невмешательства в дела Америки и признания за США монопольного права на владение ею. В силу не зависевших от них обстоятельств они были вынуждены в то время воздерживаться от притязаний на территориальные приобретения в Европе, Азии и Африке. США рассматривали доктрину Монро как средство «легализации» своего вмешательства во внутренние дела остальных стран Американского континента. После её провозглашения в 1823 году государственный секретарь США Адам Смит заявил представителю США в Мадриде, что географическое положение Кубы и Пуэрто-Рико «делает эти острова естественно зависимыми от Североамериканского континента, а один из них — Куба, почти видимая с наших берегов, является предметом капитальной важности для коммерческих и политических интересов нашего Союза» [7].

Американская дипломатия развивала на протяжении всех последующих лет XIX века бурную деятельность. Она была направлена на отторжение Кубы, Пуэрто-Рико и Филиппин от Испании, на тот момент все эти страны были её колониями. Показательно, что мнения, а тем более чаяния населения этих территорий вообще не принимались во внимание, то есть политика осуществлялась с позиций собственных интересов.

Современная американская геополитика

Современная американская геополитика начинается с Н. Дж. Спикмена (1893−1943), которого называют «отцом концепции «сдерживания» и основателем подхода классического реализма в американской теории международных отношений. Американский геополитик голландского происхождения писал, что президент Франклин Рузвельт, ссылаясь на доктрину Монро, высказывал готовность «защищать Канаду и Гренландию» [29]. На основании этого Н. Спикмен сделал вывод о том, что доктрина Монро стала доктриной защиты всего «Западного полушария». Но подобное «покровительство» могло и не устроить народы латиноамериканских государств. В связи с этим Н. Спикмен пытался им внушить, что доктрина Монро основана на геополитике и что притязания США на владычество на всём Американском континенте обусловлены географическо-политическими факторами, поэтому необходимо смириться. «Наша державная позиция, — пишет он, — является, конечно, не подлежащей оспариванию позицией гегемонии над большей частью Нового Света. Мы гораздо сильнее, чем наши соседи на Севере и Юге. Мы полностью господствуем над Центральной Америкой, и мы в состоянии осуществлять эффективное давление на северную часть Южной Америки». Геополитические суждения Н. Спикмена были призваны доказать необходимость подчинения Соединённым Штатам всего Западного полушария как неизбежность, обусловленную географическими факторами. Но при этом полностью игнорируются все остальные факторы, в том числе и такой решающий, как устремления, чаяния и интересы людей, населяющих страны Западного полушария.

Многие идеи Н. Спикмена были поддержаны некоторыми европейскими геополитиками, которые увидели в его стратегической оценке «береговых территорий» ту возможность, за которой стояло новое возвышение Европы и выход её в число стран, решающих судьбы мира. Однако такой подход требовал отказа от прежней концепции «Срединного Океана» .

Н. Спикмен принадлежит к последовательным «атлантистам», как и другой основатель геополитики американский военно-морской теоретик и историк, контр-адмирал Альфред Тайер Мэхэн (1840—1914), поэтому многие называют Н. Спикмена «отцом атлантизма» и идейным вдохновителем НАТО.

После окончания Второй мировой войны в Европе геополитика как самостоятельная наука практически не существовала. Но в течение небольшого периода: с конца 1950;х — начала 1960;х гг., с приходом президента Франции Шарля де Голля, ситуация несколько изменилась. Франция вышла из Североатлантического союза и сделала попытки выработать собственную геополитическую стратегию. Но в одиночку этому государству трудно было противостоять талассократическому миру, поэтому встал вопрос о внутриевропейском франко-германском сотрудничестве и об укреплении связей с СССР. Именно тогда родился знаменитый тезис Шарля де Голля: «Европа от Атлантики до Урала». Здесь Европа представлялась как суверенное стратегически континентальное образование.

Вклад Н. Спикмена в геополитику заключается в том, что он выдвинул в годы войны свои идеи и сформулировал геополитические цели США после победы союзников. Н. Спикмен не только теоретически реабилитировал престиж геополитики США, но и подсказал представителям немецкой геополитической школы выход из кризиса. Впоследствии к подобного рода деятельности подключились такие теоретики «силы», как Д. Дьюи, Дж. Бернхем, Дж. Киффер и др.

В геополитике Н. Спикмена называют наследником геополитических доктрин Мэхэна, только с «более сухопутным уклоном». Интересно, что для Н. Спикмена сама география не представляла большого интереса, а ещё меньше волновали его проблемы связи народа с почвой, влияние рельефа на национальный характер и т. д. Учёный рассматривал геополитику как важнейший инструмент конкретной международной политики, как аналитический метод и алгоритм, позволяющий выработать эффективную стратегию.

