Когнитивные стратегии языковой игры: На материале русскоязычных и англоязычных анекдотов

Когнитивная лингвистика сформировалась как одна из областей когнитивной науки, возникшей во второй половине 20 века. В рамках новой когнитивной парадигмы внимание исследователей разных специальностей привлекли проблемы, связанные с изучением ментальных процессов, происходящих при поступлении сенсорной информации, ее трансформации при переработке мозгом, при преобразовании в разного рода репрезентации и удерживании в памяти с целью последующего извлечения и использования [см.: Кубрякова 1997:81].

Сложную задачу, которую поставила перед собой когнитивная наука, — создание более полного представления о человеческом сознании и разуме — невозможно решить в пределах одной научной области. Одна из основных черт современной когнитивной науки — междисциплипарность, которая проявляется и в когнитивно ориентированном языкознании [см.: Кубрякова 1997:58- Демьянков 1994:18].

Именно междисциплинарность предопределила некоторые аксиомы когни-тивизма: 1) исследуются не просто наблюдаемые действия (т.е. продукты), а их ментальные репрезентации, символы, стратегии и другие ненаблюдаемые процессы и способности человека (которые и порождают действия) — 2) на протекании этих процессов сказывается конкретное содержание действий и процессов- 3) культура формирует человека: индивид всегда находится под влиянием своей культуры [см.: Демьянков 1994:19].

Для исследования обыденного познания, обусловленного индивидуальностью человека, социальным и культурным контекстом, в современном когнити-визме выделяется лингво-психологическое направление, которое можно определить как направление образного экспериенциализма, в котором опираются на данные естественной категоризации мира, изучают особенности наивной картины мира, обыденного сознания. Исследователи, работающие в данном направлении, используют сведения о внимании и памяти, распознавании образов, операциях мыслительной деятельности и — прежде всего — сравнении, отождествлении, умозаключениях, формировании концептов, рассматривая лингвистические знания в единстве с психологическими [см.: Кубрякова 1997а:23].

Задача построения общей модели языка также переходит в разряд междисциплинарных, так как в ее основе лежит тезис о взаимодействии различных типов знаний, используемых при декодировании языка. Кроме знаний о языке в их число входят знания о мире, социальном контексте высказываний, умение извлекать хранящуюся в памяти информацию, планировать и управлять дискурсом. Только изучение способов взаимодействия всех типов знаний приближает нас к пониманию сути языковой коммуникации [см.: Герасимов, Петров 1988:6].

Однако именно язык как универсальное средство отражения результатов научного и обыденного познания и как способ передачи информации занимает приоритетные позиции в любой из когнитивных дисциплин и рассматривается прежде всего «как объект, научное изучение которого должно не только привести к пониманию его сущности, но и способствовать решению гораздо более сложных проблем — понимания того, как устроено сознание, какие свойства определяют разум человека и каким образом и в каких процессах человек постигает мир» [Кубрякова 2002:90].

При соотнесении языка и сознания возникает трудность в определении места этих двух явлений. Исследуя язык, мы получаем доступ к структурам сознания и человеческому мозгу. Следовательно, исходными данными должны быть языковые формы. Исследуя язык, мы утверждаем, что он устроен так, чтобы оптимальным образом кодировать знания, полученные в ходе восприятия и осмысления мира, и рассматриваем языковые форхмы как производные концептуализации мира сознанием. Мы считаем значения языковых форм определенными структурами знания, концептами, схваченными языковыми знаками, таким образом пытаясь определить сущность знаков, апеллируя к ментальным сущностям и представлениям [см.: Кубрякова 19 976:31- ср. Nuyts 1992:17]. Очевидно, язык следует считать эмпирической данностью, сознание же — более сложный, более абстрактный и менее доступный феномен, так как сознание невозможно физически наблюдать. Несмотря на столь значительные различия, рассматривать язык и сознание можно только в тандеме. В этом тандеме сознание — это структура глубинная, язык же — поверхностная структура, в которой при помощи слов фиксируется модель мира, которую мы несем в своем сознании [см.: Красных 2001:63]. Таким образом, «языковые данные обеспечивают наиболее очевидный и естественный доступ к когнитивным процессам и когнитивным механизмам» [Кубря-кова 1994:41].

