Типология культуры. 
Культурология

Типология культур как проблема

Культурология стремится понять и объяснить культуру как таковую, во всем многообразии ее развития в пространстве и времени. Однако целиком исследовать культуру нельзя — можно изучать ее определенные эпохи или локальные проявления. Для того чтобы подступиться к этой задаче, необходимо хотя бы предварительно решить вопрос о типологии и периодизации развития культуры, о том, какие культуры существовали в истории человечества и какие периоды они прошли в своем развитии. На протяжении XX в. эволюционистская парадигма истории (или формационный подход) уступала свои позиции цивилизационному подходу. Однако закономерности культурного развития, открытые на основе формационного подхода, полностью не опровергнуты, хотя и были попытки оспорить их. Просто выяснилось, и на данный момент почти общепринято, что закономерности эти распространяются не на все общества: то, что справедливо для развития западного общества — последовательная смена стадий — не является закономерностью для других. Соответственно, в научной литературе нет еще единого мнения о том, что есть развитие культуры.

В зависимости от принятой концепции культуры под развитием может пониматься последовательное восхождение от низшего к высшему; движение к неизбежному упадку, декадансу; циклическое возвращение стадий; движение по беспорядочно направленным векторам. В рамках различных культурных парадигм одни и те же явления могут представать или как противоестественная деградация, обусловленная внешними факторами, или как естественный этап развития. Категория развития культуры так же многообразна, как и сама метакатегория. Поэтому появились понятия «прогрессистский тип развития» и «непрогрессистский тип развития». Имеется в виду, что некоторым культурам изначально присуще линейное развитие, то есть поступательное, а другим культурам — циклическое. Таким образом, можно избежать проблем, связанных с невозможностью или сложностью сопоставления различных обществ между собой, и некорректного применения к ним определений «развитое» или «неразвитое». Но тогда возникает другая проблема — определение понятия «культурный тип» и его содержания, а вследствие этого — необходимость объяснить формирование различных тенденций развития культуры. На современном этапе развития науки нельзя утверждать, что некоторые общества неспособны к развитию, но можно говорить о генетической (исторической) склонности каких-либо обществ к консервативному воспроизводству культурных образцов и об отсутствии прогрессистской тенденции развития. Как видно, проблема развития культуры тесно связана с проблемой типологии культур. Не решив этих проблем, не создав адекватной классификации культурных типов, невозможно обстоятельно ответить на вопрос: какие факторы формируют ту или иную тенденцию развития культуры? Следовательно, нельзя дать конкретные рекомендации для многих современных обществ, тщетно пытающихся приблизиться к западному культурному (или хотя бы экономическому) стандарту.

Культурные типы выделялись по самым разным основаниям — общего подхода к классификации культур еще не выработано. Существует целый ряд классификаций, опирающихся на концепции Моргана, Данилевского, Шпенглера, Тойнби, Вебера. Следует также учитывать концепции Мечникова, Ясперса, Померанца, Сорокина, Уайта. Особо отметим геополитическую концепцию Хаусхофера, согласно которой общества разделяются на агрессивные и неагрессивные, в соответствии с принадлежностью к так называемой «теллурократии» и «талассократии».

В каждом случае, в соответствии с методологической базой — культурной парадигмой, типообразующим основанием, ядром культуры выступают самые различные факторы. Например, для формационного подхода это социально-экономические характеристики — социальная структура общества и порождающий ее способ производства. Как известно, культура является предметом исследования для разных наук, и в пределах социологического исследования эта классификация до сих пор продуктивна. Но сторонники аксиологической школы эти характеристики общества даже не включают в понятие культуры, сводя последнюю к духовной сфере. Кроме того, не занимая крайних позиций и считая способ производства типообразующим, в рамках этой концепции непросто уложить в один культурный тип рабовладельческие культуры Древнего Востока, Античного мира и Нового Света (инского и ацтекского периодов и Нового времени). Не вписываются в эту классификацию и, как правило, поэтому не рассматриваются в учебниках как культурный тип среднеазиатские культуры, которые образовали государство и другие социальные институты, свидетельствующие о переходе от первобытного строя, но для которых рабовладение не является основой производства, так как их хозяйственный уклад связан с кочевым скотоводством. Самих по себе видов рабовладения в истории существовало несколько (античный, древневосточный, патриархальный и т. д.), и каждый был связан с особыми социальными структурами, особой духовной культурой, не совпадающими типологически.