Взгляды Н. Спикмена были изложены в его книге «Стратегия Америки в мировой политике» (1942) и в изданной посмертно работе «География мира» (1944), в которой он развил критерии, впервые предложенные А. Мэхэном.

Н. Спикмен выделил десять критериев, определяющих геополитическое могущество государства:

• 1) поверхность территории;
• 2) природа границ;
• 3) объём населения;
• 4) наличие или отсутствие полезных ископаемых;
• 5) экономическое и технологическое развитие;
• 6) финансовая мощь;
• 7) этническая однородность;
• 8) уровень социальной интеграции;
• 9) политическая стабильность;
• 10) национальный дух.

В случае если суммарный результат оценки геополитических возможностей государства по вышеназванным критериям оказывался относительно невысоким, это означало, что данное государство должно вступать в более общий стратегический союз и пожертвовать отчасти своим суверенитетом ради приобретения глобальной стратегической геополитической протекции.

Сутью своей доктрины Н. Спикмен сделал не столько геополитическое осмысление места США как «морской силы» в целом мире, а сколько говорил о необходимости контроля береговых территорий Евразии: Европы, Арабских стран, Индии, Китая. И всё это ради окончательной победы в борьбе между континентальными и морскими силами. И если в представлениях X. Дж. Маккиндера (1861—1947), выдающегося английского географа и геополитика, основателя теории «хартленда», планетарный дуализм есть нечто «вечное», то с позиций И. Спикмена совершенный контроль над «римлендом» со стороны морских держав приведёт к окончательной и бесповоротной победе над сухопутными державами, которые отныне будут целиком подконтрольны. Это было предельным развитием тактики «анаконды», которую обосновывал ещё А. Мэхэн.

Согласно взглядам Н. Спикмена, евразийская земная масса и северные побережья Африки и Австралии образуют три концентрические зоны. Все они функционируют в мировой политике в следующих геополитических понятиях:

• — хартленд северного Евразийского континента;
• — окружающая его буферная зона и маргинальные моря;
• — удалённые от центра Африканский и Австралийский континенты.

Зона, находящаяся внутри, и всё остальное, что вокруг группируется, — это центральное ядро евразийского хартленда. Великий морской путь мира проходит вокруг этой сухопутной массы, начиная от Англии и кончая Японией, между северным континентом и двумя южными континентами, Он начинается во внутренних и окраинных морях Западной Европы, в Балтийском и Северном морях, проходит через европейское Средиземноморье и Красное море, пересекает Индийский океан, проходит через азиатское Средиземноморье к прибрежным морям Дальнего Востока, Восточно-Китайскому и Японскому и заканчивается, наконец, в Охотском море. Большая концентрическая буферная зона лежит между центром евразийской континентальной массы и этим морским путём. Она включает Западную и Центральную Европу, плоскогорные страны Ближнего Востока, Турцию, Иран и Афганистан; затем Тибет, Китай, Восточную Сибирь и три полуострова — Аравийский, Индийский и Бирмано-Сиамский. Эту тянущуюся от западной окраины Евразийского континента до восточной его окраины полосу Н. Спикмен назвал евразийским римлендом (от англ. — ободок, край). Таким образом, учёный геополитически разделил мир на две части: хартленд и римленд.

Учёный хорошо понимал преимущества «маргинального полумесяца» для будущей глобальной стратегии Соединённых Штатов и нацеливал их на этот регион задолго до того, как американские государственные деятели стали это осознавать. Н. Спикмен считал, что географическая история «внутреннего полумесяца», береговых зон, осуществлялась сама по себе, а не под давлением «кочевников суши», как считал X. Дж. Маккиндер. С его точки зрения, римленд, а не хартленд, является ключом к мировому господству.

По Н. Спикмену, Соединённые Штаты по отношению и к хартленду, и к римленду занимают выгодное центральное положение. США своим Атлантическим и Тихоокеанским побережьями обращены к обеим сторонам евразийского римленда, а через Северный полюс и к хартленду. Он считал, что Соединённые Штаты должны сохранять трансатлантические и транстихоокеанские базы на ударной дистанции от Евразии, чтобы контролировать баланс сил вдоль всего римленда.

Сегодня уже очевидно то, что позиция Н. Спикмена явно или неявно являлась обоснованием лидирующей роли США в послевоенном мире. Об этом недвусмысленно говорил и американский политолог Г. Уайджерт. Призывая учиться у германской геополитики, он особо акцентировал внимание на том, что в послевоенный период Америка должна способствовать освобождению Евразии от всех форм империализма и утверждению там свободы и демократии.