Одну из важных проблемных сфер, изучаемых когнитивной лингвистикой в настоящее время, представляет языковая игра. Особое внимание к этому феномену объясняется тем, что он способен прояснить, с одной стороны, многие аспекты в функционировании языка, а с другой, глубоко проникнуть в сознание его носителя, постичь механизмы его менталыюста, на самом деле выходящие за рамки его собственно языковой деятельности.

Интерес к феномену языковой игры был стимулирован работами. Л. Витгенштейна, и впоследствии исследователи все чаще обращаются к этой проблеме, анализируя языковую игру с разных точек зрения. В некоторых работах языковая игра рассматривается как особое явление, приемы и техники кото-' рой характеризуют игровую поэтику идиостилей писателей [Рахимкулова 2004; АксеноваБекасов 2004], в других это явление исследуется в роли текстообра-t зующего фактора [Усолкина 2002]. В настоящем исследовании языковая игра рассматривается как феномен речевого общения, коммуникативной функцией которого является достижение комического эффекта. Основными источниками исследования послужили работы современных российских и зарубежных (главным образом англоязычных) авторов.

Предмет исследования. Общий предмет настоящего исследования составили когнитивные стратегии, на основе которых реализуется игровой принцип в анекдотах. В связи с этим интерес вызвали языковые механизмы непосредственно открытой носителю языка языковой системы, посредством которой эти стратегии реализуются. Рассмотрение этих двух предметных сфер во взаимосвязи обусловлено тем, что глубинные содержательные структуры языка самыми тесными узами связаны с его поверхностными формальными структурами.

Цель и задачи исследования

Цель настоящей работы составило изучение и описание когнитивных механизмов реализации языковой игры в русскоязычном и англоязычном анекдоте. Достижение поставленной цели обусловило решение следующих конкретных задач:

1) исследовать способы продуцирования и восприятия текста анекдота;

2) проанализировать характерные структурные особенности анекдота как лингвистического текста;

3) определить роль слушателя и описать основной алгоритм интерпретации анекдота;

4) выявить и классифицировать приемы и средства языковой игры на разных языковых уровнях и описать принципы их действия в анекдотах;

5) проанализировать и сопоставить лингвистические стратегии и когнитивные механизмы языковой игры в русскоязычном и англоязычном анекдоте.

Объект исследования составили русскоязычные и англоязычные анекдоты. Интерес к этому объекту обусловлен рядом факторов. Прежде всего в анекдотах наилучшим образом проявляется игровое начало, которое находит выражение собственно в языковой игре. При этом языковая игра реализуется на разных уровнях языковой системы. Кроме того, анекдот представляет собой целостный текст, сравнительно небольшой по размерам, вследствие чего игровое начало реализуется в пределах малого текстового пространства. Это делает текст анекдота предельно напряженным в плане ментальной деятельности языковой личности, воспринимающей и осмысляющей его. Наконец, анекдот представляет собой универсальный фольклорный жанр. И это обстоятельство дает основание полагать, что глубинные механизмы языковой игры в русскоязычном и англоязычном анекдоте также имеют обязательный характер.

Выбор анекдота в качестве объекта исследования обусловлен и другими обстоятельствами. В частности, это особый речевой жанр, коммуникативная функция которого состоит в том, чтобы рассмешить слушателя, и его изучение позволяет проникнуть в когнитивные механизмы смешного. Кроме того, анекдот обычно ограничен рамками тех социальных групп, в которых он живет: существуют анекдоты детские и «взрослые», «профессиональные», школьные и студенческие и т. д. Будучи культурно связанными с социальными группами, анекдоты выявляют характерные для них культурные модели и тем самым становятся источником расширения знаний о культуре и ментальных стереотипах социума и его отдельных представителей.

Актуальность исследования. В современном российском языкознании юмор и анекдот как смеховой текст нашли широкое отражение в лингвистических исследованиях (ЕЛ.Шмелева, А. Д. Шмелев, В. В. Химик, К. Ф. Седов, В. З. Санников, Е. Курганов, Л. Барский и др.) При этом вне поля зрения исследователей оставался носитель языка. Парадигмальные особенности занимаемых исследователями позиций оставили без внимания глубинные механизмы, происходящие в сознании носителя языка в процессе продуцирования и восприятия анекдота. Избранный в данной работе когнитивный подход дает возможность более глубокого проникновения в природу такого универсального проявления человеческого сознания, как смех.

