Развертывание отчуждения. 
Философская антропология. 
Марксизм

Что же лежит в основе отчуждения? И как это отчуждение в свете антропологической проблематики понимает Маркс?

Выше мы говорили, что человеческая деятельность непосредственно выражается в активной связи человека с предметным.

• (1) См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 98.
• (2) Фромм Э. Марксова концепция человека, § 4 // Фромм Э. Душа человека. М., 1992.

миром, когда внутреннее существо человека в процессе практики материализуется, овеществляется, опредмечивается в природном материале. Сам этот процесс опредмечивания (Verdinglichung), о котором речь шла выше и в котором, согласно Марксу, реализуется внутренний, целеполагающий аспект праксиса, никоим образом нельзя отождествлять с тем, что Маркс называет «отчуждением». Отчуждение, конечно, связано, даже фундаментально связано с опредмечиванием, оно фундировано в нём, ибо без опредмечивания отчуждение не могло бы развернуться в своей наличной действительности. В этом отношении животные никогда не могут быть отчуждёнными существами, ибо в своей жизненной активности они не опредмечивают себя в мире. Verdinglichung — это, согласно прямому переводу данного понятия с немецкого языка на русский, — овеществление, материализация, материальное воплощение сознания в предмете. В действительности всякая материальная деятельность человека представляет собой Verdinglichung, т. е. процесс, в котором дух посредством работы рук с природным материалом воплощается в тело. И тот факт, что это тело находится вне нас, даже стоит-перед нами (Gegen-stand) и является внешне положенной предметностью (Gegenstandlichkeit), совершенно не говорит о том, что этот предмет (Gegenstand) закабаляет своего создателя и становится по отношению к нему враждебным⁰'.^[1]

По Марксу, процесс овеществления приводит к феномену отчуждения только в определённых общественно-исторических условиях. Согласно достаточно влиятельной гегелевской позиции по этому вопросу, отчуждением обозначается всякий результат человеческой деятельности, воплощённый во внешним образом существующих предметах. Т. е. считается, что всякий, созданный человеком предмет, отчуждает от человека его часть, — человек отчуждает от себя свои духовные силы в предмет и этот предмет, получая независимое от человека существование, начинает господствовать над ним, полагая страдания и несвободу творца. На самом деле, говорит Маркс, отчуждение как объективный социальный процесс, характеризующийся превращением как деятельности человека, так и ее продуктов в самостоятельную, довлеющую над ним, враждебную ему силу, порождается соответствующим типом социальных взаимоотношений, при котором отношения между людьми подменяются отношениями между вещами. Если же мы будем рассматривать всякий момент опредмечивания (Verdinglichung) в качестве отчуждения, то это в конце концов приведёт к тотальному пессимизму и увековечиванию человеческого страдания (как, например, это имеет место в философии Хайдеггера).

Возможность отчуждения, имплицитно содержащаяся уже в простом акте овеществления, становится действительной только в определённых социальных условиях, т. е. при определённой исторической модификации человеческой природы вообще. Действительное отчуждение, по Марксу, возникает только в определённых исторических, социальных условиях, а именно — в условиях, в которых существует такой феномен, как частная собственность (Privateigentum, privates Eigentum), и, прежде всего, частная собственность на средства производства, т. е. когда в товар превращаются не только предметы, но «буквально всё и прежде всего сам человек в качестве Arbeitsvermoegen [рабочей силы]. Там, где деньги — entiiusserte Gestalt alter Dinge [отчуждённый образ (форма) всех вещей] — становятся также и мерой ценности человека»^[2]. Маркс радикально порывает с гегелевским истолкованием отчуждения как любого опредмечивания.

Частная собственность на средства производства создаёт такие условия, при которых тот, кто не владеет этими средствами, вынужден продавать свою рабочую силу владельцу (капиталисту) на некоторое время, чтобы взамен получить заработную плату. Но в тот момент, когда рабочий работает, т. е. осуществляет свою собственную человеческую сущность, эта сущность не принадлежит ему, так как он её продал, проституировал. Частная собственность, таким образом, порождая эксплуатацию, порождает одновременно с ней и проституирование человеком своей собственной человеческой сущности, проституирование человечности ^{[3]. Эта ситуация — фундамент, на котором вырастают все остальные формы отчуждения.}