Уйти от однолинейного эволюционизма попытался Дж. Фейблман. За основание для выделения культурных типов он принял не экономическую структуру и технологию, а мировосприятие, психологические установки и связанные с ними типы жизнедеятельности. Надо сказать, что на Западе вообще этот подход более распространен. Фейблман подчеркивает: «Термины „ранние“ и „развитые“ являются описательными и не предназначены для определения их хронологической последовательности. Хронологический порядок культур соответствует некоторой диалектической модели, которая, по крайней мере частично, отделяет его от истории. Типы культуры являются логическими системами реальных ценностей и поэтому могут выстраиваться в любой последовательности». Фейблман выделил четыре ранних типа культуры (с обозначенной выше поправкой Фейблмана для слова «ранний»): допервобытный, первобытный, военный и религиозный; и три развитых типа культуры: цивилизованный или урбанистический, научный, постнаучный. Ценностные установки в типологии Фейблмана описаны убедительно, но как типы его модели выглядят размытыми: слабо связаны с материальной культурой, социальной структурой, другими элементами культуры; не прописаны границы между культурами, а главное, их трудно соотнести с реальными культурами.

Типология культур, восходящая к Юнгу, в основу выделения культурного типа кладет мировосприятие, присущее носителям этих духовных ценностей. При всей условности этого деления, имеются не только общества, демонстрирующие промежуточные формы (в первую очередь это Россия, но это еще и, например, Латинская Америка), но и общества, которые в этой классификации вообще невозможно или трудно куда-либо отнести: индейские, палеоазиатские, тропической Африки. Кроме того, некоторые культуры в процессе своего развития приобретают несвойственные им черты. Например, для западной культуры Средневековья становятся характерны восточные типологические черты: созерцательность, иррациональность, интуитивность.

П. Сорокин предлагает типологию культур, в основу которой положены три духовных принципа человеческой деятельности. По его мнению, «всякая великая культура есть не просто конгломерат разнообразных явлений, сосуществующих, но никак не связанных, а есть единство, или индивидуальность, все составные части которого пронизаны одним основополагающим принципом и выражают одну, и главную, ценность… Именно ценность служит основой и фундаментом всякой культуры». В соответствии с этим Сорокин выделил три типа культуры: idealistic, ideational и sencetive. Он отверг пространственную привязку культурных типов Запад-Восток, в то же время отрицая и единую эволюционную прямую в развитии культуры. П. Сорокин обнаружил последовательную смену всех трех культурных типов в истории всех цивилизаций: египетской, вавилонской, римской, индуистской, китайской и др.

Под идеациональной культурой подразумевается культура, мировоззренческая система, которая единственной реальностью признает сверхчувственный, сверхразумный непознаваемый Абсолют. Это умозрительная культура, все ее ценности основаны на умственных построениях. Идеалистической является культура, в которой мир воспринимается частично идеальным, сверхчувственным, частично материальным, чувственным. Это бессознательная попытка совместить идеал и материальную реальность. Чувственная, сенситивная культура формируется на основе принципа, согласно которому объективная действительность дана нам в ощущениях.

Культурные типы, выделенные на основе религиозной идеи М. Вебером, точнее отражают феномен социальных миров и культурных границ, чем типы, опирающиеся на формационную концепцию культурного развития или культурных кругов Запада и Востока. В соответствии с религиозной ориентацией культуры делятся на христианские, мусульманские, конфуцианско-даосистские, индуистско-буддистские. Легко заметить основной недостаток этой классификации: типы, выделенные на основе религиозного принципа, включают культуры только с развитыми формами религии. За пределами этой классификации остается весь африканский мир, не поддается классификации латиноамериканский мир, так как при формальном влиянии христианства в реальности — это сложный сплав с традиционной культурой. К тому же есть общества с высокой степенью толерантности, поликонфессиональные в религиозном отношении, но единые типологически. Этот феномен не объясним концепцией М. Вебера, так как духовное ядро этих культур, как правило, составляют восточные религиозные системы. Так называемые традиционные культуры могут вбирать множество религиозных идей, так как собственного развитого религиозного сознания они не имеют. Но поликонфессиональные культуры все-таки выпадают из конфессиональной классификации. Требует объяснения факт высокой степени толерантности (и, следовательно, возможности существования бивалентного религиозного ядра) одних культур и монолитности других. Поэтому, при всей привлекательности идей М. Вебера, эта классификация ограничена локальными задачами.

