Джон колтрейн, грешный и святой

Одним из выдающихся музыкантов-виртуозов, оказавших значительное влияние на дальнейшее развитие джаза в 1960;е гг., является саксофонист Джон Колтрейн. Без Колтрейна современная импровизационная музыка была бы совсем иной, а история джаза — неполной. Некоторые музыканты и критики считают, что значимость этого истинного новатора измеряется невероятно виртуозным уровнем игры на тенори сопрано-саксофоне. Но технологическими терминами нельзя описать тот духовный уровень, ту магию, которая исходит от музыки великого саксофониста. Джазовый авангард в лице Джона Колтрейна обрел своего «верховного жреца». Будучи человеком религиозным, Колтрейн считал музыку своеобразной религией, выражением своей духовной жизни, своего «я».

Как и всякое неординарное явление, музыка Колтрейна вызывала у слушателей противоречивые чувства. Кого-то она завораживала и приводила в экстаз, покоряла своей силой, искренностью, напором. Но многих она — шумная, громкая, беспощадная — просто оскорбляла. Такую музыку некоторые поклонники джаза на дух не переносили. Сам Колтрейн говорил, что «его музыка обращается напрямую к душе, а значит, способна изменить наш продажный, сбившийся с пути мир». Колтрейн полагал, что музыкант способен показать человеку картину чудесных вещей в мироздании. Главное — быть искренним, добрым, полным сострадания. Своей музыкой он как проповедник обращался к своей пастве. Однако не сразу Колтрейн пришел к такому мироощущению. Его путь к обретению истины был тернист. Колтрейн прожил недолгую жизнь, всего сорок лет. Но есть ощущение, что время в его жизни было буквально спрессовано, особенно это касается последнего десятилетия жизни великого музыканта.

Джон Уильям Колтрейн родился в 1926 г. в небольшом городке Гамлет (штат Северная Каролина) в музыкальной семье, хотя родители не были профессиональными музыкантами. Отец Джона, портной, был музыкально одарен и хорошо играл на скрипке, гавайской гитаре и кларнете. Мать тоже была музыкальна: играла на пианино и пела. В доме постоянно звучала музыка, которую транслировали в ту пору по радио в исполнении Луиса Армстронга, Дюка Эллингтона, Эллы Фитцджеральд. Так что с джазом юный Колтрейн познакомился рано. Оба деда Джона были пасторами в церкви. И первые занятия юного музыканта проходили в любительском оркестре при церкви Святого Стефана, в 1939 г. Вначале Джон играл на альтгорне, но затем переключился на кларнет, став первым кларнетистом школьного оркестра. Примерно в это же время Джон заинтересовался саксофоном. Колтрейн вспоминал позднее, что любил слушать джаз, особенно записи оркестра Каунта Бэйси с саксофонистом Лестером Янгом.

Окончив общеобразовательную школу, в 1943 г. Джон поступает в музыкальную школу Орнстайна в Филадельфии. Учителем Колтрейна по классу саксофона и теории музыки был Майк Гуэрра, который с восхищением отзывался не только о прилежании своего ученика, но и о его поразительной работоспособности, прекрасной музыкальной памяти и большом стремлении быстро впитывать все новое. Филадельфия тех лет была идеальным местом для начинающего музыканта: наступила эра бибопа, родившая множество молодых талантливых джазменов, у многих можно было поучиться.

В 1945 г. Джон Колтрейн был призван на флот и играл на тенор-саксофоне в оркестре ВМФ на Гавайях. Именно в этом оркестре музыканта называли Трейн (сокращенный вариант фамилии Колтрейн), впоследствии Джона будут называть так коллеги-музыканты. После демобилизации Колтрейн снова продолжил учебу в классе Майка Гуэрры, а затем поступил в студию Граноффа, которая считалась одной их крупнейших музыкальных школ США. За четыре обязательных года обучения Джон, по словам своего наставника Денниса Сандоле, изучил все, что можно было бы изучить только за восемь лет обучения. Но время Колтрейна было как будто сжато, и он был исключительно одарен. В Филадельфии было много оркестров, в которых работали замечательные музыканты: саксофонисты Бенни Голсон, Билл Баррой и Джимми Хит, пианисты Рэй Брайант и Рэд Гарланд, барабанщики Филли Джо Джонс и Спекс Райт, а также совсем молодые, но очень перспективные джазмены — трубач Ли Морган, пианисты Маккой Тайнер и Кенни Баррой. Какое-то время Джон играл с оркестрами негритянского ритм-эндблюза, затем (до ноября 1948 г.) в биг-бэнде саксофониста Джимми Хита, который так же, как и Колтрейн, был поклонником боперов. Однажды, во время гастролей в Лос-Анджелесе, Колтрейну посчастливилось впервые играть на джеме с Чарли Паркером. Диззи Гиллеспи и Чарли Паркер были для молодого Колтрейна в ту пору джазменами высшего порядка, музыка и исполнительское мастерство которых «сразили наповал» Джона и побудили изучать музыку.

