Русская публицистика XV-XVI веков

Публицистика — нарративные памятники, посвященные обсуждению в литературной форме тех или иных вопросов политической, социальной, церковной жизни. В России публицистика развивается как жанр в XV—XVII вв.

К памятникам политической публицистики относятся прежде всего генеалогические легенды о происхождении династии Рюриковичей, изложенные в так называемой «Чудовской повести» (конец XV в.), «Послании» Спиридона-Савы (1511 — 1523), «Сказании о князьях Владимирских» (1530−1540-е гг.).

Согласно легендам, римский император Август разделил вселенную между своими родственниками. Одному из них, по имени Прус, достались города на балтийском побережье, в районе Вислы и Немана. По его имени эта земля стала называться Пруссией. Потомок Пруса Рюрик был приглашен на престол новгородцами и заложил основы могущества и процветания Русского государства. Тем самым династия Рюриковичей по данной легенде происходила от императоров Великого Рима, от кесаря Августа.

В образе Рюрика воплощена воля земли, нуждающейся в государстве. Князь-варяг, потомок Пруса, сливается с пригласившими его славянами, становится их защитником. Представители династии Рюриковичей посвятили свои жизни делу возвышения Руси. За благочестие русских князей император Византии Константин Мономах почтил их царскими дарами: шапкой, бармами и другими предметами, которыми венчал на царство русского князя Владимира Всеволодовича (получившего прозвище «Мономах») константинопольский патриарх Неофит.

Генеалогические легенды, изложенные в рассматриваемых памятниках, получили распространение в русском нарративе. Они встречаются в посольских книгах, на страницах летописей, в эпистолярных памятниках. С их помощью обосновывался статус династии Рюриковичей, легитимизировались внешнеполитические акции. Данные произведения оказали большое влияние на искусство (сюжет на тему даров Константина Мономаха лег в основу росписи Золотой палаты Московского Кремля).

Около 1523−1524 гг. монах псковского Елеазарова монастыря Филофей написал послание, направленное против немецкого врача и астролога Николая Булева. Последний утверждал, будто бы в христианском мире первенство принадлежит католическому Риму. В качестве контраргумента Филофей выдвинул концепцию «длящегося, переходящего Рима»: был «1 Рим» — Великий Рим, после его падения возник «II Рим» — Константинополь. После его гибели в XV в. центром истинного христианства стала Москва, которая достойна называться «III Римом» .

Эти идеи были не новы. Первым концепцию перехода «III Рима» из Константинополя в Москву четко сформулировал в 1492 г. московский митрополит Зосима. Теория Зосимы — Филофея носила не политический, а сугубо религиозный характер. В ней обосновывалась роль Руси как последнего прибежища подлинной веры. Данная доктрина также содержала эсхатологические черты: в ней утверждалось, что «Четвертому Риму не бывать», т. е. на Московском царстве закончится мировая история. Вплоть до 1580-х гг. идея «Москва — III Рим» имела весьма слабое хождение. Ее расцвет связан с учреждением в 1589 г. Пятой московской патриархии, когда слова Филофея обрели новое звучание.

В конце XV — XVI в. в большей степени, чем теория «Москва — III Рим» было распространено учение о русском народе как о новом богоизбранном народе — Новом Израиле. Эти идеи восходят еще к русской церковной средневековой литературе, но в обозначенный период наиболее ярко их выразил ростовский архиепископ Вассиан Рыло (ум. 1481) в знаменитом.

" Послании на Угру" 1480 г., адресованном великому князю Ивану III. Вассиан призывал государя сопротивляться Орде, хану Ахмату, сравнивал его с библейскими персонажами — Моисеем, Иисусом Навином, царем Давидом, а также византийским императором Константином. Победа над татарами, свержение ига означали исполнение высокой миссии, знак того, что русский православный народ — это Новый Израиль, которому суждено сыграть в истории ту же роль, что и Израилю ветхозаветному.

Одним из наиболее интересных и в то же время загадочных светских публицистов XVI в. был Иван Пересветов, написавший «Малую челобитную» и «Большую челобитную», обращенные к Ивану IV. В них он в иносказательной форме изложил проект преобразований Русского государства. Многие из предложений Пересветова были воплощены в жизнь в ходе реформ 1550-х гг.

О самом Иване Пересветове мы знаем крайне мало. Известно, что он в 1520—1530-х гг. служил разным монархам: венгерскому королю Яну Заполье, чешскому королю Фердинанду I Габсбургу, молдавскому господарю Петру IV. В 1530-х гг. Пересветов приехал в Москву, поступил на службу (его по социальному происхождению иногда называют «дворянским публицистом»). Дальнейшая судьба Пересветова неизвестна. Возможно, он подвергся царской опале и был репрессирован.