Стройную схему человеческой истории и культуры пытался создать А. Тойнби. Многие критики отмечают противоречивость и незавершенность его взглядов. Однако важнее, что он не разработал принципов выделения культурного типа. Описывая реальные цивилизации, он группирует их то по способу распространения — автохтонные, распространившиеся на другие территории, включая материнскую, и перенесенные на другие территории с отрывом от материнской; то по степени преемственности — не имеющие сыновнеотеческих связей (изолированные), аффилированные (связанные с предшествующими), супрааффилированные (связанные с последующими). Типообразующим фактором он считает «церковь-куколку» для одних случаев и «общий порыв» (концепция вызовов и ответов) для других. Его работа ценна тем, что в ней хорошо прослеживаются связи между сложившимися цивилизациями, но он намеренно исключил из анализа общества, не создавшие цивилизации: культуры австралийцев, африканцев, индейцев, индонезийцев, палеоазиатов и т. д., что составляет почти полчеловечества. А для другой половины, включенной в анализ, не создано единой типологии, хотя само понятие «типообразующий фактор» он употребляет достаточно часто.

Г. Померанц предлагает концепцию субэкумен, которые позволяют вписать в систему те общества, цивилизационная принадлежность которых вызывает сомнения. В контексте его концепции, например, поликонфессиональные общества можно трактовать как субэкуменальный узел — «центры цивилизации, вызвавшие диффузию объединяющих идей среди окружающих племен». Г. Померанц противостоит попытке Шпенглера показать цивилизации как изолированные во времени, в истории и в пространстве социальные организмы и преодолевает недостаток версии Тойнби (излишнее дробление и противоречивость трактовок). Он выделяет более глобальные общности, чем общества тойнбианской истории, — субэкумены (цивилизации) и биэкумены (культурные регионы, породившие два культурных типа, например, средиземноморский, в котором возникли восточные цивилизации и зародилась западная) и удовлетворительно объясняет развитие субэкуменальных узлов в субэкумены и биэкумены через диалог.

Причины динамичности западной цивилизации, в противоположность восточным субэкуменам, Г. Померанц видит в большей диалогичности культуры. Действительно, все существующие и существовавшие цивилизации Старого и Нового Света появились в результате столкновения этносов. Даже Древний Египет, который Г. Померанц считает автохтонным и однородным, по источникам самих египтян, сложился из четырех рас или этносов. Привлекательна также идея стыковых культур, в рамках которой можно объяснить феномен России, Латинской Америки и африканское единство, которое африканский мыслитель Л. Сенгор предпочитал называть «африканской нацией французского языка».

Однако в концепции Померанца нет удовлетворительного объяснения стагнации культур Востока, так как многонациональные и поликультурные Индия и Китай также были диалогичны и могли бы создать систему наций.

Нельзя обойти вниманием концепцию культурно-исторических типов, созданную Н. Данилевским. Он так же стоял на позициях цивилизационного подхода, утверждая, что универсальной однолинейной истории не существует, а есть самостоятельные культурно-исторические типы (он выделяет 13). Данилевский обнаружил то, что потом заметит Тойнби: существование в истории преемственных культур и «уединенных» типов или цивилизаций. При этом одно из принципиальных положений концепции Данилевского состоит в том, что «начала одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа». Замечательна мысль Данилевского о том, что глубинной основой культурного типа не являются ни господствующая технология (к которой способны или не способны народы), ни религия, которая может быть воспринята (тогда как начала культурно-исторического типа не передаются), так как эти аспекты культуры вторичны по отношению к основе, под которой он понимает «особенность психического строя». Этот психический строй проявляется уже в языке, который предшествует и экономической, и политической, и религиозной, и другим видам культуры. Достоинством предложенной Данилевским типологии является то, что она объясняет различные направления развития цивилизаций, культурного вектора: тип развития связан с культурным типом, с его психологической основой. Но и эта концепция имеет свои недостатки. Данилевский, как и большинство авторов (пожалуй, за исключением марксистской концепции), выводит за пределы анализа так называемые первобытные культуры, и не только. Все народы, не входящие в поименованные тринадцать цивилизаций (10 исторических, две американские, развитие которых было прервано, и не достигшую еще расцвета русско-православную), Данилевский рассматривает как «этнографический материал». Между тем этот «этнографический материал» — это особые социокультурные миры, с присущим им типом развития, который определяется как раз типологической принадлежностью, ядром культурного типа.

