Монополия на легитимное насилие

Исходя из этого постулата, Т. Гоббс говорил, что правовой порядок обладает качеством законности, т. е. по его мнению, правовая власть означает не чистую или голую власть, а власть, наделенную авторитетом. В этом и состоит сущность императива монополии государства на легитимное насилие.

Более того, не санкционированное законом насилие несовместимо с властью. Французский политолог М. Дюверже проводил различие между силой (puissance) и властью (pouvoir): первая базируется исключительно на способности заставлять принуждать других, а вторая — также на вере принуждаемого в законность такого принуждения и необходимость подчиняться ему. Сила и физическое принуждение — это закон сильного, который может принудить более слабого подчиниться просто вследствие неравенства сил. Что касается политической власти, то в ней насилие — один из узаконенных механизмов ее реализации.

Но очевидно и то, что сила, насилие сами по себе бессильны в отрыве от других средств, нередко оказывающихся более значимыми и эффективными в решении стоящих перед обществом проблем. Для выполнения своей миссии, своего предназначения власть должна умело пользоваться широким арсеналом всех имеющихся в ее распоряжении средств и инструментов, в том числе публично не афишируемых.

С учетом всего вышеизложенного необходимо учесть следующее обстоятельство. В принципе насилие может быть применено и нередко применяется родителями в отношении своих детей, руководителем предприятия — в отношении своих подчиненных и т. д. Но все дело в том, что в любом из этих случаев применение насилия противоречит закону.

Более того, закон запрещает такие действия под угрозой применения к ним самим насилия. Формы, средства, условия использования государством насилия или угрозы применения насилия строго определены и регламентированы законом. Поэтому и говорят о легитимном или узаконенном насилии со стороны государства. Важно учесть также не только легитимность насилия, применяемого государством, но и то, что только и только ему принадлежит это исключительное право.

Коль скоро все граждане независимо от социального положения, национальной, религиозной, профессиональной или иной принадлежности равны перед законом, то ни один из них не вправе (кроме тех случаев, которые предусмотрены законов) применить насилие в отношении другого человека. Эго касается и разного рода организаций, объединений, союзов, заинтересованных групп.

Другими словами, право применения или угрозы применения насилия отнято у всех индивидов и коллективов, составляющих общество, и сосредоточено в одном месте — у государства. Государство не просто наделено правом на применение насилия, а пользуется исключительным правом, т. е. монополией на применение насилия. Поэтому-то и говорят, что государство обладает монополией на легитимное или узаконенное насилие.

В современном государстве сила, насилие и принуждение облекаются в форму писаных или неписаных законов, разного рода запретов и предписаний, которые в существенной своей части строго определены и при необходимости исполняются с использованием силы. С данной точки зрения, суть государственной власти как раз и состоит в том, что она обрамлена в рамки закона. Этот принцип предельно четко сформулировал Ж. Ж. Руссо, который писал: «Власть никогда не будет достаточно властной, пока не превратит силу в право, повиновение в долг».

Еще Т. Гоббс (продолжая в этом вопросе традицию Н. Макиавелли) усматривал главный признак государства в «монополии (курсив мой. — Авт.) на принуждение и насилие».

Дж. Локк считал политической властью «право создавать законы, предусматривающие смертную казнь и соответственно все менее строгие меры наказания для регулирования и сохранения собственности, и применять силу сообщества для исполнения этих законов и для защиты государства от нападения извне — и все это только ради общественного блага»^[1].

Данную мысль в несколько иной форме выразил известный немецкий правовед XIX в. Р. фон Иеринг, который подчеркивал, что государство обладает абсолютной монополией на принуждение.

Наиболее завершенную разработку данный тезис получил у М. Вебера. Он, в частности, утверждал, что государство невозможно определить социологически в терминах его целей или из содержания его деятельности, поскольку нет такой задачи в обществе, за которую государство не бралось бы осуществить. В то же время нет такой задачи, которая была бы присуща исключительно государству, поскольку есть множество проблем, которые, наряду с государством, могут выполняться другими общественными институтами и организациями.