Если средства производства и рабочая сила, производящая продукт, не принадлежат рабочему, производителю, то и сам продукт ему также не принадлежит. «Рабочий вкладывает в предмет свою жизнь, но отныне эта жизнь принадлежит уже не ему, а предмету. Таким образом, чем больше эта его деятельность, тем беспредметнее рабочий. Что отошло в продукт его труда, того уже нет у него самого. Поэтому, чем больше этот продукт, тем меньше он сам. Отчуждение рабочего в его продукте имеет не только то значение, что его труд становится предметом, приобретает внешнее существование, но еще и то значение, что его труд существует вне его, независимо от него, как нечто чужое для него, и что этот труд становится противостоящей ему самостоятельной силой; что жизнь, сообщенная им предмету, выступает против него как враждебная и чуждая»^[4].

Далее Маркс пишет: «Но отчуждение проявляется не только в конечном результате, но и в самом акте производства, в самой производственной деятельности. Мог ли бы рабочий, противостоять продукту своей деятельности как чему-то чуждому, если бы он не отчуждался от себя в самом акте производства? Ведь продукт есть лишь итог деятельности, производства. Следовательно, если продукт труда есть отчуждение, то и само производство должно быть деятельным отчуждением, отчуждением деятельности, деятельностью отчуждения. В отчуждении предмета труда только подытоживается отчуждение в деятельности самого труда»^.

^{А ниже Маркс даёт классическое определение самоотчуждения: «В чем же заключается отчуждение труда?}

^{Во-первых, в том, что труд является для рабочего чем-то внешним, не принадлежащим к его сущности; в том, что он в своем труде не утверждает себя, а отрицает, чувствует себя не счастливым, а несчастным, не развивает свободно свою физическую и духовную энергию, а изнуряет свою физическую природу и разрушает свои духовные силы. Поэтому рабочий только вне труда чувствует себя самим собой, а в процессе труда он чувствует себя оторванным от самого себя. У себя он тогда, когда он не работает; а когда он работает, он уже не у себя. В силу этого труд его не добровольный, а вынужденный; это — принудительный труд. Это не удовлетворение потребности в труде, а только средство для удовлетворения всяких других потребностей, но не потребности в труде. Отчужденность труда ясно сказывается в том, что, как только прекращается физическое или иное принуждение к труду, от труда бегут, как от чумы. Внешний труд, труд, в процессе которого человек себя отчуждает, есть принесение себя в жертву, самоистязание. И, наконец, внешний характер труда проявляется для рабочего в том, что этот труд принадлежит не ему, а другому, и сам он в процессе труда принадлежит не себе, а другому. Подобно тому как в религии[5]}

самодеятельность человеческой фантазии, человеческого мозга и человеческого сердца воздействует на индивидуума независимо от него самого, т. е. в качестве какой-то чужой деятельности, божественной или дьявольской, так и деятельность рабочего не есть его самодеятельность. Она принадлежит другому, она есть утрата рабочим самого себя…

Мы рассмотрели акт отчуждения практической человеческой деятельности, труда, с двух сторон. Во-первых, отношение рабочего к продушу труда, как к предмету чуждому и над ним властвующему. Это отношение есть вместе с тем отношение к чувственному внешнему миру, к предметам природы, как к миру чуждому, ему враждебно противостоящему. Во-вторых, отношение труда к акту производства в самом процессе труда. Это отношение есть отношение рабочего к его собственной деятельности, как к чему-то чуждому, ему не принадлежащему. Деятельность выступает здесь как страдание, сила — как бессилие, зачатие — как оскопление, собственная физическая и духовная энергия рабочего, его личная жизнь (ибо что такое жизнь, если она не есть деятельность?) — как повернутая против него самого, от него не зависящая, ему не принадлежащая деятельность. Это есть самоотчуждение, тогда как выше речь шла об отчуждении вещи"°'^>.

В итоге своего анализа процесса отчуждения, Маркс выделяет четыре момента, которые зачастую упускаются исследователями Маркса, которые большей частью сосредотачивают своё внимание на проблеме самоотчуждения. Приведём эту достаточно большую выдержку. Маркс пишет: «Отчужденный труд человека, отчуждая от него 1) природу, 2) его самого, его собственную деятельную функцию, его жизнедеятельность, тем самым отчуждает от человека род: он превращает для человека родовую жизнь в средство для поддержания индивидуальной жизни. Во-первых, он отчуждает родовую жизнь и индивидуальную жизнь, а во-вторых, делает индивидуальную жизнь, взятую в ее^[6]

абстрактной форме, целью родовой жизни, тоже в ее абстрактной и отчужденной форме.