Актуальность обращения к языковой игре как языковому проявлению юмора определяется несколькими факторами: во-первых, языковая игра вскрывает, скрытый потенциал языковых системво-вторых, она характеризует играющего субъекта как личность, воспринимающую окружающий мир по определенным культурным правилам и вместе с тем творчески познающую его. Эта диалектика «стандарта» и «свободы» в освоении мира человеком составляет в настоящее время чрезвычайно интересную и перспективную линию в когнитивных исследованиях. В-третьих, наряду с явным смыслом языковая игра порождает скрытый смысл высказывания, таким образом представляя собой функциональное ядро анекдота. Эти имплицитные смыслы и алгоритмы их экспликации также составляют актуальную проблему современной науки о языке.

Методы исследования. Основной метод, применявшийся в данном исследовании, — метод семантического анализа, позволивший выявить как основания для возникающих двусмысленностей, так и алгоритм интерпретации анекдота слушателем. В рамках метода семантического анализа использовались такие приемы, как: а) компонентный анализ, па основе которого семантика рассматриваемых единиц подвергалась строгой экспликацииб) пропозициональный анализ, в рамках которого анализировалось содержание пропозицийв) анализ словарных дефиниций, в основе которого лежит обращение к словарным толкованиямг) анализ контекстов, посредством которого восстанавливались отдельные семантические признаки пропозиций.

Кроме того, в исследовании важное место занимали метод сопоставительного анализа, позволивший выявить типологические особенности языковой игры в русскоязычном и англоязычном анекдотах, а также метод культурологического анализа, способствовавший определению культурных особенностей описываемых пропозиций.

Источники фактического материала. Материал для исследования был заимствован из русскоязычных и англоязычных печатных средств массовой информации и сборников современных анекдотов. Практический материал был собран методом сплошной выборки, при этом предпочтение отдавалось наиболее репрезентативным с точки зрения действия механизма языковой игры примерам. Корпус проанализированных анекдотов составил около 6000 единиц.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем решен ряд задач:

— систематизированы теоретические сведения о процессах создания и интерпретации текстов анекдотов;

— дано комплексное (системно-языковое и когнитивное) описание феномена языковой игры и определена его роль в организации текста анекдота;

— выявлены лингвистические формы языковой игры и описаны когнитивные механизмы ее реализации в анекдоте;

— выявлены основные структурные с точки зрения их когнитивной организации типы анекдота.

Положения, выносимые на защиту:

1. В основе языкового юмора лежит явление языковой игры.

2. Языковая игра в анекдоте реализуется на лексико-семантическом и прагматическом уровнях языковой системы.

3. Когнитивные стратегии языковой игры в анекдоте соотносятся со стратегиями интерпретации.

4. Англоязычные и русскоязычные анекдоты строятся и функционируют по общим правилам, лингвистические стратегии реализации и интерпретации языковой игры в них совпадают.

5. Когнитивным механизмом смешного в анекдоте является совмещение в сознании человека двух альтернативных пропозиций, описанных общим контекстом.

6. Существуют по меньшей мере два структурных с точки зрения когнитивной организации типа анекдотов: тип «одновременности» и тип «последовательности», репрезентирующие пропозиции в сознании слушателя.

Теоретическая значимость работы. Теоретическая значимость работы, прежде всего, заключается в конкретном вкладе в разработку феномена языковой игры как средства достижения комического эффекта. Полученные в результате работы данные позволяют составить четкое представление о принципе действия когнитивных механизмов, лежащих в основе функционирования анекдота и его интерпретации. В процессе работы дальнейшее развитие получил тезис о структурной «жесткости» анекдота. Кроме того, ход исследования показал действенность комплексного метода семантического анализа с привлечением элементов сопоставительного и культурологического анализов. Теоретическая значимость работы определяется и тем, что в ней нашло дополнительное подтверждение одно из основных положений когнитивной лингвистики, согласно которому исследования языка открывают доступ к структурам сознания человека.

