Тюркские заимствования в табасаранском языке

Глава I. Основные семантические группы тюркизмов в табасаранском языке.24.

Названия предметов одежды, обуви, постели, тканей.24.

Обозначения домашней утвари, музыкальных инструментов и орудий труда.24.

Названия жилых и хозяйственных помещений, строений и их частей.25.

Названия растений, фруктов, плодов, ягод, овощей и их частей.25.

Названия домашних и диких животных и лексика, связанная с эюивотноводством.27.

Названия частей тела.29.

Названия болезней и лекарств.29.

Названия, обозначающие семейно-родственные отношения.30.

Слова, обозначающие качественные характеристики человека, обращения.30.

Названия лиц по роду занятий, профессии и социального положении. 31.

Названия молочных и других продуктов питания и напитков.32.

Названия оружия и военного снаряжения.32.

Названия веществ, различных металлов и материалов.32.

Названия отвлеченных понятий, обозначающие желания, душевное состояние, физические и моральные качества людей, части человеческого организма.32.

Абстрактная лексика.33.

Названия предметов и явлений неживой природы.34.

Имена прилагательные.34.

Наречия и служебные слова (послеслоги, союзы, частигы).37.

Глаголы, заимствуемые в форме основ на —миш.38.

Имена собственные.40.

Табасаранский язык, составляющий вместе с лезгинским и агульским восточно — лезгинскую подгруппу языков, с древнейших времен вступал в различные (длительные или постоянные, или временные) связи с соседними языками, что явилось одним из условий объективно — исторического процесса — заимствования иноязычных элементов.

Проникновению в контактирующие языки разнообразных как по тематической принадлежности, так и по формальной структуре заимствований способствуют языковые контакты, вызванные общественнополитическими, экономическими и культурными факторами. Поскольку языков, которые на протяжении своего исторического развития не вступали бы в контакты с другими родственными и неродственными языками не существуют, лексика иноязычного происхождения, как известно, обнаруживается в любом языке.

Табасаранский язык, которому во многом характерно то, что и другим дагестанским языкам, не является исключением из данного правила. По этому поводу В. М. Загиров, внесший весомую лепту в исследование лексикологии табасаранского и других языков лезгинской группы, отмечает: «Кавказский хребет и его отроги ни в прошлом, ни особенно в настоящем не явились преградой для осуществления контактов населения этой горной страны. Более того, Кавказ играл особую роль в исторических передвижениях древних племен, в частности по побережью Каспийского моря из Европы в Азию и наоборот, что, несомненно, наложило определенный отпечаток и на лексику дагестанских языков» (Загиров В.М. 1987:95).

В подтверждение сказанного можно отметить, что в настоящее время ближайшими соседями табасаранцев, расселенных на незначительной территории, являются носители языков, принадлежащих к различным лингвистическим семьям: в частности, из дагестанских языков на сопредельных с табасаранским территориях функционируют близкородственные языки лезгинской группы — лезгинской на юге, агульский на западе, из других дагестанских — даргинский на севере, из тюркских-азербайджанский и кумыкский на востоке.

Практически в любой тематической сфере словаря можно обнаружить следы иноязычного влияния, хотя, конечно, здесь существуют области более или менее проницаемые для заимствований, что, кстати, используется в исследованиях сравнительно — генетического направления, ср.: «Непригодны для целей сравнения междометия, некоторые культурные и социальные термины, поскольку они легко заимствуются одним языком из другого, например, на основании изучения названий металлов в финноугорских языках Нельзя составить ясного представления о родственных связях этих языков, поскольку названия металлов в финно — угорских языках часто представляют заимствования из древних иранских языков (Общее языкознания 1978:318). Это показывает, что анализ заимствований, помимо собственной значимости, преследует цель отделения усвоенной иноязычной лексики от исконной, восходящей к праязыку — основе, показания которой используются при восстановлении последнего.

