Реконструктивный репортаж.
Техника и технология сми.
Подготовка текстов
Кроме того, нужно учитывать, что человеческая память крайне ненадежна. Люди не все замечают, не все из замеченного запоминают, а глядя из настоящего в прошлое, неосознанно стремятся это прошлое упорядочить, отбрасывая то, что не укладывается в схему. Поэтому если два человека по-разному описывают одну и ту же сцену, это вовсе не означает, что кто-то из них обязательно врет. Просто каждый так… Читать ещё >
Реконструктивный репортаж. Техника и технология сми. Подготовка текстов (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Реконструкция события и «новая журналистика». Иногда журналист решает написать репортаж о событии, очевидцем или участником которого он не является. Например, рассказать, как происходило кораблекрушение, как освобождали захваченных террористами заложников, как вели себя жители города, ставшего эпицентром землетрясения.
Такой репортаж будет находиться на стыке журналистики и литературы. От журналистики здесь будет рассказ о событии, которое на самом деле происходило, о реальных людях и об их реальных действиях. От литературы — способ подачи материала, когда о происходящем рассказывается от лица персонажей, событие описывается их глазами.
Этот принцип построения текста сформулировал американский журналист Т. Вулф, в середине 1960;х гг. выпустивший манифест под названием «Новая журналистика». Автора не устраивало, что новости, в которых информация подается в порядке убывания важности, не побуждают читателя погружаться в текст. Взамен было предложено строить тексты о реальных событиях с использованием приемов художественной литературы. Журналистам рекомендовалось использовать четыре приема:
- — выстраивание материала сцена за сценой, когда рассказ немедленно переходит от одного эпизода к другому без долгих исторических экскурсов;
- — использование «реалистичных» (бывших на самом деле) диалогов, приводимых дословно и формирующих образы персонажей;
- — точка зрения от третьего лица — каждый эпизод подается в ракурсе некоего персонажа (фокального персонажа), с которым читатель легко может себя отождествить и благодаря этому прочувствовать происходящее так, словно он все видит собственными глазами;
- — показ характерных деталей, «символов» персонажа: свойственной ему жестикуляции, его привычек, манер, склада характера, мебели в доме, одежды, всей обстановки, того, что он ест и т. д.[1]
Реконструктивные репортажи встречаются в российских изданиях редко. Это связано и с тем, что их подготовка занимает длительное время, и с тем, что лишь небольшая часть журналистов умеет готовить эти весьма сложные тексты.
Особенности сбора информации. Как было сказано выше, при подготовке реконструктивного репортажа журналист очевидцем или участником события не является. Он получает информацию от других людей, причем на основе этой информации он должен не просто изложить суть случившегося, а описать происходящее в деталях для создания «эффекта присутствия».
Поэтому журналисту нужно опрашивать как можно больше людей, которые наблюдали за событием или принимали в нем участие. Опрос представляет собой реконструкцию события: журналист выясняет, где находился собеседник, что он делал, говорил, слышал, думал и чувствовал в каждый момент времени.
Опрос желательно проводить на месте события, чтобы собеседник не просто рассказал о случившемся, но и показал, где находился он и где находились другие участники события, как они перемещались, что с каждой из точек можно было увидеть и услышать. Если таким способом опрошено несколько участников события, картина начнет вырисовываться вполне определенная и четкая.
Нужно учитывать, что далеко не каждый собеседник может описать увиденное таким образом, чтобы из этого можно было сложить текст. Многие люди испытывают трудности с формулированием своих мыслей и описанием своих чувств. Кроме того, журналисту для подготовки репортажа необходимы характерные детали, а многие люди подобных деталей либо не замечают, либо не способны их осмыслить и вспомнить.
В таких случаях журналист в разговоре сам выражает за собеседника его мысли, уточняя, соответствует ли это действительности. Если собеседник подтверждает, что сказанное журналистом — именно то, что он сам хотел сказать, но не смог, тогда эти эпизоды можно использовать при подготовке репортажа.
Кроме того, нужно учитывать, что человеческая память крайне ненадежна. Люди не все замечают, не все из замеченного запоминают, а глядя из настоящего в прошлое, неосознанно стремятся это прошлое упорядочить, отбрасывая то, что не укладывается в схему[2]. Поэтому если два человека по-разному описывают одну и ту же сцену, это вовсе не означает, что кто-то из них обязательно врет. Просто каждый так увидел, так запомнил и так осмыслил происходящее.
Особенности написания текста. В реконструктивном репортаже материал подается от лица персонажей. Происходящее показывают глазами то одного, то другого участника события — смотря, кто из них в данный момент находится в центре повествования.