Поэтому, утверждал Вебер, государство следует определять исходя из тех средств, которые оно использует для выполнения стоящих перед ним задач. В этом отношении особенность государства состоит в том, что оно обладает монополией на законное насилие. «Государство, — писал М. Вебер, — есть то человеческое сообщество, которое внутри определенной области… претендует (с успехом) на монополию легитимного физического насилия. Ибо для нашей эпохи характерно, что право на физическое насилие приписывается всем другим союзам или отдельным лицам лишь настолько, насколько государство со своей стороны допускает это насилие: единственным источником „права“ на насилие считается государство»^[1].

Другими словами, власть отнята у отдельных граждан, партий, организаций, объединений и сосредоточена в руках государства. С подачи Вебера этот тезис в разных редакциях стал общим местом в большинстве теорий государства и власти.

Представление о правовом государстве ассоциируется с двумя основополагающими принципами: порядок в государстве и защищенность гражданина. Здесь каждый человек вправе рассчитывать на предсказуемость, последовательность и надежность принимаемых государственными органами решений, знает свои права и обязанности, четко определенные законом. Главная цель правового государства — обеспечение гарантии прав и свобод своих граждан во всех сферах. Но достижение этой цели возможно при условии, если и граждане в свою очередь проявляют уважение к законам и институтам существующей системы. Правовое государство стремится установить такой единый и обязательный для всех граждан правовой порядок, который обеспечивал бы им возможно меньшую зависимость от симпатий и антипатий, предпочтений и прихотей государственных чиновников любого ранга.

Правовое государство, которое предусматривает единый, обязательный для всех правовой порядок, ликвидацию неравенства и разнообразия прав, зависящих от социального, наследственного или иного статуса, как раз и было призвано положить конец такому положению вещей. Теперь утверждаются равносущность всех граждан и принцип равенства их прав и ответственности перед законом.

Правовое государство в отличие от деспотического или полицейского само ограничивает себя определенным комплексом постоянных норм и правил. Центральное место среди них занимает такая норма, как разделение властей на три главные ветви — законодательную, исполнительную и судебную. Каждая власть осуществляет свои строго очерченные функции. И вместе они сдерживают и уравновешивают друг друга, обеспечивая тем самым гарантию против нарушения демократических норм и злоупотребления властью. Кроме того, граждане государства через всеобщую избирательную систему и избирательный процесс имеют возможность контролировать власти и в случае необходимости корректировать их действия.

Этот принцип взаимного контроля, характерный для правового государства, сформулировал еще немецкий философ И. Кант. Он, в частности, утверждал, что каждый гражданин должен обладать той же возможностью принуждения властвующего к точному и безусловному исполнению закона, что и властвующий в отношении к гражданину. Иначе говоря, законодатель и высшие должностные лица государства так же ответственны перед законом, как и простые граждане.

Вместе с тем за каждой отдельно взятой личностью признаются прирожденные, неотъемлемые и неприкосновенные права, предшествующие самому государству. Законом обеспечивается неприкосновенность личности, жилища и переписки. При таком понимании сила государства, на которой оно основано, законна лишь в том случае, если она применяется в строгом соответствии с правом, если она всецело служит праву.

Законная власть для своего утверждения и укрепления облекается в форму права, ибо сила сама по себе не создает власти. Государство связано правом, правовыми нормами, и потому оно есть не что иное, как сила, призванная служить праву. Это, в свою очередь, предполагает, что государство не может создавать законы, противоречащие правам человека. Причем, если государство приняло тот или иной закон, оно должно действовать в соответствии с ним до тех пор, пока этот закон не будет отменен.

В правовом государстве право представляет собой гаранта свободы отдельного индивида. Под защитой права он может по собственному усмотрению выбрать место жительства, образ жизни, сферу и род деятельности. Право, как отмечалось, обеспечивает неприкосновенность собственности, жилища, частной жизни, духовную свободу. В обществе должен господствовать закон, а не люди, и функции государства состоят в регулировании отношений между гражданами на основе закона.

Самоочевидными признаками демократического правового государства являются право участия всех граждан в политическом процессе, соблюдение четко и ясно сформулированных правил игры между политическими партиями, разного рода заинтересованными группами, смена власти в процессе всеобщих выборов на всех уровнях власти, другие нормы и принципы парламентаризма и политической демократии.