Практическое значение. Теоретические данные и практические результаты осуществленного исследования могут служить материалом для разработки и преподавания вузовских спецкурсов и семинаров, а также на практических занятиях по русскому и английскому языкам.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 7 публикациях и докладывались на научных семинарах аспирантов в Калининградском госуниверситете (2003, 2004гг.), а также на научно-практическом семинаре «Текст в лингводидактическом аспекте» (Калининград-Зеленоградск, октябрь 2002 г.) и на Международной конференции «Слово в тексте и словаре» (Светлогорск, октябрь, 2003 г.).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка источников и использованных словарей. Во введении определяются предмет исследования, его объект, цели и задачи, научная новизна, теоретическое значение и практическая ценность, обосновываются его актуальность, описываются исследовательские методы и источники фактического материала. В первой главе дается комплексное описание феномена < языковой игры. Во второй главе систематизируются теоретические сведения о существующих теориях юмора, в рамках которых рассматриваются принципы построения и восприятия смехового текста. В третьей главе описываются жанровые особенности анекдота, рассматривается структура текста анекдота и приводится анализ текстов русскоязычных и англоязычных анекдотов, иллюстрирующих языковую игру на разных уровнях языка. В заключении излагаются основные результаты проведенного исследования.

Выводы.

Современный анекдот — это речевой жанр, обладающий особыми характеристиками, определяющими его как специфическое явление городского фольклора. Театральность анекдота и его краткость, контекстуальная уместность и содержательная стереотипность способствуют реализации той коммуникативной функции, которую анекдот выполняет, а именно, произведения комического эффекта.

Несмотря на свою краткость, анекдот отвечает принципам и критериям текстуальности и представляет собой типичный образец завершенного лингвистического текста.

Структура текста анекдота двухчастна и репрезентирует в пределах короткого контекста как минимум две ситуации, которые определяются мирами, актуальными либо для персонажей конкретного анекдота, либо для персонажей и слушателя. Противоречие, лежащее в основе текстов этого жанра, нарушает принцип линейности текста. С этой точки зрения, выделяются как минимум два структурных типа анекдота: последовательности и одновременности. Если в анекдотах первого структурного типа альтернативные ситуации вводятся последовательно, при этом семантически они частично совместимы с корпусом текста, то в анекдотах второго типа одновременность введения альтернативных ситуаций обусловливает полную совместимость ситуаций с текстом.

Противоречие, являющееся основой сюжета анекдота, представляет собой языковую игру qui pro quo (одно вместо другого), которая приближает человеческое сознание вплотную к языку [см.: Руднев 1990:101−102].

Языковая игра как в русскоязычных, так и в англоязычных анекдотах обеспечивается разнообразными языковыми средствами, затрагивающими разные уровни языка. При этом все игровые принципы, за исключением тех, которые реализуются на уровне фонетики, отражают познавательную базу человека и его прагматическую компетенцию.

Основные различия в семантической структуре русскоязычных и англоязычных анекдотов обусловлены двумя обстоятельствами. С одной стороны, они связаны с различиями в области культурных ценностей и стереотипов, а с другой стороны, с различиями в структурах языков.

Именно эти различия в некоторых случаях препятствуют заимствованию анекдотов иноязычными культурами. Затруднения, возникающие у субъекта при попытке осознать анекдоты, основанные на специфических ценностях, характерных либо для английского, либо для русского языкового сознания, ведут к нарушению коммуникации, которое выражается в отсутствии смеховой реакции. Различия же в структурах языков при переводе анекдотов, игровой механизм в которых обеспечивается такими системными свойствами языка, как омонимия, полисемия, парономазия, приводят к потере ими основного семантического условия, необходимого для функционирования текста анекдота как комического [см.: Raskin 1985:99]. В результате, как в первом, так и во втором случае из текстов исчезает игровое начало.