Например, если журналист пишет про крушение поезда, он может начать с машиниста, который чувствовал себя плохо, не выспался и поэтому не заметил тог тревожный сигнал, который помог бы предотвратить аварию. Затем можно переключиться на проводницу, которая в момент катастрофы готовила пассажирам чай и в первый момент не смогла понять, почему стаканы с чаем внезапно взлетели и перевернулись. Дальше можно перейти к пассажирке, которая спала, и которой снилось, что она прыгает с парашютом, но парашют не раскрывается, и она ударяется о землю, после чего пассажирка открыла глаза и обнаружила себя упавшей на чемоданы, которые также посыпались с полок.
В остальном реконструктивный репортаж строится аналогично обычному. Это касается и наглядности языка, и характерных деталей, и драматургии текста (фокусировки на конфликте и продвижении от экспозиции к развязке), и репортажного бэкграунда (пояснений к тому, что показывается в сценах).
Далее приведен пример реконструктивного репортажа о захвате школы в Беслане в сентябре 2004 г. Происходящее описывается от лица бывших заложников, передаются не только их действия, но также мысли и чувства.
Репортаж Залина Левина сидела за трибуной, здороваясь с проходящими мимо родителями, пришедшими на праздник. Ирина Налдикоева сидела с четырехлетней дочкой Аланой и посматривала на своего семилетиего Казбека в ряду второклассников. У Аиды Арчеговой в торжестве участвовали двое сыновей. Залина нянчила двухлетнюю внучку Амину. Они не собирались никуда идти, но девочка услышала музыку, увидела детей, бегущих к школе. «Бабушка, — сказала она, — пойдем, потанцуем!» Залина надела джинсовое платье, и они с внучкой присоединились к толпе. Было уже очень тепло. Сейчас пойдут первоклассники. Учебный год начался.
Террористы появились как из-под земли. Около школы остановился военный грузовик, из кузова посыпались люди, стрелявшие в воздух и кричавшие «Аллах акбар!» Они двигались быстро и уверенно, как будто каждый их шаг был рассчитан и отрепетирован. Несколько боевиков сразу отрезали праздничную линейку от школьных ворот. Сопротивления почти не было. Руслан Фраев, местный житель, пришедший в школу с несколькими родственниками, достал пистолет и начал стрелять. Он был убит.
Казалось, что террористы везде. Залина увидела бегущего человека в маске и с автоматом. Потом еще одного. Затем третьего. За спинами большинства учеников уже были боевики, но один из флангов линейки оказался не захвачен, и, пока Залина в замешательстве оставалась на месте, стоявшие там школьники бросились бежать. Ряды расстроились. В небо полетели десятки воздушных шаров, выпущенных детьми. Порядок сменился хаосом.
Дзеру Кудзаеву, семи лет, выбрали, чтобы она прозвонила в колокольчик, сидя на плечах старшеклассника, т. е. дала знак к началу учебного года. Аслан Кудзасв, се отец, нанял телеоператора футбольного клуба «Алания» Карена Мдинарадзе, чтобы тот снял на видеокамеру этот великий день. На Дзере было синее платье с белым фартуком и два белых банта в волосах. Она сидела на плечах у старшеклассника, когда появились террористы. Оба были быстро схвачены.
Многие из заложников не сразу поняли, что происходит. Аида Арчегова решила, что это отработка антитеррористической операции. Беслан находится примерно в полутора тысячах километров от Москвы, в зоне, дестабилизированной чеченскими войнами. К акциям силовиков привыкли. «Эго учения?» — спросила Аида пробегавшего мимо террориста.
Он остановился. «Дура ты, что ли? Это захват школы», — ответил он.
Террористы согнали перепуганную толпу на задний двор, из которого не было выхода. В соседнем здании находилась котельная, в которую в поисках укрытия Залина забежала вместе с другими. В помещении другого выхода нс было. Они оказались в ловушке. Дверь открылась. В проеме стоял мужчина в спортивном костюме. «Выходите, или я начну стрелять», — сказал он.
Залина не шелохнулась. Она решила, что будет взывать к милосердию. С ней была внучка, и Залина надеялась, что с маленьким ребенком ее отпустят. Она застыла на месте, пока в помещении не осталось уже никого, кроме нее и Амины. Террорист уставился на них. «Тебе что, особое приглашение нужно? — спросил он. — Или тебя здесь пристрелить?».
Обратите внимание на то, как автор затягивает читателя в текст. Что будет с Залиной и ее внучкой? Спасутся ли они? Каким способом? Текст будут читать хотя бы ради того, чтобы узнать это.