Большинство, да и народ в целом, при определенных условиях может быть таким же тираном, как и единоличный деспот (добавим: и как правящее меньшинство — элита). Неслучайно многие мыслители прошлого, отнюдь не враждебно настроенные в отношении демократических принципов, настойчиво предупреждали относительно возможностей тирании большинства, которая может быть не менее жестокой, нежели тирания меньшинства. Поэтому очевидно, что идея власти большинства сама по себе не может раскрыть сущности демократии. Как отмечал русский правовед Б. П. Вышеславцев, сущность власти нужно искать в праве, а не в силе. Исходя из такой постановки вопроса, он характеризовал демократию как правовым образом организованный народ.

Правовое государство предполагает верховенство права, что обязывает государство руководствоваться критериями объективности и непредвзятости. Право призвано гарантировать свободу отдельной личности от возможных поползновений и злоупотреблений со стороны государственной власти. Оно обеспечивает предсказуемость действий различных учреждений, ассоциаций, отдельных людей как членов общества и самого государства. Его задача — заменить силовые или иные (незаконные) формы решения споров и спорных проблем мирными средствами.

Здесь особо важное значение имеет то обстоятельство, что все 1'раждане, будь то президент или уборщица, генерал или рядовой солдат, директор завода или чернорабочий на этом заводе, равны перед законом и несут равную ответственность за его нарушение. Даже величайшие заслуги перед страной не могут освободить человека от наказания, если он преступает закон. Президент, герой, космонавт, ученый и любой другой гражданин страны может быть заключен в тюрьму по закону.

Поучителен в этом отношении пример бывшего президента США Р. Никсона. Общепризнанны заслуги этого государственного деятеля как перед американским народом, так и перед мировым сообществом. Именно в его президентство был положен конец многолетней войне США во Вьетнаме. При Р. Никсоне был заключен советско-американский договор о противоракетной обороне. Он пользовался большим авторитетом и поддержкой американского народа. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что он два срока подряд (в 1968 и 1972 гг.) с большим преимуществом над противниками избирался президентом США.

Однако обнаружилось, что в ходе предвыборной кампании 1972 г. команда Р. Никсона совершила ряд противоправных действий, но, зная о них, президент скрыл информацию от следственных органов. Когда это стало достоянием общественности и высших правоохранительных органов страны над ним нависла угроза импичмента, т. е. отстранения от власти по суду. С целью избежать суда и заключения в тюрьму Р. Никсон был вынужден подать в отставку и покинуть кресло президента США. Таким образом, закон поставил высшее должностное лицо страны на одну доску с рядовым американцем-правонарушителем.

В процессе своего формирования и утверждения правовое государство разрабатывало и закрепляло не только законодательные гарантии индивидуальных свобод и прав, но и свою власть в качестве стража таких свобод и прав, как главного гаранта нормального существования и функционирования гражданского общества, его основных институтов, принципов и ценностей. Правовое государство имеет ряд общих и объединяющих всех членов гражданского общества правовых основ, которые по своей сути имеют надклассовый и общечеловеческий характер.

В гражданском обществе концентрируются частные, нередко противоречащие друг другу интересы. Правовое государство, выражающее всеобщую волю граждан, призвано примирить и совместить эти интересы в реальном жизненном процессе.

Если бы государство представляло собой политическое отражение лишь экономических интересов собственников, то оно могло бы иметь форму своего рода олигархической республики. Однако на практике экономическое господство собственников уживается с разными формами государственного устройства и политическими системами — как с диктатурой, так и с демократией. Конечно, имущие классы стремятся превратить институты власти в орудие своего господства. Но демократические принципы, заложенные в основу государственного устройства, обеспечивают значительную степень независимости государства, деятельности его институтов от тех или иных экономических и социальноклассовых интересов. Гарантией этой независимости служит существование гражданского общества и соответствие между ним и правовым государством.

К каким, порой трагическим, последствиям может привести нарушение такого соответствия показывает опыт тоталитарных режимов. Для тоталитарной системы характерен безусловный приоритет классовых или каких-либо иных интересов перед правами и свободами граждан, а также перед интересами всего общества. Это приводит к тому, что на первый план выдвигаются не самоценность и неповторимость каждой личности, а установки на подчинение интересов личности интересам коллектива, на поглощение личности обществом, а общества государством.