Основное ядро лексического фонда табасаранского языка составляют общекорневые слова, встречающиеся в родственных языках лезгинской группы (лезгинском, агульском и др.) и слова собственно табасаранские. Исконный пласт лексики, по замечанию В. И. Абаева, «представляет (собой) своего рода исторический документ, свидетельствующий либо о происхождении народа, либо о его сношениях с другими народами» (Абаева 1973:318).

Исконная лексика табасаранского и других дагестанских языков, в т. ч. и языков лезгинской группы (лезгинский, агульский, рутульский, цахурский, крызский, удинский, будухский, хиналугский, арчинский), которая восходит к общелезгинскому и общедагестанскому языку — основе, выявляется в целом ряде специальных исследований ученых сравнительно исторического характера (Бокарева Е.А., Лексика, Хайдаков С. М., Гигинейшвили В. Т., Талибов Б. Б., Алексеев М. Е., Загиров В. М. и др.).

Тем не менее роль исследования заимствований для компаративистики нельзя сводить только к тому, что оно дает возможность исключить их из рассмотрения. Установлено, что иногда именно заимствования дают возможность более точного суждения о характере тех или иных процессов, имевших в истории языка. По словам М. Е. Алексеева, «свидетельства поздних заимствований тоже не лишены познавательной ценности в сравнительно исторических исследованиях: они обычно показывают характер относительно новых звуковых изменений в том или ином языке» (1986:143).

В прошлом контактирование табасаранского и иных языков было также довольно интенсивным, о чем свидетельствует многочисленные арабизмы персизмы, русизмы. Они послужили предметом исследования в работах В. М. Загирова (1975: 73−80- 1981:33−75- 1996: 29 — 80- 1991: 42−56 и др.), в кандидатской диссертации и статьях Ибрагимовой Э. Р. (2001: 47−49- 2001: 50 -52- 2002: 29 34- 2003: 19) и др.

Роль заимствований в словарном составе табасаранского языка огромнаони по существу вторгаются в бытовую лексику табасаранского языка. Довольно высоким, например, является процент иноязычной лексики даже в пределах известного стословного списка, относящегося к пласту наиболее устойчивого в отношении заимствований словарного фонда: кас «человек», гардан «шея», балугъ «рыба», дагъ «гора», тум «семя», гъум «песок», гизаф много" (Алексеев 1985:18 -22).

Актуальность исследования. В развитии и обогащении словарного состава табасаранского языка значительная роль принадлежит заимствованиям, однако по проблемам контактов табасаранского с другими языками написано мало работ. Имеется масса невыясненных и нерешенных вопросов и неточностей дифференциации усвоенной иноязычной лексики от исконной.

В настоящее время есть настоятельная необходимость глубокого изучения типов языковых контактов на разных уровнях структуры контактирующих языков. Среди них первостепенной является монографическое исследование результатов влияния тюркского (азербайджанского) языка на табасаранский, прежде всего выявление лексических заимствований и установление фонетических, семантических и морфологических особенностей тюркизмов в табасаранском языке. Немаловажным является также установление объема лексических значений, сферы их употребления и определение их места в словарном составе табасаранского литературного языка.

До сих пор табасаранская лингвистическая наука не располагает широкими исследованиями обобщающего характера, хотя условия для издания таких работ налицо. Настоящую диссертационную работу можно рассматривать как определенный результат большего периода исследований в данной области, отражающий достижения как отечественных, так и зарубежных ученых-лингвистов. В ней в орбиту анализа включены все имеющиеся опубликованные работы, а также лексические и грамматические материалы литературного языка и отдельных диалектов и говоров табасаранского и родственных языков лезгинской группы.