Дело в том, что, во-первых, сам труд, сама жизнедеятельность, сама производственная жизнь оказываются для человека лишь средством для удовлетворения одной его потребности, потребности в сохранении физического существования. А производственная жизнь и есть родовая жизнь. Это есть жизнь, порождающая жизнь. В характере жизнедеятельности заключается весь характер данного вида, его родовой характер, а свободная сознательная деятельность как раз и составляет родовой характер человека. Сама жизнь оказывается лишь средством к жизни.".

Подобным же образом отчужденный труд, принижая самодеятельность, свободную деятельность до степени простого средства, тем самым превращает родовую жизнь человека в средство для поддержания его физического существования.

Присущее человеку сознание его родовой сущности видоизменяется, стало быть, вследствие отчуждения так, что родовая жизнь становится для него средством.

Таким образом, отчуждение труда приводит к следующим результатам:

• 3) Родовая сущность человека — как природа, так и его духовное родовое достояние — превращается в чуждую ему сущность, в средство для поддержания его индивидуального существования. Отчужденный труд отчуждает от человека его собственное тело, как и природу вне его, как и его духовную сущность, его человеческую сущность.
• 4) Непосредственным следствием того, что человек отчужден от продукта своего труда, от своей жизнедеятельности, от своей родовой сущности, является отчуждение человека от человека. Когда человек противостоит самому себе, то ему противостоит другой человек. То, что можно сказать об отношении человека к своему труду, к продукту своего труда и к самому себе, то же можно сказать и об отношении человека к другому человеку, а также к труду и к предмету труда другого человека.

Вообще положение о том, что от человека отчуждена его родовая сущность, означает, что один человек отчужден от другого и каждый из них отчужден от человеческой сущности.

Отчуждение человека, вообще любое отношение, в котором человек находится к самому себе, реализуется, выявляется лишь в отношениях человека к другим людям.

Следовательно, в условиях отчужденного труда каждый человек рассматривает другого, руководствуясь масштабом и отношением, в котором находится он сам как рабочий"^(,).

Как видно, отчуждение конституируется в условиях, когда деятельность человека становится несвободной, принудительной, т. е. теряет свои сущностные черты свободной самореализации человека в мире. В силу этого данные условия рассматриваются Марксом по праву как бесчеловечные. Как заметил молодой Ф. Энгельс: «Если добровольная производительная деятельность является высшим из известных нам наслаждений, то работа из-под палки — самое жестокое, самое унизительное мучение. Что может быть ужаснее необходимости каждый день с утра до вечера делать то, что тебе противно!»^[7][8] При этом мир также становится бесчеловечным, ибо он производится обесчеловеченными индивидами. В этом отношении Маркс всегда высказывается достаточно радикально: если в обществе господствуют нечеловеческие условия, когда труд, т. е. собственно человеческое, «фигурирует… лишь в виде деятельности для заработка«^[9], когда в рабочем видят «лишь рабочее животное, лишь скотину, потребности которой сведены к самым необходимым физическим потребностям»^[10], то такой мир может производить только искалеченных до омерзительности бесчеловечных индивидов»^[11][12]. Бесчеловечность может производить только бесчеловечность.

Анализ работ Маркса показывает, что отчуждение понимается им в двух основных аспектах: во-первых, как от-своение рабочей силы от непосредственного производителя за счёт того, что средства производства принадлежат другому, а значит, вслед за рабочей силой от-сваивается и продукт труда, предмет, который только в силу таких общественно-экономических отношений и становится чуждым, враждебным, — такой процесс Маркс называет термином Entciuflerung; во-вторых, процесс развёртывания Entdufiermg приводит к тому, что и человеческие отношения, лежащие в основе производства, начинают также рассматриваться этими же людьми в качестве отношения между вещами, а поэтому вслед за отчуждением продукта труда начинают друг от друга отчуждаться и сами люди, становясь, чужими, далёкими, равнодушными. Такой процесс Маркс большей частью именует понятием Entfremdung^{2).