Таким образом, как показано в данной части исследования, именно игровое начало является основной типологически значимой чертой как русскоязычного, так и англоязычного анекдота, а игровые механизмы, принцип действия которых базируется на столкновении и соединении содержательно разнородных планов в сознании субъекта, связаны с ментальной сферой деятельности человека.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Настоящая работа была посвящена исследованию когнитивных стратегий языковой игры в современных русскоязычных и англоязычных анекдотах. Современное языкознание проявляет особый интерес к феномену языковой игры как к явлению, активизирующему скрытые потенции языка, способствующему проявлению творческих интенций языковой личности. Изучение же языковой игры открывает доступ к глубинам ментальной деятельности человека. Выбор в качестве материала для исследования именно анекдота пе случаен. Как заметил Е. Курганов, «анекдот — своего рода жанр-бродяга, который готов приткнуться где угодно, лишь бы была крыша над головой» [Курганов 1997:7], подчеркнув, таким образом, его способность находить себе место в разнообразных контекстах существования индивидуума, начиная от неформальной коммуникации и заканчивая академическим дискурсом. Оставаясь специфическим явлением городского фольклора, он проникает в другие жанры, обогащая их и придавая особый игровой оттенок, так как именно игра лежит в основе анекдота и позволяет ему функционировать со свойственной этому речевому жанру экспрессией.

Проведенное исследование позволило сделать ряд выводов и обобщений теоретического характера, касающихся структурных свойств текстов анекдотов, их семантических особенностей, но прежде всего — когнитивной природы механизмов, действующих в сознании человека при восприятии этого особого рода комического текста и заставляющих человека смеяться.

1. Анекдот — это своеобразный игровой жанр, и как русскоязычному, так и англоязычному анекдоту свойственны ключевые концептуальные признаки, характерные для языковой игры в целом. Творческий подход к правилам и их реализация, удовольствие, которое человек получает от этой игры, — все это реализуется в познавательной сфере человека. «Пользователь анекдота» играет идеями, знаниями о мире, и это доставляет удовольствие ему, точно так же как тем, кто принимает участие в этих акциях, и выражается в смеховой реакции.

2. Анекдот — это творческий процесс и для рассказчика, и для слушателя. Для рассказчика он состоит в соблюдении условий построения и репрезентации смехового текста. По мнению авторов общей теории вербального юмора.

В.Раскииа и С. Аттардо [1991], чтобы построить текст анекдота, рассказчику приходится преодолевать шесть ступеней, начиная с наблюдения за действительностью и определения оппозиций до выбора языковых средств описания ситуаций, составляющих эту оппозицию. При этом выбор языковых средств особенно важен при передаче шутки, поскольку язык несет ответственность за выражение содержания анекдота, включая в себя, наряду с семантическим материалом, некоторые специфические смеховые элементы и связи. Среди таких элементов особых творческих усилий требует соблюдение прагматических условий построения текста анекдота, в соответствии с которыми, несмотря па полное нарушение правил вербальной коммуникации, он представляет собой «кооперативное» языковое действие.

С точки зрения успешности акта репрезентации анекдота, важное значение имеют навыки построения и речевой реализации текстов такого рода. Однако еще более важным, несомненно, является способность слушателя интерпретировать этот текст, раскрыть его семантический и культурный потенциал, но главное — выявить имплицитно содержащееся в нем игровое начало. В процессе интерпретации, в тех когнитивных усилиях, которые он прилагает для гармонизации парадоксального противоречия, возникающего в результате несоответствия между ситуацией, описанной в начале анекдота, и ситуацией, интерпретируемой в его конце, состоит творческая деятельность слушателя.

Стратегия интерпретации анекдота имеет нелинейный характер. В соответствии с представленной в начале анекдота ситуацией слушатель выстраивает в своем сознании определенную когнитивную модель, базируясь на содержании опыта и результатах процесса познания. Столкнувшись с кульминационным пунктом, он проводит процесс повторной интерпретации, пытаясь обнаружить признаки языковой игры, которая приведет в соответствие несоответствующие части анекдота. Конечные модели интерпретации, выбираемые слушателем, соответствуют его языковой компетенции, фоновым знаниям и контексту. Особая роль среди этих стратегий отводится инференции, процессу, в котором, опираясь па знания языка и знания о мире, слушатель выстраивает связность текста, восстанавливает причинно-следственные связи и извлекает дополнительное содержание, сводящееся к репрезентации ситуаций, описанных текстом.

