Национально-освободительное движение в арабских странах в период Второй мировой войны

С началом Второй мировой войны контроль метрополий над своими колониальными владениями ослаб. Это стало стимулом для роста антиколониальных настроений в странах региона. Например, в Египте — стране, занимающей одно из ключевых мест в английской колониальной системе, — национально-освободительное движение охватило всю страну, что ставило под вопрос возможность сохранения Англией своих позиций в столь важной стратегической точке региона. Националистические силы в другом опорном пункте англичан — Ираке — были также настроены решительно. Германия и Италия, в свою очередь, пытались использовать национально-освободительное движение в арабских государствах с целью свержения проанглийских и профранцузских режимов. Важно отметить, что арабские националисты с большим вниманием прислушивались к Гитлеру, чем к Муссолини. Они надеялись, что победа Германии избавит их от господства Англии, но не без основания опасались, что место англичан займут итальянцы. В свою очередь, Германия в начале 40-х гг. XX в. проводила активную агитационную работу на Ближнем Востоке, делая ставку на недовольство местного населения колониальным управлением. Немецкая агентура пыталась установить контакт с самыми различными враждебно настроенными к англичанам и французам группами и их лидерами, надеясь сделать их орудием своей политики^[1]. Необходимость избавления от английского контроля диктовалась не только уязвленной национальной гордостью жителей арабских колоний и желанием свободы и независимости — в основе антиколониального движения лежали экономические причины.

Вторая мировая война способствовала значительному росту национального капитала арабских стран. Прекращение экспорта ряда важнейших товаров в сочетании с выгодной конъюнктурой на мировых рынках сырья привело к росту местной буржуазии.

Так, в Египте, в 1919 г. 91% всего капитала, инвестированного в экономику в то время, принадлежал иностранцам. После Первой мировой войны египетский капитал начал во все большей степени участвовать в различных смешанных компаниях. В компаниях, образованных с 1934 по 1939 г., египтянам принадлежало 47%, иностранцам 53% капитала; в компаниях, образованных с 1940 по 1946 г., египтянам — 66%, иностранцам — 34%; в компаниях, образованных с 1946 по 1948 г., египтянам принадлежало 84%, иностранцем же только 16%^[2].

Класс национальной буржуазии за несколько десятилетий, и особенно в годы Второй мировой войны, стал значительной силой. Буржуазия все решительнее предъявляла свои политические требования, направленные на обеспечение ее экономических интересов. В этом вопросе иностранцы становились конкурентами. Таким образом, к началу Второй мировой войны существовали серьезные экономические предпосылки для избавления от британской опеки.

Сотрудничество немецких спецслужб и некоторых политических сил из арабских стран достаточно подробно рассматривается в работах историков, посвященных периоду Второй мировой войны. Вместе с тем этот сюжет, равно как и факт сотрудничества некоторых деятелей сионизма с нацистами, часто используется в околонаучной полемике. Следует отметить, что в отношениях между нацистской Германией и представителями арабского мира, равно как и с сионистами, идеологические препятствия были принесены в жертву прагматизму. Те арабские лидеры, которые сделали ставку на немцев, не были нацистами, а видели в Германии силу, которая поможет избавиться от англичан. В участии Германии в репатриации евреев в Палестину были заинтересованы сионисты. Нацисты были готовы игнорировать расовые предрассудки, ставившие семитские народы на низший уровень развития, и использовать в своих интересах недовольство господством англичан на Ближнем Востоке, от кого бы оно ни исходило.

Одной из наиболее противоречивых личностей того времени был великий муфтий Иерусалима Хаджи Амин аль-Хусейни, занимавшим свой пост с 1921 г., т. е. почти с начала действия британского мандата. В 1936 г. муфтий был вынужден бежать из Палестины в результате конфликта с британской администрацией, отказавшейся пойти навстречу требованиям палестинцев прекратить еврейскую колонизацию Палестины. Обосновавшись в Ираке, муфтий аль-Хусейни вел активную переписку с лидерами нацистской Германии, предлагая объединить усилия в антибританской борьбе и надеясь получить поддержку в виде финансовой и материальной помощи.

Воспользовавшись военными неудачами Англии в Европе и на Ближнем Востоке, иракская подпольная организация «Золотой квадрат», состоящая из высокопоставленных офицеров, организовала 1 апреля 1941 г. военный переворот. К власти в Багдаде пришло правительство Рашида Али аль-Гайлани, популярного в народе и армии политика, известного своими антибританскими взглядами. Англичане не собирались терять Ирак и 2 мая начали военные действия против национальных сил. Иракское правительство обратилось к Германии с просьбой об оказании военной помощи, на первое время в виде авиации^[3]. Германия не смогла предотвратить падение режима аль-Гайлани ввиду того, что все силы были брошены на подготовку к вторжению в СССР. Союзники, в свою очередь, сделали соответствующие выводы. В Ираке до 1947 г. размещался 100-тысячный английский военный контингент. В соседний Иран в августе 1941 г. с целью недопущения повторения иракского сценария были введены британские и советские войска.