Джазовая жизнь в Филадельфии была оживленной, но таила в себе много опасностей для неопытного молодого человека. Не обремененный ни семьей, ни чьей-то опекой, Джон, как многие джазмены, восхищенные игрой своего кумира Чарли Паркера, стремился подражать ему во всем: много пить, курить и употреблять наркотики. Многих зависимость от героина погубила, многие музыканты этого поколения умерли молодыми. Колтрейн не раз пытался избавиться от пагубной привычки, понимая, что наркотическая зависимость тормозит его профессиональный рост, что попусту тратятся огромные деньги не на поддержание здоровья, а на его разрушение. Джон сам не раз сокрушался о том, сколько денег он тратил на наркотики! Обычно наркоманы превращаются в бессердечных существ, озабоченных только поиском «дозы». Но даже в это нелегкое время Джон, как вспоминают знавшие его музыканты, всегда оставался спокойным мягким человеком, каким он был всю жизнь.

Колтрейн ставил перед собой задачу — добиться собственного звучания на тенор-саксофоне. Но в начале своей карьеры он изучал игру всех выдающихся саксофонистов: Лестера Янга, Коулмена Хокинса,

Бена Уэбстера, Декстера Гордона. Более всего Джону нравился звук саксофона Сонни Ститта (1924—1982), одного из ведущих саксофонистов-новаторов 1950—1960;х гг. Импровизации Ститта отличались необычной симметрией, что было нетипично для раннего бибопа.

Большим событием в жизни Колтрейна было приглашение в бигбэнд Диззи Гиллеспи. Это произошло осенью 1949 г. В оркестре Гиллеспи Джон играл пьесы, оказавшие влияние на его собственные композиции, которые он напишет в будущем. Диззи увлекался в ту пору латиноамериканской музыкой, что стимулировало интерес Колтрейна к расширению джазовых границ уже тогда, в конце 1940;х гг. Саксофонист Джимми Хит (род. 1926), игравший в ту пору у Диззи, а затем ставший одним из выдающихся исполнителей хард-бопа, называл бэнд-лидера «самым доступным гением». Гиллеспи был чрезвычайно щедрым учителем, у которого можно было многому научиться, многое почерпнуть ищущим музыкантам.

В середине 1950 г. у оркестра Гиллеспи начались финансовые трудности, как и у многих больших оркестров того времени. Даже знаменитый Каунт Бэйси работал не с биг-бэндом, а с малым составом. Диззи Гиллеспи организовал септет, в который вошел и Джон Колтрейн. Вот тут-то и начались проблемы с алкоголиками-наркоманами. Диззи раньше и не подозревал, что в его большом оркестре семь человек колются. Но, «застукав» однажды музыканта со шприцем, Диззи решил навсегда избавиться от «паршивых овец» в стаде. Колтрейн к этому времени редко употреблял героин, но пил изрядно. И хотя руководитель нового комбо был настроен решительно, Джону каким-то образом удалось уговорить Диззи не увольнять его.

Знаменательным для Колтрейна было выступление секстета Гиллеспи, записанное в нью-йоркском клубе Birdland в январе 1951 г. В композиции пианиста Билли Тэйлора (1921—2010) Good Groove звучало соло на тенор-саксофоне Джона Колтрейна. Это была первая запись великого саксофониста.

Работа в комбо Диззи Гиллеспи, конечно, оказала большое влияние на музыкальное развитие Джона Колтрейна, но тогда, у Диззи, он еще не понимал, что следует искать свой стиль в музыке. Позднее Колтрейн вспоминал: «Я играл клише и модные темы, чтобы играть вместе с парнями, которые знали их. Еще раньше, когда я впервые услышал Берда, я хотел играть точно как он… чтобы он полностью поглотил меня. Но в глубине души я на самом деле хотел быть самим собой»^[1].