Актуальность темы

исследования обусловлена несколькими обстоятельствами. Во — первых, в словарном составе табасаранского языка наиболее мощный пласт заимствований — это слова тюркского происхождения, проникшие в табасаранский язык, начиная с X века до наших дней. Во — вторых, степень влияния тюркского (азербайджанского) языка на табасаранский была настолько сильной и разносторонней, что она коснулась всей системы табасаранского языка в целом, начиная с лексики и фонетики и кончая грамматикой. А. М. Дирр, отмечая влияние азербайджанского языка на табасаранский в значительной степени на лексику, а также и на грамматику, пишет: «Лексикологический материал табасаранского языка обеднел за счет проникновения персидских, турецкотатарских и арабских слов, в основном через татарский (азербайджанский)» (1905:1). В-третьих, проблема обогащения табасаранского языка на материале тюркского (азербайджанского) языка остается еще для нас новой во многих деталях ввиду отсутствия работ обобщающего характера, трактующих проблему контактирования языков в широком лингвистическом аспекте. Поэтому без глубокого анализа процессов проникновения тюркизмов невозможно выявление закономерностей функционирования и обогащения словарного состава и исторически сложившегося строя, а также определение основного направления развития и функционирования табасаранского языка в целом.

Из-за недостаточной изученности и вместе с тем чрезвычайной актуальности рассматриваемой проблемы в настоящее время исследования, посвященные заимствованной лексике, привлекают к себе пристальное внимание лингвистов. Изучение пласта древних лексических заимствований, в частности тюркизмов, в табасаранском языке, в котором отразилась многовековая история табасаранского народа, представляет актуальную лингвистическую проблему, связанную с теоретическими и практическими потребностями кавказоведения, а также с насущными задачами ареального и сравнительно — исторического изучения дагестанских языков.

Дифференциация исконной и заимствований лексики составляет необходимый этап этимологического анализа дагестанских языков, представляющий несомненный интерес для кавказоведения и компаративистики. Выделение, анализ, установление источника лексем, заимствованных табасаранским языком в древности и раннем средневековье, должны способствовать составлению этимологических словарей отдельных групп и всех дагестанских языков в целом, изучению ареальных взаимоотношений языков Кавказа и, наконец, уточнению некоторых частных вопросов, возникающих при диахроническом исследовании языковисточников заимствований.

Изучение тюркизмов в табасаранском и в других языков, нашедших отражение во всех сферах языка — в фонетике, морфологии и особенно в лексике, представляет значительный интерес не только для дагестановедения и тюркологии, но и проливает свет на экстралингвистические аспекты исторического взаимодействия народов Кавказа.

Целью диссертационного исследования является полное выявление тюркских заимствований как составной части лексической системы табасаранского языка, установление закономерностей взаимодействия языковых уровней в процессе лексико-семантической и фонетико-морфологической адаптации тюркизмов в табасаранском языке и описание сходных тенденций в процессе заимствования тюркских слов в языках лезгинской группы.

Для достижения поставленной цели определяются следующие конкретные задачи:

1) изучение исторических условий, в которых происходило непосредственное или опосредованное соприкосновение тюркского (азербайджанского) и табасаранского языков;

2) идентификация ряда особенностей воздействия различных общественных факторов (политических, торгово-экономических, культурных и т. д.) на развитие табасаранского языка;

3) установление критерий, по которым в каждом отдельном случае проведено распознавание различных пластов тюркских заимствований с указанием их конкретных источников;

4) реализация лексико-семантической классификации тюркских заимствований, функционирующих в различных диалектах табасаранского языка;

5) основание причин фонетико-морфологических и семантических изменений тюркизмов и некоторых особенностей их адаптации на почве табасаранского языка;

6) выявление и подробное описание тюркских словообразовательных, формообразующих аффиксов, служебных слов и иных синтетических и аналитических средств выражения грамматических и модальных значений;

7) прослеживание, изучение и с учетом имеющейся литературы описание явлений языковой интерференции на фонетическом, морфологическом и отчасти синтаксическом уровнях, обусловленных воздействием тюркского (азербайджанского) языка на самые различные уровни системы табасаранского языка;

8) уточнение роли азербайджанского языка в проникновении в лексику табасаранского, арабских и персидских заимствований- .