В течение нескольких лет Пересветов писал свои сочинения: «Сказание о книгах», «Сказание о Магмет-салтане», «Первое предсказание философов и докторов», «Малая челобитная», «Второе предсказание философов и докторов», «Сказание о царе Константине», «Большая челобитная». Он также произвел литературную обработку «Повести о взятии Царьграда в 1453 г.» Нестора Искандера. Все эти произведения неизвестны в списках XVI в. и дошли только в списках XVII в., когда к ним было добавлено созданное на основе работ Пересветова в 1620—1630-х гг. компилятивное «Сказание о Петре, воеводе волошском». Ряд исследователей, ссылаясь на данное обстоятельство, считают авторство Пересветова сомнительным и приписывают его сочинения другим авторам. Например, Д. Н. Альшиц считал, что под псевдонимом Ивана Пересветова скрывался сам царь Иван Грозный или, возможно, временщик Алексей Федорович Адашев.

Тематика публицистики Пересветова распадается на несколько направлений. Публицист придерживался собственного видения мирового исторического процесса, которое он полагал в синергии — слиянии человеческого и Божественного начал, каждое из которых по-своему творит историю. Иван Пересветов писал о Божьем Промысле, руководящем судьбами мира, о Боге в его отношениях с человеком. В иносказательной форме автор говорил о путях преобразования страны. Главным инструментом для их осуществления должна быть «царская гроза», «правда» — сильная, справедливая власть («Бог не веру любит — правду»). А. В. Каравашкин писал: «Правду надо понимать в данном случае не как „идею соразмерности наград и наказаний“, не как синоним „общественных преобразований“, политических реформ… а как совокупность Божьих заповедей, как норму жизни, имеющую единственный Божественный источник: „Истинная правда — Христос Бог наш“». Иными словами, публицист призывал к христианской справедливости, утраченной, с его точки зрения, в современный Пересветову греховный век.

" Государству без грозы, что коню без узды" , — писал Пересветов. Ошибки монарха, следование советам злых, лукавых советников, «сребролюбцев», ведет к гибели царств. Так пал Царьград. Ленивые, жестокие, жадные вельможи вокруг престола — это истинные слуги Дьявола. Напротив, по выражению А. В. Каравашкина, «служить царю самозабвенно, вплоть до исключительного самоотречения и мученичества, значит сохранить свою душу, оберегая веру». Недаром Пересветова называют идеологом русского служилого дворянства, которое не видело другого смысла своей жизни, кроме того, что «головы за государево дело класть» .

Другим заметным публицистом XVI в. был Ермолай-Еразм (Ермолай Прегрешный). Мы очень мало знаем о его биографии. Известно, что он какое-то время жил в Пскове, возможно, был служителем дворцового кремлевского Спасского собора, затем в 1560-х гг. постригся в монахи. Среди его публицистических произведений надлежит назвать «Моление к царю», «Благохотящим царем правительница», «Главы о увещании утешительным царем», «Поучение к своей душе», «Слово о рассуждении любви и правде» и т. д. Ермолая-Еразма иногда называют одним из первых русских гуманистов. Он предлагал царю провести реформу налогообложения и обеспечения земельным жалованием служилых людей, а также сочувствовал крестьянам и призывал царя править в интересах благополучия всех людей. Наиболее отрицательно Ермолай относился к разбогатевшим и эгоистичным вельможам.

Церковная публицистика в XVI в. развивалась прежде всего в контексте споров нестяжателей и иосифлян, борьбы с ересями и полемике с иными конфессиями: «латинянами» (католиками) и «люторами» (протестантами).

Лидер нестяжателей Нил Сорский (ум. 1508) оставил в основном послания, в которых отстаивал скитническую модель монастыря и отсутствие у обителей земельной собственности как греховного «стяжания». Лидер иосифлян Иван Санин, в монашестве Иосиф Волоцкий (ум. 1515), был более энергичным и плодовитым публицистом. Его главным сочинением против еретиков, новгородско-московской ереси жидовствующих была «Книга на новгородских еретиков», в рукописях XVII в. обычно называющаяся «Просветитель». Кроме данного сочинения, антиеретической полемике были посвящены и другие произведения Иосифа: «Послания иконописцу» и другие тексты в защиту икон, «Сказания о скончании седьмой тысящи» (на эсхатологическую тему), «Рассуждение об иноческом жительстве», «Слово об осуждении еретиков», «Слово о благопремудростных коварствах», «Яко не подобает святым Божиим церквам обид творити» и т. д. Иосиф выступал идеологом «воинствующей церкви», стремящейся активно вмешиваться в светскую жизнь и политику. Церковное служение рассматривалось им как «Божье тягло», недаром Иосифа обвиняли, что он хочет превратить церковников в некий аналог служилого дворянства на службе Небесам. Поскольку весомую роль в миру могла иметь только богатая церковь, Иосиф последовательно выступал за «стяжание» богатств и обретение церковью земельных владений.