Вполне можно согласиться с интерпретацией этих понятий молодого Маркса у Н. Д. Абсавы, который пишет: «Проблема отчуждения сложна и многогранна. И не случайны наличествующие в социально-экономической литературе смешения, связанные с данной проблемой. Ведь начало этим смешениям было положено Гегелем, а источником, питающим их, стало нечеткое различение Марксом понятий «Entfremdung» и «Entaufierung». Мешает раскрытию проблемы и то обстоятельство, что данные понятия в русском языке покрываются одним термином «отчуждение». По этим причинам понятия «Entfremdung» и «Entaufierung» социально-философской мыслью нередко воспринимаются как синонимические…

На наш взгляд, «Entaufierung» (обозначим его условно словом «отсвоение») выражает объективный феномен экономического порядка, обозначающий переход объекта от одного субъекта к другому. Поэтому «присвоение» надо рассматривать как категорию парную именно «отсвоению» («Entaufierung»), а не «отчуждению» так как последнее касается лишь субъекта и, как нельзя лучше, выражает процесс самоутраты человека…

На наш взгляд, в качестве парной «отчуждению» может рассматриваться категория, адекватно отражающая процесс возврата отчужденного человека к своей родовой сущности, и таковой нам представляется категория «эмансипации»"^[13].

• [1] В этом отношении следует заметить, что даже многие марксисты гегельянского типа отождествляют опредмечивание и отчуждение, что полностьюпротиворечит мысли самого Маркса. Это, например, понимали даже те, ктоформально марксистами не являлся. Так, например, Жан-Поль Сартр писал:"Гегель, согласно Марксу, смешивал объективацию, простую экстериоризациючеловека в универсуме с отчуждением, обращающим эту экстериоризацию против человека. Сама по себе объективация — Маркс неоднократно это подчеркивал — была бы расцветом, она позволила бы человеку, который беспрестанно производит и воспроизводит свою жизнь и сам преображается, изменяяприроду, «созерцать самого себя в созданном им мире». Никаким диалектическим фокусничаньем из этого нельзя получить отчуждение, ведь речь идетне об игре понятий, а о реальной истории" (Сартр Ж.-П. Марксизм и экзистенциализм).
• [2] 2 Ильенков Э. В. Философия и культура. М., 1991. С. 146.
• [3] «Проституция является лишь некоторым особым выражением всеобщего проституирования рабочего, а так как это проституирование представляет собой такое отношение, в которое попадает не только проституируемый, но и проституирующий, причём гнусность последнего ещё гораздо больше, —то и капиталист и т. д. подпадает под эту категорию» (Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 586).
• [4] Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 561.
• [5] Маркс К. Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 563.
• [6] Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 563—564.
• [7] Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 565, 567.
• [8] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 2. С. 351.
• [9] Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 530.Ср. выше: «По Смиту, обычная заработная плата есть самый низкий минимум, совместимый с „простой человечностью“ т. е. с животным уровнем существования» (Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 523).
• [10] Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 530.
• [11] «Конечно, труд производит чудесные вещи для богачей, но он же производит обнищание рабочего. Он, создает дворцы, но также и трущобы для рабочих. Он творит красоту, но также и уродует рабочего. Он заменяет ручнойтруд машиной, но при этом отбрасывает часть рабочих назад к варварскомутруду, а другую часть рабочих превращает в машину. Он производит ум, нотакже и слабоумие, кретинизм как удел рабочих» (Маркс К., Энгельс Ф. Изранних произведений. М., 1956. С. 562).
• [12] Вообще чисто лингвистическая проблема различения у Маркса терминов Etitfremdung и Entaufierung постоянно возникает в марксистской литературе. Укажем на некоторые серьёзные изыскания в этой области: ИльенковЭ.В. Гегель и «отчуждение» // Ильенков Э. В. Философия и культура. М., 1991.С. 141−152; Лукач Д. Молодой Гегель и проблемы капиталистического общества. М., 1987. Гл. 4, § 4; Абсава Н. Д. К вопросу об отчуждении и некоторыхего формах // Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. СПб, 2001. С. 204−222; Нарскии И. С. Отчуждение и труд. По страницам произведений К. Маркса. М., 1983; Лукач Г. К онтологии общественного бытия. Пролегомены. М., 1991.
• [13] Лбсава Н. Д. К вопросу об отчуждении и некоторых его формах //Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. СПб, 2001. С. 205 207.