В течение четырех лет, с 1951 по 1955 г., Колтрейн работал в различных коллективах на правах сайдмена, т. е. рядового оркестранта. Его ценили как музыканта, но репутация наркомана и, следовательно, ненадежного человека Джону очень вредила. Так, выдающийся альтсаксофонист Джонни Ходжес, временно покинувший оркестр Дюка Эллингтона и организовавший свой септет, узнав о пристрастии Колтрейна к наркотикам, уволил его из оркестра. Ходжес очень ценил Колтрейна как музыканта, но не мог себе позволить держать наркомана в оркестре.

В сентябре 1955 г. произошло событие, которое определило дальнейшую судьбу музыканта. Провидение свело двух гениев — Майлза Дэвиса и Джона Колтрейна. Случилось это после успешного выступления Дэвиса на Ньюпортском джазовом фестивале в июле 1955 г., когда известный трубач решил организовать новый квинтет. В него вошли барабанщик Филли Джо Джонс (1923—1985), пианист Рэд Гарленд (1923—1984) и контрабасист Пол Чеймберс (1935—1969). Не хватало только саксофониста. Дэвис решил пригласить Сонни Роллинза. Но Сонни отказался, объяснив свое решение тем, что решил отдохнуть какое-то время от музыки и заодно избавиться от наркотической зависимости. Тогда Филли Джо Джонс посоветовал пригласить Колтрейна.

Когда состоялось их первое совместное выступление в Балтиморе, в клубе «Лас Вегас», Майлз, обладавший безупречным чутьем на таланты, понял, что с Колтрейном можно играть просто невероятную музыку. И вскоре квинтет Майлза Дэвиса с участием Джона Колтрейна становится легендарным. Для становления Колтрейна как музыканта работа в ансамбле Майлза Дэвиса имела огромное значение, так как именно в это время Джон становится широко известным и популярным тенор-саксофонистом. Хотя некоторые критики скептически относились к игре саксофониста, обвиняя его в отсутствии оригинальности, Майлз Дэвис прекрасно понимал, какое сокровище он приобрел. В этот период творчества Колтрейн много записывался с разными составами музыкантов. Были записаны пластинки The New Miles Davis Quintet, Round about Midnight, Relaxin' with Miles Davis Quintet, Workin', Miles Davis Plays Jazz Classics.

Именно в комбо у Дэвиса впервые был опробован метод модальной импровизации, которую Колтрейн будет использовать впоследствии в собственных ансамблях. «Именно там наметился тот стиль его импровизаций, который окрестили в джазе sheets of sound — „звуковые простыни“. В этих „простынях“ трудно точно определить длительность используемых нот; нередко в них нарушалась и традиционная для джаза ритмическая регулярность. И хотя его переход к свободному джазу произошел не без влияния Орнетта Коулмена, именно музыка Колтрейна оказалась высшим и гениальным выражением джазового авангарда. Одновременно она олицетворяла собой и высшую форму джазовой эволюции, ибо, перефразируя Гегеля, история джаза — это история прогресса в осознании свободы», — такую оценку дает выдающемуся музыканту известный джазовый критик и теоретик, ведущий джазовых программ Би-би-си в Лондоне Ефим Барбан^[2].

Майлз Дэвис высоко ценил Джона-музыканта, любил его как человека, но не мог выносить ненадежность Колтрейна из-за пристрастия к алкоголю и наркотикам. Ведь сам Дэвис, пройдя сквозь горнило наркотического угара, понимал, что значит «быть на игле». После многочисленных предупреждений Джону Дэвис вынужден был уволить Колтрейна из ансамбля. Для Джона увольнение из знаменитого, преуспевающего квинтета явилось настоящим потрясением, в котором джазмен на самом деле уже давно нуждался, чтобы навсегда покончить с героином. Май 1957 г. можно считать переломным периодом в жизни великого музыканта. В Филадельфии Джон Колтрейн на две недели запер себя в доме своей матери и прошел тяжелейшее испытание мучительной «ломкой». Все это время Джона поддерживали друзья и жена Наима, которой он посвятил впоследствии одну из самых своих вдохновенных лирических композиций.