Так как книга Н. Спикмена «Стратегия Америки в мировой политике» была написана в годы Второй мировой войны, он считал, что его рекомендации должны быть осуществлены в партнёрстве с Советским Союзом и Англией, союзниками США. Но с той поры многое изменилось, и прежде всего глобальная геополитическая ситуация, и в ней стала иной роль Соединённых Штатов. В новой ситуации иначе зазвучали ранее игнорируемые или критикуемые геополитические концепции американских стратегов, начиная с А. Т. Мэхэна и кончая Н. Спикменом и Робертом Страусом-Хюпе (1904—2002), выдающимся американским политологом и дипломатом. У Н. Спикмена и других сторонников американской силовой политики, как верно подметил Джиорджи," . .за словами о самодостаточности, в концепции региональной силовой зоны скрывалось первое энергичное изложение геополитической теории интервенционизма. Она раскрывает политическую решимость Соединённых Штатов никогда не быть буферным государством между Германией и Японией. Заново осмысленная доктрина Монро не только защищает всё Западное полушарие, но и предполагает поддержание прочного баланса сил на ключевых континентах — в Европе, Азии и Африке. А также она включает защиту некоторых глобальных американских интересов, сформулированных в Атлантической хартии, и их обеспечение соответствующей военной силой и последовательной, более реалистичной внешней политикой" [29].

К концу войны стало ясно, что в действительности хартленд и есть СССР. А так как Германия проиграла в войне против СССР, возросло значение теории Маккиндера. Теперь эта теория стала существовать как модель мира «хартленд — римденд», ставившая материковую державу хартленд (СССР) против морской державы из «внешнего полумесяца» (США). Обе эти державы разделены зоной соприкосновения (римлендом). В соответствии с этой моделью Н. Спикмена и формулировалась политика США — «политика сдерживания». А геополитика Советского Союза была зеркальным отражением американской. Различие между ними состояло лишь в том, что идеологически она обосновывалась необходимостью пролетарского интернационализма, а американская называлась «политикой отбрасывания коммунизма» .

Сдерживание «крепости» (СССР, страны Варшавского договора) со стороны США означало образование антисоветских союзов на территории римленда: НАТО в Европе, СЕНТО в Западной Азии, СЕАТО в Восточной Азии. А в пределах римленда шло серьёзное противоборство, которое заканчивалось большими и малыми конфликтами. Такими, как например большие конфликты: берлинский конфликт, войны в Корее, на Ближнем Востоке (против правительства Г. А. Насера), во Вьетнаме, в Камбодже и Афганистане.

Ещё одно важное дополнение внёс Н. Спикмен в геополитическую картину мира, в значении римленда, видимую с позиции «морской силы». Он ввёл чрезвычайно важное понятие " Срединного Океана" (Midland Ocean). В основе геополитического представления лежит подчеркнутая аналогия между Средиземным морем в истории Европы, Ближнего Востока и Северной Африки в древности и Атлантическим океаном в новейшей истории западной цивилизации. Именно «береговую зону» Н. Спикмен считал основной исторической территорией цивилизации, а средиземноморский ареал древности представлялся ему образцом культуры, распространившейся впоследствии внутрь континента (окультуривание «варваров суши») и на отдалённые территории, достижимые только с помощью морских путей (окультуривание «варваров моря»). Подобно этой средиземноморской модели, в новейшее время в увеличенном планетарном масштабе то же самое происходит и с Атлантическим океаном, оба берега которого — американский и европейский — являются ареалом наиболее развитой в технологическом и экономическом смысле западной цивилизации.

В данном случае «Срединный Океан» становится не разъединяющим, а объединяющим фактором, «внутренним морем» (слот, are internum). То есть Н. Спикменом определяется особая геополитическая реальность, которую можно назвать условно «атлантическим континентом», в центре которого, как озеро в сухопутном регионе, располагается Атлантический океан. И этот теоретический «континент», «новая Атлантида», связан общностью культуры западноевропейского происхождения, идеологией либерализма и демократии, единством политической, этической и технологической судьбы.

Важную роль отводил Н. Спикмен интеллектуальному фактору в этом «атлантическом континенте». По его мнению, Западная Европа и пояс восточного побережья Северной Америки (особенно Нью-Йорк) становятся мозгом нового «атлантического сообщества». Силовым механизмом являются США и их торговый и военно-промышленный комплекс. Европа оказывается всего лишь мыслительным придатком США, а их геополитические интересы и стратегическая линия становятся единственными и главенствующими для всех держав Запада. В связи с этим постепенно должна сокращаться и политическая суверенность европейских государств, а власть переходить к особой инстанции, объединяющей представителей всех «атлантических» пространств и подчинённой приоритетному главенству США.

Как показывают реалии нашего времени, представления Н. Спикмена всё больше и больше приобретают узнаваемые черты в современной американской геополитике, и США реализуют её по всему земному шару.