Как показывает исторический опыт, сосредоточение всей собственности в руках государства, характерное для тоталитарной системы, неизбежно приводит к фактической ликвидации гражданского общества, его полное подчинение государству. Поэтому очевидно, что гражданское общество и правовое государство предполагают друг друга и взаимно обеспечивают условия своей жизнеспособности, хотя и не подменяют одно другого.

В значительной мере степень независимости граждан от государства, степень демократичности общественно-политической системы прямо пропорциональна степени полицентричности распределения власти в обществе. Как же в этом случае совместить принцип единства и неделимости верховной власти государства? Дело в том, что в соответствии с большинством современных теорий верховная государственная власть имеет некие границы, которые она не вправе преступать. Это — неотчуждаемые права личности на жизнь и свободу мысли от внешнего вмешательства. Как подчеркивал П. И. Новгородцев, императивом для верховной власти остается «идея суверенитета народа и личности».

Между правом, государством и отдельно взятой личностью существует некий договор относительно этих неотчуждаемых прав личности на жизнь, свободу и собственность, договор, подкрепленный «народовластием и парламентаризмом», закрепленным в конституции. Гарантией сохранения и реализации прав личности Новгородцев считал строгое разделение прерогатив и функций властей, призванное не допустить перекоса в пользу какой-либо ветви власти, в том числе и «деспотизма парламента». При этом он всячески подчеркивал, что «под единой властью… не разумеется, конечно, власть единоличная»¹.

Очевидно, что в современную идею суверенитета органически встроены принципы, не допускающие ее использования в целях установления деспотизма будь то исполнительной или законодательной ветви власти, или отдельного лица. Необходимо учесть, что в подавляющем большинстве стран развитого мира сама политическая власть не является неким монолитом, а различные ее компоненты уравновешивают друг друга как бы изнутри.

Этому в частности служит система «сдержек и противовесов», предполагающая существование множества конкурирующих между собой центров власти, призванных обеспечить «равновесие власти». Особо важное значение для достижения такого «равновесия» имеет принцип разделения власти на три главные равносущные друг другу ветви — законодательную, исполнительную и судебную.

Известно, что в периоды серьезных финансово-экономических кризисов некоторые специалисты призывают использовать золото как эталон определения стоимости денег. В нормальной же ситуации стоимость денег определяется его способностью к обмену, не прибегая к помощи эталона.

Точно так же власть прибегает к силе лишь в тех случаях, когда члены коллектива не подчиняются общим интересам данного коллектива. С этой точки зрения, власть сильна.

Новгородцев П. И. Об общественном идеале. Берлин, 1922. С. 50, 107.

и дееспособна тогда, когда она прибегает к силе не в качестве prima ratio, т. е. первого аргумента, а в качестве ultima ratio, т. е. последнего аргумента. Злоупотребление властью, подавление свободы граждан заложены не в природе самой власти, а в необоснованной и неоправданной ее к концентрации. Нельзя забывать то, что политика — это не только насилие или угроза применения насилия, наказание и порицание, но и обещания, вознаграждения, сотрудничество, обмен и т. д.

Таким образом, государство, власть, право и сила всегда взаимосвязаны и взаимно дополняют друг друга, что определяется уровнем развития социально-экономической, духовной, социокультурной, нравственной, политической сфер общественной жизни.

Контрольные вопросы и задания

• 1. Почему, на ваш взгляд, сила и насилие являются неизбежными атрибутами государственной власти?
• 2. Какую роль насилие играло в формировании государства?
• 3. Какова роль войн, революций, восстаний, переворотов в истории государств?
• 4. Какова роль насилия в формировании ключевых демократических институтов?
• 5. Опишите трансформацию, которую претерпел институт насилия на протяжении писаной истории человечества, особенно в Новое время.
• 6. Что вы понимаете под монополией на легитимное насилие?
• 7. Что значит формула «власть подчиняется праву»?
• 8. Как эта формула реализуется в правовом государстве?

• [1] Локк Дж. Сочинения. М., 1988. Т. 3. С. 263.
• [2] Локк Дж. Сочинения. М., 1988. Т. 3. С. 263.