Большое значение для преображения (или отрезвления) музыканта имело не только желание всерьез заняться своим здоровьем и карьерой, но и интерес к неевропейским религиозным и философским системам — исламу, индуизму, буддизму, африканским верованиям йоруба. Позднее Колтрейн писал, что в 1957 г. испытал по милости Божьей духовное пробуждение, которое привело его к более богатой, более полной и продуктивной жизни. К Колтрейну, наконец, пришло осознание своего предназначения в мире — нести людям радость своей музыкой. Немаловажную роль в развитии Джона Колтрейна сыграл выдающийся композитор и пианист Телониус Монк, который предложил саксофонисту сотрудничество. Монк как человек был полной противоположностью Майлзу Дэвису. Майлз, желчный и самолюбивый, был немногословен, редко говорил о музыке, часто был мрачен, пребывал в плохом настроении. Казалось, Дэвиса мало интересовали другие люди. Телониус Монк, напротив, все время говорил о музыке. Если собеседнику было что-то непонятно, Монк часами мог в деталях все объяснять слушателю. Позднее Джон Колтрейн вспоминал, что от Монка он узнал массу вещей, о которых раньше не имел никакого представления. Благодаря этому непродолжительному, но очень плодотворному сотрудничеству, Колтрейн усовершенствовал свои знания в области гармонии, разработал новую систему дыхания, позволявшую брать на саксофоне одновременно несколько нот, добился невероятного технического мастерства. Известный саксофонист Ли Кониц гово-рил впоследствии, что надо заниматься каждый день по 8—10 часов, чтобы достичь такого совершенства, каким обладал Колтрейн-инструменталист.

Когда квартет Телониуса Монка с Колтрейном выступал в ньюйоркском Five Spot (с середины до конца 1957 г.), клуб каждый вечер был «наэлектризован» и битком набит джазовыми музыкантами и критиками, которые приходили в ужас от игры джазменов «на всю катушку». А Колтрейн был фантастически счастлив, играя с таким непредсказуемым, удивительным, изобретательным музыкантом, каким был Телониус Монк. «Музыкальный архитектор высшего порядка» — так называл Монка Джон Колтрейн.

Одна из самых замечательных записей выступления в клубе была сделана женой Колтрейна Наимой. Пластинка получила название The Thelonious Monk Quartet. Live at the Five Spot: Discovery! Этот альбом долго оставался единственной записью совместного выступления двух джазовых гигантов, пока в недрах Библиотеки Конгресса США не обнаружили еще одну пленку, на которой был записан блестящий концерт квартета Телониуса Монка с Джоном Колтрейном в ноябре 1957 г. в знаменитом Carnegie Hall. Спустя почти пять десятилетий, в 2005 г., пластинка вышла полумиллионным тиражом и стала важнейшим событием в джазовом мире.

В 1958 г. эксцентричный Монк распустил свой квартет, и Колтрейн возвратился к Майлзу Дэвису, который под влиянием Джорджа Рассела теперь экспериментировал с модальным (ладовым) джазом. Основные представители модального джаза — композитор и пианист Джордж Рассел, трубач Майлз Дэвис, саксофонисты Джон Колтрейн и Чарльз Ллойд — стремились расширить этнические горизонты джазового искусства, отказывались от привычных принципов гармонической разработки музыкального материала и многое заимствовали из индийской, ближневосточной, африканской, а также славянской музыки.

Увлечение Майлза Дэвиса модальным джазом принесло изумительные плоды: был записан альбом Kind of Blue, соло на саксофоне — в исполнении Джона Колтрейна. Затем, в 1960 г., был записан альбом Giant Steps, в котором квартет исполнял композиции только самого Колтрейна. Эта пластинка явилась своего рода манифестом, провозгласившим переход к новому направлению в джазе. Нью-йоркский клуб Five Spot уже в конце 1959 г. явился местом, где были сотрясены основы джаза. Именно в это время здесь выступал саксофонист Орнетт Коулмен со своим квартетом. Коулмен проповедовал ничем не ограниченную мелодическую импровизацию (поэтому и название эти эксперименты получили «фри-джаз»). Многих музыкантов и слушателей такая музыка отталкивала, приводила в недоумение, но некоторые критики мгновенно провозгласили Орнетта Коулмена новым мессией. Удивительным образом фри-джаз соответствовал тем настроениям, которые давно зрели в сегрегированном американском обществе. Джон Колтрейн как раз был поглощен поисками свободы в своей музыке.