3. Как русскоязычные, так и англоязычные анекдоты представляют собой тексты особого типа и обладают специфической структурой. В соответствии с семантической теорией юмора, основанной на скриптах, разработанной В. Раскиным, анекдот должен содержать два частично или полностью совместимых скрипта, согласующихся с текстом. Раскин рассматривает скрипты как формализованные семантические сущности, являющиеся результатом семантического анализа текста и его лингвистического контекста. В данном исследовании, при обращении к анализу анекдотов с когнитивной точки зрения, предпочтение отдается терминам «пропозиция», «внеязыковая ситуация», «содержательная реальность». Перефразируя положение, предложенное Раскиным, можно утверждать, что анекдот должен содержать две полностью или частично совместимые пропозиции (ситуации, содержательные реальности), согласующиеся с текстом.

Наличие двух содержательных реальностей в пределах короткого текста определяет структуру анекдота. В результате анализа были выделены два структурных типа, которые соответствуют упомянутому выше положению, определяющему смеховой характер текста, и в каком-то смысле расширяют представление о нем. Последовательность — это такой структурный тип, в котором реальности вводятся последовательно, и обращение слушателя ко второй реальности следует за осмыслением первой. В этом случае реальности совместимы с текстом частично. Второй структурный тип — одновременность. В нем альтернативные содержательные реальности налагаются друг на друга, то есть их конфликт происходит в пределах общего контекста. В анекдотах второго структурного типа реальности полностью совместимы с текстом.

Интерпретация двух пропозиций становится возможной благодаря логическому механизму, роль которого в анекдоте в большинстве случаев играет триггер. В анекдотах, триггер в которых отсутствует, запуск игровых когнитивных механизмов осуществляется под действием внутренних факторов ментального характера, в числе которых готовность субъекта к восприятию игры смыслами, способность формировать в своем сознании ситуации, описанные в данном анекдоте, которые могли бы вступить в отношения альтернативы друг к другу.

Таким образом, интерпретация анекдотов непосредственно связана с когнитивным уровнем и интеллектуальным потенциалом субъекта, а процессы когнитивного постижения анекдота требуют от него приложения когнитивных усилий.

4. Согласно существующим исследованиям, комический эффект при восприятии смехового текста обусловлен нарушением ожиданий, складывающихся у слушателя в связи с начальным контекстом и не находящих своего подтверждения в его конце. Однако представляется, что это не совсем так. Процесс рассказывания анекдота характеризуется особой прагматикой. Одним из требований коммуникативной успешности в данном случае является смена способа коммуникации, необходимость настроить слушателя на восприятие анекдота путем ме-татекстового ввода. Таким образом, ожидание, которое здесь присутствует, представляет собой ожидание смешного. Механизмы же смеха в этом речевом жанре определяются игрой смыслами, возникающей в результате столкновения в пределах одного короткого текста двух содержательных реальностей и реализующейся в когнитивной сфере человека.

Смех, подобно другим эмоциям, возникает в результате когнитивной интерпретации окружающей действительности, и определяется структурами, содержанием, организацией репрезентаций знаний и процессов, которые ими управляют [Ортони и др. 1995:318]. Язык как особая репрезентационная система является кодовой формой передачи информации. Привнесение в процесс языкового кодирования творческого игрового начала ведет к порождению в высказывании скрытого смысла. Игра явного и скрытого смыслов лежит в основе языковой игры, реализация которой имеет принципиальное значение для функционирования анекдотов.

5. В широком спектре приемов и средств языковой игры способностью описывать двусмысленные ситуации обладают такие лексико-семантические явления, как полисемия, омонимия и смежные с ней явления, тропы (метафора, метонимия), частично парономазия, прагматические аномалии.

В существующих классификациях приемов и средств языковой игры [Земская и др. 1981, 1983; Санников 1999; Горелов, Седов 1997; Норман 1987] не нашел отражения такой прием, как игра на уровне пропозиций, который обеспечивает комический эффект в значительной части анекдотов. Специфической особенностыо данного типа текстов является то, что одно и то же описание (один и тот же текст) может соотноситься в сознании человека с двумя пропозициями.