9) сравнительная характеристика азербайджанизмов в табасаранском языке и других языках лезгинской группы.

Научная новизна. Новизна результатов исследования заключается в том, что впервые, опираясь на анализ имеющихся исследований отечественных ученых, определен объем тюркской заимствованной лексики, составлен и приложен к работе «Словарь тюркских заимствований в табасаранском языке». Проведена более полная классификация тюркизмов по их лексико-семантическим признакам, дающая четкое представление о разностороннем характере влияния тюркского (азербайджанского) языка на лексику табасаранского. При анализе словарных статей как сравнительный материал нередко используются лексические данные родственных лезгинского, агульского, рутульского, цахурского, будухского, крызского, удинского, хиналугского, арчинского и других языков.

Впервые подробно описаны процессы лексико-семантической адаптации тюркских заимствований и выявлены некоторые общеязыковые закономерности их функционирования, более глубоко, подробно и системно анализировано также фонетическое и морфологическое своеобразие тюркизмов в табасаранском языке. В ней содержится попытка проследить историю тюркско-табасаранских языковых контактов и характеризовать их экстралингвистические предпосылки, результаты и основные особенности.

На уровне морфологии, слово — и формообразования раскрыт и подробно описан ряд новых слово-формообразовательных моделей, возникших под влиянием соответствующих форм и конструкций тюркского (азербайджанского) языка.

Теоретической и методологической основой исследования явились обобщающие труды отечественных ученых по кавказаведению и тюркологии П. К. Услара, A.M. Дирра, А. Н. Генко, A.A. Магометова, Р. И. Гайдарова, А. Г. Гюльмагомедова, М. Е. Алексеева, Н. А. Баскакова, K.M. Мусаева, Н. С. Джидалаева, В. М. Загирова и др.

Основные методы исследования — описательный, сопоставительный и сравнительно — исторический, которые дали автору возможность подвергнуть глубокому и всестороннему анализу процесс вхождения тюркизмов в систему табасаранского языка и установить их конкретный язык — источник. Использованы также методы лингвистической статики, лингвогеографии и полевой.

Материалом исследования явились: личные полевые наблюдения и диалектные записи, сделанные автором в населенных пунктах Бурганкент, Хуряк, Тинит, Аркит, Ружник, Цухдиг, Куркак и др. Табасаранского района, в аулах Ярак, Межгтоль Хивского района, начиная с 1997 года. Лексические данные почерпнуты также из «Школьного этимологического словаря табасаранского языка» В. М. Загирова, М. Е. Алексеева (1996), «Русско-табасаранского школьного фразеологического словаря» В. М. Загирова (1977), «Словаря омонимов табасаранского языка» В. М. Загирова (1985), «Русско-табасаранского словаря» В. М. Загирова (1981), «Орфографического словаря табасаранского языка» Г.- К. Ханмагомедова и Г. Н. Гаджиева (1979), «Терминологического словаря табасаранского языка» К. К. Курбанова, «Сравнительно-сопоставительного словаря» С. М. Хайдакова (1973), коллективного труда «Сравнительно-историческая лексика дагестанских языков» (1971),"Северокавказского этимологического словаря" С. А.

Николаева, С. А. Старостина (1994), «Словаря кавказских языков» Г. А. Климова и М. Ш. Халилова (2003).

Мы опирались также на лексический материал, представленный в работах А. И. Гюльмагомедова, А. М. Дирра, А. А. Магометова, А. Н. Генко, Р. И. Гайдарова, Б. Б. Талибова, У. М. Мейлановой, М. Е. Алексеева, М.М.Саадиева^ В. Л. Гукасяна, Н. С. Джидалаева, В. М. Загирова, Ф. А. Ганиевой, К. К. Курбанова и других исследователей кавказских языков. В работе использована также лексика лезгинской группы языков — лезгинского, агульского, цахурского, рутульского, крызского, будухского, хиналугского, удинского, арчинского и ряда других языков.