Другим крупным церковным публицистом был Василий Иванович Патрикеев (1470−1531), воевода Ивана III. В 1499 г. род Патрикеевых попал в опалу по обвинению в участии в дворцовом заговоре, и Василий Иванович был пострижен в монахи в Кирилло-Белозерском монастыре под именем Вассиаиа. В. И. Патрикеев попал под идейное влияние лидера нестяжателей Нила Сорского и вскоре сам стал одним из виднейших идеологов нестяжательства. Вассиан является автором пяти публицистических произведений: «Собрание некоего старца», «Ответ кирилловских старцев», «Слово ответно», «Слово о еретиках» и «Прение с Иосифом Волоцким», в которых отстаивает нестяжательские взгляды на проблему церковного землевладения и предлагает более мягкое отношение к еретикам (их надо было не уничтожать, а перевоспитывать). Вассиан был одним из немногих авторов XVI в., который обратил внимание на положение крестьян в монастырских хозяйствах.

Крупным представителем церковной публицистики был Максим Грек (1470−1555), приехавший в Москву из греческого Ватопедского монастыря по приглашению великого князя Василия III в 1516 г. для перевода Толковой псалтыри. Максима Грека не выпустили из России, и он стал монахом московского Чудова монастыря, собрал вокруг себя целый интеллектуальный кружок и принимал участие в церковной полемике своего времени, которая велась вокруг как богословских вопросов, проблем церковной книжности, так и в рамках полемики нестяжателей и иосифлян по церковному землевладению.

Максим Грек много выступал с публицистическими сочинениями против других христианских конфессий (католичества, протестантства, армянской церкви) и против представителей других религий (иудеев, мусульман, язычников). Он обличал проекты унии католической и православной церквей, критиковал «заблуждения» латинской церкви как вредную ересь. Максим Грек также боролся с астрологами («Слово противу тщащихся звездозрением предрицати о будущих и о самовластии человеком», «Послание к некоему иноку, бывшему в игуменех, о немецкой прелести, глаголемой фортуне, и о колесе ея»), утверждал, что человек обладает свободой воли, и его судьба зависит от него самого и от Бога, но не от расположения звезд.

Максим Грек выступал с позиций нестяжателей («Стязание о известном иноческом жительстве», «Слово душеполезно зело внимающим ему»). Как пример для подражания им приводились западные нищенствующие монастыри францисканцев и доминиканцев («Повесть страшна и достопаметна…»).

Максим Грек посвятил ряд сочинений теме государственной власти («Главы поучительные начальствующим правоверно», «Слово к начальствующему на земли»). Он пытался перенести на русскую почву византийские политические учения, в частности, Юстиниана и Агапита. Мыслитель отстаивал идею гармонии светских и духовных властей, значимость советников в управлении государством. Идеалом правителя для Максима Грека был Александр Македонский.

Максим Грек критиковал существующие в России порядки: в «Слове, пространнее излагающее с жалостию нестроения и безчиния царей и властей последнего жития» Россия изображена в образе вдовицы, окруженной дикими зверями. Ее зовут «Василия», т. е. «Царство» (от греч. титула императора — василевс). Она в таком ужасном положении, потому что ее рвут на части и обижают властолюбцы, нс заботящиеся о благе подданных. Ученые видят в этом публицистическом произведении аллегорию политического кризиса, наступившего в России в период после смерти Василия III и малолетства Ивана Грозного.

Памятником церковной публицистики XVI в. была «Валаамская беседа», также посвященная проблеме церковного и монастырского землевладения. Автор отстаивал идею о том, что монахи уже как бы погребены заживо, отреклись от мира, и зачем им тогда вмешиваться в мирские дела и владеть вотчинами? Самодержец не должен делить власть с монахами!

Памятники публицистики являются историческим источником прежде всего по истории культуры, истории идей, которые волновали интеллектуалов Московской Руси, истории социально-политической полемики, проектов преобразований, истории духовных исканий и т. д. Вместе с тем, поскольку в них обсуждаются проблемы, стоявшие перед обществом, они могут содержать информацию и по конкретным сюжетам исторического процесса (например, развитие спора нестяжателей и иосифлян, история ересей в России и т. д.).