Германия отреагировала на события в Ираке созданием специального органа, вошедшего в историю как Особый штаб «Ф», в задачи которого входило руководство диверсионной деятельностью, агентурной разведкой, специально сформированными воинскими националистическими частями и подразделениями на Ближнем и Среднем Востоке, а также на Кавказе^[4]. Особый штаб «Ф» занимался контактами с теми арабскими лидерами, которые могли расцениваться как союзники Германии. Это были упомянутые выше Рашид аль-Гайлани и Хаджи Амин аль-Хусейни, покинувшие Ирак и обосновавшиеся в Германии. Отношения между ними носили сложный, а с определенного времени конфликтный характер. В ходе встречи с Гитлером 28 ноября 1941 г. аль-Хусейни просил о принятии декларации, которая бы гарантировала независимость арабским странам, на что Гитлер ответил отказом. Аль-Гайлани не удостоился аудиенции фюрера, но был принят Риббентропом. Немцы согласились лишь с предложением о создании «Арабского легиона», который будет включен в состав вермахта для борьбы против англичан на Ближнем Востоке. Аль-Гайлани обещал пополнение добровольцами из Сирии и Ирака, когда Арабский легион вступит на территории этих стран. Но Гитлер отлично понимал, что общеарабское восстание и массовый приток арабских добровольцев будет возможен только тогда, когда немцы выйдут к Синайскому полуострову и добьются успеха в Египте — опорной точке британской региональной обороны. Поэтому все политические переговоры с арабскими лидерами были чистой фикцией, попыткой использовать их авторитет для привлечения на свою сторону общественного мнения в арабском мире для будущих кампаний. В пропагандистских целях создавались и «германоарабские соединения»^[5].

С одной стороны, немцы действительно имели намерения развивать ближневосточное направление, но исходили из того, что наступление в направлении Персидского залива и Суэцкого канала будет актуальным уже после реализации плана «Барбаросса». Важную роль в вероятной войне с англичанами на Ближнем Востоке должны были сыграть именно местные боевые отряды, обученные и вооруженные немцами. Подобная тактика уже не раз использовалась колониальными силами для решения собственных проблем. Еще несколько десятилетий назад британская агентура использовала арабское восстание для ликвидации османского контроля. Были и немецкие «Лоуренсы Аравийские»^[6], готовые использовать недовольство арабов на этот раз политикой Великобритании.

С другой стороны, обстоятельства, связанные с войной на двух фронтах, в первую очередь с неудачами на Восточном фронте, не дали реализоваться многим многообещающим планам в стратегии нацистской Германии. Германо-арабское сближение могло бы получить развитие, не останови англичане продвижение корпуса «Африка» к Каиру летом 1942 г. и не проиграй Германия сражения под Москвой, а затем и под Сталинградом и на Кавказе^[7].

Ввиду куда более серьезных проблем, Германия не стала «распылять силы» и вскоре оставила идеи о ближневосточной кампании. К 1943 г. в составе германских вооруженных сил было всего около 5000 арабов, которые никак бы не смогли стать «Освободительной армией» для всего Ближнего Востока и Северной Африки^[5]. Немецкая программа колониального планирования постепенно свертывалась, штаты тех, кто разрабатывал ее, сокращались, войска и штабы, предназначавшиеся для действий в пустыне и в тропиках, переориентировались на иные направления. В 1943 г. после неудач на Восточном фронте, колониальное управление нацистской партии, существовавшее с 1934 г., было расформировано. Вскоре Германия столкнулась с такими проблемами на фронтах, которые навсегда похоронили грезы нацистского руководства о ближневосточной, африканской или даже американской кампаниях, равно как и о мировом господстве.

• [1] Романъко О. В. Мусульманские легионы во Второй мировой войне. М., 2004. С. 37.
• [2] Беляев И. П., Примаков Е. М. Египет: время президента Насера. М., 1981. С. 9; см. также: Leith-Ross F. Financial and economic Developments in Egypt // International Affairs.Jan. 1952.
• [3] Романько О. В. Мусульманские легионы во Второй мировой войне. М., 2004. С. 39.
• [4] ИбрагимбейлиХ.-М. «Особый штаб Ф»: арабские наемники на Восточном фронте //Крестовый поход на Россию. М., 2005.
• [5] Романъко О. В. Арабы в германских вооруженных силах (1941—1943): политический и военный аспекты вопроса // Культура народов Причерноморья. Симферополь, 1999. № 8. С. 87—93.
• [6] Лоуренс Аравийский — британский археолог и писатель, активный участники руководитель военных действий между арабскими племенами и турецкой регулярнойармией в годы Первой мировой войны.
• [7] Медведко Л. И., Медведко С. Л. Восток — дело близкое. Иерусалим — святое. М., 2009. С. 59
• [8] Романъко О. В. Арабы в германских вооруженных силах (1941—1943): политический и военный аспекты вопроса // Культура народов Причерноморья. Симферополь, 1999. № 8. С. 87—93.