Используемая в литературе категория «культурный тип» также не однозначна, так как не выработано общего подхода к проблеме типологии культур. Кроме перечисленных концепций культуры, можно упомянуть еще чисто эмпирическое деление культур на типы, принятое в ЮНЕСКО: европейскую, североамериканскую, дальневосточную, индуистскую, арабо-мусульманскую, тропическо-африканскую, латиноамериканскую. Это деление связано с культурно-историческим регионом, или так называемыми культурными кругами. Каждый культурный круг объединяет культуры, имеющие общие черты и территориально близкие. Именно поэтому американская культура, принадлежащая к западноевропейскому типу, выделена в самостоятельную североамериканскую.

Все упомянутые попытки выделить культурные типы кладут в основу объединения какой-либо признак, который не является универсальным. Всегда возникает ситуация, когда именно по этому признаку ту или иную культуру невозможно отнести к какому-либо типу. Тойнби, например, считает, что типообразующим является общий порыв, ответ на вызов ситуации. То есть коллективная, типичная реакция на обстоятельства: земледельческие народы Европы при изменении климатической или демографической ситуации осваивали новые технологии, торговлю, а номады начали Великое переселение народов. М. Вебер выделяет типы рациональности, формируемые религиозной идеей: христианские культуры направлены на овладение окружающей действительностью, конфуцианские ориентируют на адаптивное поведение, индуистско-буддистские формируют психологию бегства от реальности. Иногда таких общих признаков бывает несколько: критерии выделения западного и восточного культурных типов включают в себя положение индивида в обществе, преобладание светской или религиозной ориентации в господствующем мировоззрении, отношение к традициям и новаторству и др. Таким образом, культурный тип — это не эмпирическое обобщение, а результат абстрагирования, выделения характеристик, базирующихся на определенной концепции культуры.

Культурный тип — это понятие, обозначающее идеальное, лишенное индивидуальных характеристик в культуре; это совокупность качеств и свойств, которые являются сущностными, находятся в структурной зависимости друг от друга, изменение которых не может не сопровождаться изменением всего целого. Категория культурного типа находится в таком же соотношении с реальной культурой, как математическая формула с реальным расчетом, но при этом недопустимо считать, что реальные культуры — всего лишь промежуточные (как у Фейблмана), как недопустимо считать математический расчет, сделанный по формуле, относительным.

Существующие типологии культур действительно отражают объективные различия, но их существенным недостатком является то, что они опираются на противоречащие друг другу, часто диаметрально противоположные, концепции культуры. Поэтому необходимо использовать принцип типологического анализа культуры, основывающийся на фиксируемые не только гуманитарными науками, но и естественнонаучными методами исследования характеристики сознания.

Таким основанием для выделения культурного типа может быть когнитивный стиль как особенность мышления, тесно связанная с культуральными особенностями, в то же время подвергающаяся объективным исследованиям психологическими методами. Сущность когнитивного подхода к проблеме типологии культур заключается в том, что в основу построения идеальной модели культурного типа может быть положен именно стиль мышления как объективно наблюдаемая и доступная методам естественнонаучного исследования характеристика. Когнитивная типология культур восходит еще к К. Г. Юнгу, который один из первых описательные термины Запад и Восток наполнил теоретическим смыслом. Он разделил психологические типы людей на экстравертивный и интровертивный, связал экстравертивность и интровертивность с коллективным бессознательным и с культурными типами — западным и восточным. В 1959 г. американский исследователь Ф. Нортроп опубликовал работу, в которой положил в основание классификации культур формы и способы познания мира и предложил выделять культурные типы на основе типов мышления: рационального и интуитивного.

Подводя итог обзору существующих типологий культуры, можно сказать, что единых принципов для выделения культурных типов пока нет. Многие концепции обладают неоспоримыми достоинствами, но основной их недостаток заключается в том, что они не универсальны — могут быть использованы только для локальных целей. Формационный подход — для анализа изменений культуральных характеристик в связи с изменением типа производственных отношений. Концепция Вебера — для анализа связи господствующей религиозной идеи и культуры. В то же время реалии начала XXI в. выявили потребность в создании целостной концепции культуры, суть которой должна заключаться в изучении материальных и духовных ценностей современного глобализирующегося мира и раскрытии закономерностей функционирования базовых элементов культуры и проблем взаимодействия современных локальных цивилизаций, которые будут рассмотрены ниже.