В качестве источника для подтверждения тюркской этимологии привлечены «Древнетюркский словарь» Э. В. Севортяна (1955). «Русско-азербайджанский словарь» под редакцией А. Г. Оруджева (1955). Кроме того использованы научные труды по лексикологии (Г.А. Климов (1975) Н. Д. Сулейманов (1982, 1986), Д. С. Самедов (1975, 1984), М.-С. М. Мусаев (1978) и др.) и этимологические разработки ряда других отечественных и зарубежных исследователей дагестанских языков.

Теоретическая значимость работы. Исследование тюркских заимствований в табасаранском языке имеет важное теоретическое значение. Фактический материал исследования и предлагаемые положения обогатят общую теорию взаимодействия и контактирования языков конкретными фактами и положениями и восполнят пробел в исследовании табасаранского языка и его словарного состава. Путем изучения тюркских заимствований в табасаранском языке определены черты табасаранского словарного состава, выявлены фонетические, морфологические и словообразовательные законы исследуемого языка, сложившиеся в период многовековых тюркскотабасаранских языковых контактов.

Представленный в диссертации весьма богатый лексикографический, лексикологический и грамматический материал даст возможность решать ряд общих и частных вопросов не только табасаранского, но и других языков лезгинской группы, а «Словарь тюркских заимствований в табасаранском языке», представленный как приложение к настоящей диссертации, может быть использован как справочник специалистами, занимающимися изучением не только языков лезгинской группы, но и других дагестанских языков.

Практическая ценность диссертационного исследования заключается в том, что теоретические положения о тюркских заимствованиях и процессах их проникновения в языковую ткань могут быть использованы студентами языковых факультетов Даггоспедуниверситета и Даггосуниверситета и учащимся педагогических колледжей. Результаты исследования должны способствовать дальнейшим разысканиям, активизации по изучению других пластов иноязычной лексики табасаранского языка. Многие выводы и положения найдут отражение при написании отдельных разделов описательной лексикологии, фонетики и морфологии языков лезгинской группы. Исследователи языка найдут в ней немало свежих лингвистических данных и новую интерпретацию ряда морфологических, словообразовательных фактов и этимологий.

Кроме того, «Словарь тюркских заимствований в табасаранском языке» окажет неоценимую помощь лексикографам при создании толковых, этимологических и синонимических словарей табасаранского и других языков лезгинской группы. Материалы диссертации могут быть применены на кружковых занятиях, при составлении учебников и учебных пособий по родному языку, а также при подготовке и проведении спецкурсов по сопоставительной лексикологии дагестанских языков.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Начиная с XI века на развитие табасаранского литературного языка оказал влияние азербайджанский язык. Характерная черта тюркизмов — их разновидность по отношению к языку-источнику, а также их массовость.

2. Обязательным этапом лексико-грамматической адаптации для всех тюркизмов является период формальной модификации, создающий предпосылки для дальнейшего процесса лексико-грамматического и фонетического освоения азербайджанских заимствований в табасаранском языке. Это обусловлено переоформлением, при котором полностью или частично сохраняется структура тюркских заимствований.

3. В процессе семантической адаптации азербайджанских заимствований в языке — реципиенте отмечается не механический процесс готового смысла, а возникновение новых лексико-семантических вариантов заимствований под воздействием лексической системы табасаранского языка.

4. Свидетельством активизации процесса лексической и грамматической адаптации представляет собой реализацию словообразовательного потенциала тюркизмов в принимающем языке. Новые морфологические структуры создаются также за счет замены тюркских формантов табасаранскими словообразовательными аффиксами.

