Оценочные понятия. 
Философия искусства. 
Часть 1

К элементарным описательно-оценочным утверждениям можно отнести и утверждения с так называемыми «оценочными словами». Многие понятия как обычного языка, так и языка гуманитарных наук, включая эстетику, имеют явную оценочную окраску.

Круг этих понятий, сопряженных с позитивной или негативной оценкой, широк и не имеет четких границ. В числе таких понятий: «красота» как противоположность отвратительному и безобразному, «гармония» и «согласие» как противоположность дисгармонии и конфликту и т. п.

Введение

подобных понятий редко обходится без привнесения неявных оценок.

«В нашу эпоху стили меняются так же быстро, — писал в самом начале XX в. Г. Вёльфлин, — как костюмы, примеряемые для маскарада. Однако эта беспочвенность стилей берет начало лишь в нашем столетии, и благодаря ей мы… имеем право говорить не о стилях, а только лишь о модах»^[1]. Понятие «стиль» обычно сопряжено с позитивной оценкой («большие стили»), понятие «моды» — с негативной. Отнесение каких-то явлений не к стилям, а к капризной и изменчивой моде является, в сущности, неявным оценочным суждением.

Ценности входят в рассуждение не только с особыми «оценочными словами». При своем употреблении любое слово, сопряженное с каким-то устоявшимся стандартом, способно вводить неявную оценку.

Называя вещь, мы относим ее к определенной категории и тем самым обретаем ее как вещь данной, а не иной категории. В зависимости от названия, от того образца, под который она подводится, вещь может оказаться или хорошей, или плохой.

Хорошее здание, заметил как-то Б. Спиноза, — это всего лишь плохие развалины. Крайний сторонник романтизма мог бы сказать: «Древние развалины — лучшее из зданий». Все, что кажется древним, прекрасно, все, что кажется старым, прекрасным не кажется (Ж. Жубер). Глупое сочинение становится блестящим и остроумным, если только предположить, что глупость — сознательный прием (Жан Поль).

Называние — это подведение под некоторое понятие, под представляемый им образец вещей определенного рода и, значит, оценка. Назвать привычную вещь другим именем значит подвести ее под другой образец и, возможно, иначе ее оценить.

Таким образом, не только «оценочные», но и, казалось бы, оценочно нейтральные слова, подобные «художнику» и «произведению искусства», способны выражать ценностное отношение. Это делает грань между описательной и оценочной функциями языковых выражений особенно зыбкой и неустойчивой. Как правило, вне контекста употребления выражения невозможно установить, описывает ли оно или оценивает, или же пытается делать и то и другое сразу.

Еще одним типом описательно-оценочных утверждений, отстоящих дальше от полюса чистых описаний, чем элементарные описательно-оценочные утверждения, являются обычные в философии искусства утверждения о тенденциях развития искусства, отдельных направлений и школ философии искусства и т. д. Утверждения о тенденциях подытоживают изучение развития определенных явлений искусства или теоретических представлений о нем и поэтому имеют известное описательное содержание. Вместе с тем такие утверждения представляют собой перспективу будущего развития исследуемых явлений. Суждение о перспективе предполагает выделение исследователем устойчивых ценностей, способных и в дальнейшем направлять деятельность художников или тех, кто изучает их творчество. В этом суждении говорится не о том, что есть, и даже не том, что фактически будет, а том, что должно быть, если принять во внимание определенные факторы развития искусства, в первую очередь те ценности, которые окажутся способными быть ориентирами деятельности тех, кто занимается искусством, в будущем. Все утверждения о тенденциях эволюции искусства, отдельных его направлений, теоретического его осмысления и т. д., наряду с описательным содержанием, имеют также оценочное содержание.

• [1] Вёльфлин Г. Классическое искусство. С. 235.