Но для осуществления музыкальных идей Колтрейну требовался новый ансамбль. И после гастролей по Европе с комбо Майлза Дэвиса Колтрейн решает создать свой квартет. Однако найти нужных музыкантов было не так просто: кто-то из музыкантов не мог нарушить ранее подписанные контракты, а кто-то просто не дотягивал до уровня требуемого мастерства. Сам же Колтрейн непрерывно развивался как музыкант: осваивал не совсем популярный у джазменов сопрано-саксофон, на котором еще в 1930—1940;е гг. блестяще играл Сидней Беше. Джон говорил, что у себя в душе он слышал музыку, которую можно было передать только сопрано-саксофоном. К 1960 г. сформировался основной состав «классического квартета» Джона Колтрейна: саксофон — Колтрейн, барабаны — Элвин Джонс (1927—2004), фортепиано — Маккой Тайнер (род. 1938), контрабас — Джимми Гаррисон (1934—1976). И все же Колтрейн считал, что его музыканты еще не совсем готовы к осуществлению его идеи записать музыку Орнетта Коулмена, которой Джон был буквально захвачен. Поэтому он записал альбом John Coltrane & Don Cherry «The Avant-Garde» с музыкантами ансамбля самого Орнетта Коулмена. На этой пластинке Джон впервые играл на сопрано-саксофоне.

С 1960 г. Колтрейн записал со своими музыкантами на фирме Atlantic десять альбомов, первый из которых назывался Africa/Brass, а самым популярным альбомом этого периода становится Му Favorite Things. Основной темой этой пластинки была мелодия песенки из мюзикла Sounds of Music Ричарда Роджерса. Джазмен сыграл роджеровскую мелодию, превратив ее в настоящий шедевр именно на сопрано-саксофоне. Колтрейн в своей музыке был часто ориентирован на песенный язык, приправляя изначально простую мелодию сложной и дерзкой гармонией. Но свои лучшие пластинки Джон Колтрейн запишет в период с 1961 по 1967 г. с новым лейблом Impulse! Продюсер записывающей фирмы, понимая значимость джазмена, предоставил музыканту возможность записывать столько пластинок, сколько тот сочтет нужным. Это был исключительный случай, ведь чаще всего фирмы, нацеленные на коммерческий успех, диктовали музыкантам свои условия. В этот период творчества Колтрейн становится такой же культовой фигурой, каким в 40—50-е гг. XX в. был Чарли Паркер.

Выдающимися считаются четыре концерта ансамбля Колтрейна, сыгранные в знаменитом нью-йоркском джаз-клубе Village Vanguard. Эти выступления состоялись 1, 2, 3 и 5 ноября 1961 г. и были записаны. Позднее фирма Impulse! выпустила бокс-сет из четырех дисков Coltrane: The Complete 1961 Village Vanguard Recordings, на котором звучали новые композиции Колтрейна: India, Chasin' the Trane, Impressions, Spiritual, Brasilia, Naima, Miles' Mode. В записи принимали участие замечательные музыканты: Эрик Долфи (альт-саксофон и бас-кларнет), Маккой Тайнер (фортепиано), Колтрейн (сопрано-саксофон и тенор-саксофон). Поочередно играли контрабасисты Джимми Гаррисон и Реджи Уоркман, барабанщики Элвин Джонс и Рой Хэйнс. В некоторых пьесах были использованы нетрадиционные для джаза музыкальные инструменты, на которых играли Гэрвин Бушелл (гобой и контрафагот) и Ахмед Абдул-Малик (арабская лютня уд).

Не все критики и любители джаза восторженно оценили эти выступления. Кто-то из влиятельных и консервативных критиков назвал громкую и быструю музыку Джона Колтрейна «антиджазом». Но с растущей популярностью ансамбля «знатоки джаза» поделать ничего не могли, музыка «свободного джаза» вырвалась в Европу, где в ноябре-декабре 1961 г. гастролировал Колтрейн. Интерес к фри-джазу квинтета Джона Колтрейна был настолько велик, что в Германии выступление музыкантов было записано на телевидении. С начала 1960;х гг. джазмен неизменно занимал верхнюю строчку во всех топах по популярности, несколько раз побывал в турне по Европе, во многих городах Америки, в Японии, принимал участие в джазовых фестивалях. Колтрейн был одержим идеей совершенства, занимался поисками новой формы джазовой композиции, разработкой нового музыкального языка, способного передать его духовно-религиозные искания. Парадоксально, но авангардный джаз неизбежно возвращал нового джазового мессию к истокам, к традициям исполнения чувственных и страстных духовных песнопений — госпел и спиричуэлов. Однако то, что исполнял саксофонист в последний период своего творчества, трудно назвать композицией, так как звукопись, лишенная музыкальной образности, представляла собой, по мнению джазового критика Мартина Уильямса, 40-минутные вступительные каденции к музыкальным пьесам, которые так и не начинались. Известный российский музыкант Герман Лукьянов высказывал предположение, что в последние годы жизни Колтрейна фри-джаз был как некая творческая агония, связанная с болезнью джазмена, и что во фри-джазе вообще было больше поисков, чем находок.