Классификацию анекдотов в зависимости от уровня системы языка, на котором языковая игра реализуется, можно схематически представить следующим образом:

ВСЕ АНЕКДОТЫ.

В данной классификации под пропозициональными подразумеваются анекдоты, в которых языковая игра реализуется на уровне пропозиций без привлечения специфических языковых средств, допускающих множественность интерпретации. Пропозициональные анекдоты далее делятся на прагмапропозицио-нальные, которые демонстрируют языковую игру на уровне прагматических аномалий, и собственно пропозициональные, в которых одна и та же внеязыковая ситуация предполагает наличие двух пропозициональных «историй». Лексико-пропозициональные анекдоты также имеют две разновидности: 1) непосредственно репрезентирующие содержание, то есть такие, в которых языковой элемент, обеспечивающий семантическую многоплановость, непосредственно репрезентирует содержание двух пропозиций- 2) опосредованно репрезентирующие содержание, то есть такие, в которых языковая игра реализуется на уровне фонетической формы слова, с которой собственно связывается пропозициональная альтернатива. В лексико-семантических анекдотах языковая игра обусловлена полисемией, а также омонимией и смежными с ней явлениями, в то время как в ономасиологических механизмы игры запускаются метафорическим или метонимическим переносом наименований, паронимическими связями.

6. Осуществленный анализ конкретных игровых текстов свидетельствует о сходстве лингвистических особенностей проявления языковой игры в русскоязычных и англоязычных анекдотах. В корпусах англоязычных и русскоязычных текстов выявлены примеры, иллюстрирующие языковую игру на всех обозначенных в классификации языковых уровнях, что позволяет сделать вывод об универсальности этого явления.

Основным содержательным мотивом как русскоязычных, так и англоязычных анекдотов является пародирование основных культурных стереотипов. С этой точки зрения анекдоты представляют собой один из наиболее интересных источников информации, способствующий, с одной стороны, изучению данных культур, постижению некоторых их моделей и стереотипов, а с другой — более глубокому взаимопроникновению и обогащению культур.

В связи с этим следует отметить, что и в английском, и в русском культурно-языковых пространствах существуют реалии культурного, исторического, географического характера, которые, находя отражение в анекдотах, порой затрудняют их заимствование. Однако современный процесс коммуникативного и культурного сближения народов вносит изменения в иерархию прагматических параметров, определяющих специфичность культуры, в соответствии с которым национальный параметр больше не занимает высшую ступень, но уступает социальному, профессиональному, возрастному и другим параметрам [Заботкина 2006:50]. Тем самым основные лингвокультурные различия в настоящее время гораздо ярче проявляются на уровне субкультур, отражаясь не только в концептуальной сфере, но и в языке. Представляется, что этот процесс ведет к значительному сокращению числа анекдотов, недоступных для представителей других культурно языковых пространств.

Непреодолимым препятствием для проникновения анекдотов из одной культуры в другую, с точки зрения перевода как основного средства межкультурной коммуникации, остаются анекдоты, языковая игра в которых основана на игре языковыми средствами, такими как омонимия, полисемия, парономазия. Различия в структурах объектного языка и языка перевода затрудняют, а чаще делают невозможным перевод таких текстов, поскольку для анекдота план выражения не менее важен, чем план содержания. Тем не менее доступ к множеству текстов, среди которых анекдоты, языковая игра в которых построена на пропозициональной игре или обыгрывании прагматических аномалий, метафор и метонимий, широко открыт.

Итак, несмотря на возможные культурные различия, совпадение лингвистических стратегий языковой игры, общие правила построения и функционирования англоязычных и русскоязычных анекдотов свидетельствуют о единстве глубинных когнитивных механизмов, лежащих в основе данного фольклорного жанра в разных культурах.

В целом осуществленное исследование позволило убедиться в том, что исследование такого «легкого» жанра, как анекдот, дает возможность проникнуть в чрезвычайно сложную и важную глубинную структуру человеческого сознания, коснуться такого загадочного и трудно постигаемого явления, как чувство юмора. В науке нет «легких» объектов, и даже веселые, игровые лингвистические формы позволяют приблизиться к пониманию очень серьезных процессов формирования и функционирования ментальной сферы человека.