5. Языки лезгинской группы (лезгинский, табасаранский, агульский, рутульский, цахурский, крызский, будухский, удинский, хиналугский, арчинский) проявляют сходные тенденции в процессе заимствования тюркских слов.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования сообщались на ежегодных научных конференциях преподавателей и сотрудников ДГПУ (2003,2004, 2005), на заседаниях кафедры русского языка ФНК ДГПУ. Диссертация апробирована на кафедре дагестанских языков ДГПУ.

Основные положения диссертационного исследования отражены в четырех публикациях, автора настоящей работы.

Структура диссертации. Выбор и актуальность темы, цель, проблематика исследования, последовательность задач, поставленных в диссертации определили ее композиционное решение. Диссертационная работа состоит из введения, трех основных глав, заключения, списка использованной литературы и приложения («Алфавитный указатель табасаранских тюркизмов»). Общий объем работы составляют 150 страниц, в.

Заключение

.

Табасаранско — тюркские (азербайджанские) языковые связи начались довольно рано, в Х-Х1 веках нашей эры и они были непрерывными. В результате исторически сложившихся политических, экономических и культурных связей между азербайджанским и табасаранским языками, последний испытал сильное влияние со стороны тюркского (азербайджанского) языка. Оно оказалось на всех уровнях структуры табасаранского языка.

Влиянию и обогащению со стороны тюркского языка особенно заметно подвергалась лексика, так как словарь наиболее восприимчив к иноязычным заимствованиям.

Анализ тюркских (азербайджанских) слов уровне лексики и фонетики табасаранского языка позволил выделить древнетюркские и позднетюркские заимствования, которые отличаются друг от друга фонетическим своеобразием и особенностями употребления.

Тюркские заимствования относятся к самым разнообразным областям жизни и деятельности табасаранского народа: материальной и духовной культуре, трудовой деятельности, флоре и фауне и к словам, связанным с торговлей и иной терминологией. Следует подчеркнуть, что в тюркском слое лексике насчитывается более двух тысяч слов.

Анализ тематических групп тюркизмов показывает, что наибольшее количество слов проникло из области сельскохозяйственного производства, животноводства (термины коневодства), свадебно-обрядовой терминологии. В эпоху тюркских заимствований доминирующими оказались слова, обозначающие предметы домашнего обихода, одежду, животный мир и слова, связанные с характеристикой человека со стороны тех или иных качеств, свойств, а также действий и состояний.

В тематическом отношении слой тюркского происхождения может быть объединен в следующие группы:

1) название предметов одежды, обуви, постельных принадлежностей, тканей и т. д.;

2) обозначения домашней утвари, музыкальных инструментов и орудий труда;

3) названия жилых и хозяйственных помещений, строений и их частей;

4) названия растений, фруктов, плодов, ягод, овощей и их частей;

5) названия домашних и диких животных и лексика, связанная с животноводством;

6) названия частей тела (человека и животных);

7) названия болезней и лекарств;

8) названия, обозначающие семейно-родственные отношения;

9) слова, обозначающие качественные характеристики человека, обращения;

10) названия лиц по роду занятий, профессии и социального положения;

11) названия молочных и других продуктов питания и напитков;

12) названия оружия и военного снаряжения;

13) названия веществ, различных металлов и материалов;

14) названия отвлеченных понятий, обозначающие желания, душевное состояние, физические и моральные качества людей;

15) абстрактная лексика;

16) названия предметов и явлений неживой природы;

17) имена прилагательные;

18) наречия и служебные слова;

19) глаголы, характеризующие психическое состояние, интеллектуальную и духовную деятельность и др.;

20) имена собственные (мужские и женские).

В табасаранский язык в основном проникали тюркские слова вместе с теми предметами и понятиями, которые принимались табасаранцами от азербайджанцев. Лишь незначительная часть заимствованных слов бытует в табасаранском языке параллельно с ранее имевшимися в языке словами исконного, русского и другого происхождения. Это способствовало обогащению омонимии и синонимии табасаранского языка.