Поздняя музыка Колтрейна не могла пользоваться огромной популярностью, потому что была тяжела для восприятия: слишком экспрессивна, эмоционально насыщенна. Лучшие альбомы последних лет жизни Джона Колтрейна — A Love Supreme, Meditations, Cosmic Music, Infinity — издавались небольшими тиражами, не превышавшими трех тысяч экземпляров. Однако многие музыканты того времени и последующих десятилетий считают сюиту A Love Supreme величайшей в мире джаза, самой концептуальной композицией Колтрейна в музыкальном и духовном отношении. В наше время музыка джазового авангардиста стала настолько популярной, особенно у профессионалов и почитателей фри-джаза, что тираж этой пластинки давно перевалил за 500 тысяч. В этой музыке слышно, как Джон Колтрейн словно выставляет на всеобщее обозрение свою душу. Современные талантливые саксофонисты Джошуа Рэдмен (род. 1969) и Брэнфорд Марсалис (род. 1960) в своих интервью рассказывали, как музыка Колтрейна воздействовала на них почти физически, завораживая и не давая прийти в себя. Им казалось, что, играя, Колтрейн покидает свое физическое тело.

Многолетние соратники Джона Колтрейна (пианист Маккой Тайнер, барабанщик Элвин Джонс, басист Джимми Гаррисон) впоследствии не выдерживали интенсивной, напряженной, изматывающей и очень громкой игры своего лидера, и один за другим покидали ансамбль, находили свои, более спокойные, коллективы. В итоге место за роялем заняла вторая жена Джона — Элис (от брака с которой у Колтрейна родилось двое сыновей). Затем Колтрейн приглашал в свой ансамбль молодых музыкантов, считая своим долгом продвигать новые таланты. Музыканты много гастролировали, участвовали в джазовых фестивалях и записывали пластинки.

В1965 г. Колтрейн за свои выдающиеся музыкальные достижения был избран в символический «Зал славы». Но весной 1967 г. неутомимому Джону Колтрейну пришлось отменить все намеченные ранее концерты по причине резко ухудшившегося самочувствия. 16 июля 1967 г. Джон обратился в больницу, где и умер на следующий день. Организм, значительно ослабленный в молодости алкоголем и наркотиками, не выдержал огромной нагрузки.

Всего за свою недолгую жизнь Джон Колтрейн записал около шестидесяти (!) альбомов. Находясь в постоянном поиске, музыкант исполнял самую разную музыку — от агрессивного блюза до сентиментальных баллад. Несколько раз Колтрейн менял курс, и поразительно, каких художественных высот он добился за последние десять лет своей жизни! Яркую характеристику личностным особенностям Колтрейна и его значению в истории джаза дает известный критик и теоретик Ефим Барбан: «Высочайшая одухотворенность музыки и личности Джона Колтрейна заставляет его учеников и последователей видеть в нем музыкального гуру. Человек невероятно мягкий и деликатный, застенчивый и замкнутый, полностью лишенный честолюбивых претензий, Джон Колтрейн невольно стал духовным лидером целого джазового поколения. Потому-то он и был так быстро и легко канонизирован в джазе, когда оставил этот мир. Но, как всегда бывает с гениями, Трейн привлек к себе и орды „джазовых мародеров“. И сейчас практически в любом уголке земного шара можно услышать, как сотни эпигонов, укравших интонации и идеи великого джазмена, без устали профанируют его музыку»^[3].

Сам Джон Колтрейн, вероятнее всего, очень удивился бы, узнав, что в 1971 г. в Сан-Франциско почитатели великого саксофониста основали в его честь храм — странный гибрид индуистской, буддийской и христианской церквей, в котором Колтрейн был избран небесным покровителем.

В одном он был бы, вероятно, согласен с основателями Новой Церкви как человек, исповедовавший пантеизм, — все религии в мире истинны. А мечта Джона Колтрейна сбылась — он стал святым!

• [1] Цит. по: Сапожников М. Джон Колтрейн // Джаз.Ру. 2007. № 5. С. 27.
• [2] Барбан Е. Джазовые портреты. Сто очерков о музыкантах джаза. С. 124.
• [3] Барбан Е. Джазовые портреты. Сто очерков о музыкантах джаза. С. 125—126.