Структурные и функциональные объяснения. 
Проблема телеологических объяснений

Задача структурного объяснения — продемонстрировать внутреннюю структуру того или иного объекта или системы, которая обусловливает наблюдаемые свойства, проявления, поведение и т. п. Например, специфические химические свойства вещества могут быть объяснены структурой его кристаллической решетки. В молекулярной биологии объяснение особенностей протекания тех или иных жизненных процессов базируется на раскрытии структуры белковых молекул, клеточных мембран и т. п.

Функциональное объяснение заключается в раскрытии функций, выполняемых данным объектом в системе, в которую он входит. Эту разновидность объяснения стоит обсудить чуть подробнее, так как она в свое время вызывала много споров (да и сегодня не утратила дискуссионности).

Функциональное объяснение может использоваться тогда, когда объясняемый объект является подсистемой, частью, органом, элементом, функциональной единицей более широкой системы. Скажем, к этому виду относится объяснение смысла какого-то социального института через его функцию в рамках общей социальной системы (в так называемом функционалистском направлении в социологии); или, например, в физиологии — объяснение особой двояковогнутой формы эритроцитов через их транспортную функцию и связанную с этим необходимость максимально увеличить их поверхность.

Объяснения, суть которых состоит в указании на цель, которую достигает (или должен достичь) данный объект, процесс, данная система и т. п., традиционно называются телеологическими (от греч. telos — цель, результат). Объяснение в терминах «целевой причины» описано еще в «Метафизике» Аристотеля. Телеологический подход занимал важное место в аристотелевской философии и физике. Древнеримский врач Гален применил телеологизм к проблемам биологии и медицины, а также философски обобщил его.

Однако с начала Нового времени телеологическое объяснение начинает вызывать все больше сомнений. Дело в том, что этот тип объяснения приносит с собой некие представления о «воле», «желании», «стремлении» различных предметов и явлений, в то время как точное естествознание намеревается понять мир из механического движения его элементов. В этой новой картине мира для объяснения поведения объекта необходимо знать общий закон и начальные условия, но не «конечное состояние», к которому якобы «стремится» данный объект. Решительным критиком телеологизма выступил в XVII в. Б. Спиноза, утверждая, что ссылка на «цели» природных процессов и явлений на самом деле всегда скрывает наше незнание (правда, в этой последовательной детерминистически-механической картине мира Спинозе пришлось отказаться также и от свободы человеческой воли).

Если считать, что у системы (частью которой является объясняемый объект) есть «цели», то функциональное объяснение становится частным случаем телеологического. Изучаемый объект, таким образом, находится в зависимости от более крупной системы и обладает теми или иными специфическими свойствами для того, чтобы выполнять в ней определенные функции, решать ее целевые задачи.

В XX в. вопрос о функциональных и телеологических объяснениях опять обострился, и поначалу преобладало мнение, что такие объяснения неполны или недостаточны. К. Гемпель считал, что наличие функциональных объяснений говорит лишь о незрелости той или иной науки. Противники функциональных объяснений полагали, что такие объяснения должны быть либо изгнаны из научного познания вообще, либо оставлены лишь в тех случаях, где показана их фактическая сводимость к каузальным схемам. Тем не менее функциональные объяснения продолжали использоваться.

Свет на эту проблему в значительной мере пролило развитие кибернетики. Изучение схем саморегулирования, поддержания стабильности систем, которым занималась кибернетика, показало, что сложноорганизованные объекты, действительно, в определенном смысле «телеологичны», т. е. «стремятся» к стабильным состояниям (к так называемому гомеостазу). Однако это не означает признания «одушевленности» или «сознательности» таких систем. Целенаправленность их поведения можно анализировать и описывать в терминах «отрицательной обратной связи», т. е. в каузальных и структурных категориях.

Пример: при повышении уровня глюкозы в крови увеличивается и поступление в кровь гормона инсулина (снижающего содержание глюкозы); однако целевая связь вида «инсулин поступает для того, чтобы снизить уровень глюкозы» основана на каузальной связи между уровнем глюкозы и системой нейроэндокринного реагирования, которая вследствие повышения глюкозы включает производство инсулина. Выявив такую связь, мы сводим телеологическое объяснение к каузальному.

Таким образом, изучение процессов управления и саморегулирования в сложных системах помогло уточнить само понятие функционального объяснения, условия его применения, конкретные механизмы функциональных взаимосвязей.

Позже, со становлением синергетики стали изучаться еще более сложные самоорганизующиеся системы; была осознана важность и «положительной обратной связи», задающая поведению системы ту или иную направленность развития и самоорганизации. Исследование процессов формообразования и рождения порядка вывело к новому пониманию природных феноменов и показало, что в определенных контекстах вполне возможно говорить о «целевых» установках сложных неравновесных систем и процессов.