С точки зрения сферы употребления тюркизмы в табасаранском языке это в основном слова общеупотребительные, относящиеся к нейтральной лексике. Некоторые заимствованные слова — тюркизмы как самостоятельные единицы не употребляются, но они входят в состав сложных слов и устойчивых словосочетаний, например, такие как ере гирмиш в словосочетании — ере гирмиш ишрива «провались сквозь землю».

С точки зрения употребительности тюркизмы представляют собой довольно употребительный пласт табасаранской лексики, о чем свидетельствуют многочисленные примеры из различных жанров художественной литературы.

Сравнение лексических значений тюркских заимствований со значениями соответствующих параллельных слов современности азербайджанского языка показывает, что в большинстве своем тюркизмы были заимствованы в своем первоначальном значении прототипа. В то же время некоторые тюркизмы претерпели при заимствовании и семантические изменения (ср. ганджыг «сука» — гъанжугъ «ослица»), в т. ч. расширение значения (ср. ортаг «соучастник» — уртахъ «общийсоучастник»), сужение значения, когда слово заимствуется в одном из переносных значений (ср. гылыг «уживчивость, характер» — гъилигъ «характер»).

Тюркские заимствования, проникнув в словарный состав табасаранского языка, вступали в определенные взаимоотношения со словами и выражениями исконной лексики и подвергались смысловой или стилистической дифференциации, существуя в табасаранском языке в качестве синонимов с собственно табасаранскими словами или же заимствованиями из других источников. Синонимические ряды с участием азербайджанизмов засвидетельствованы двухчленные, трехчленные, четырехчленные и в различных частях речи — существительных, прилагательных, местоимениях, глаголах, наречиях.

В отдельных случаях семантическое освоение тюркских заимствований сопровождается их участием в создании омонимических и антонимических пар.

Отдельные тюркские заимствования настолько освоены табасаранским языком, что активно входят в состав устойчивых фразеологических сочетаний, пословиц и поговорок табасаранского языка.

Длительное контактирование табасаранского языка с тюркским (азербайджанским) привело также к появлению инноваций на фонетическом и грамматическом уровнях. В говорах северного диалекта табасаранского языка, расположенных вблизи азербайджанских населенных пунктов (Цанак, Арак, Дарваг, Ерси), как и в азербайджанском языке, ударение, за небольшим исключением, падает на последний слог.

Под влиянием азербайджанского языка особенно сильное изменение произошло в вокалической системе табасаранского языка. Основное направление развития фонологической системы указанных говоров идет по линии сближения с фонологической системой азербайджанского языка. Более существенные изменения в области вокализма объясняются тем, что азербайджанский вокализм представляет собой по сравнению с табасаранским более слышную систему.

Анализ процессов фонетического освоения тюркизмов табасаранским языком позволяет придти к выводу о том, что в первую очередь происходит замещение отсутствующих или не характерных для табасаранского языка гласных: о>у (охшар>ухшар «сходство»), о>а (човуш>чавуш «исполнитель»), ы>и (гарпыз>гъарпуз «тыква»), ы>и после г, гъ (гызгын>гъизгъин «горячий»), э>а (гэдэм>гъадам «шаг»), э>е или и (бэ]>бег «бек, князь», энджер>инжир «инжир») — о>ю, у (нокар>нукар «слуга, лакей», оруш>йуруш «угодье, пастбище), оь>уь, у (коьчери>куьчери «кочевой», ноьгта>нукьт1а «точка»), у>уь или и (кул>гуьл «цветок»), е>и (]етим>йитим «сирота»).

Под влиянием азербайджанского языка в табасаранском языке возникла ассимиляция гласных — сингармонизм. В табасаранском зафиксирован также ряд сорадических процессов ассимиляционно — диссимиляционного характера, а в незначительном количестве примеров отмечено явление устранения комплексов согласных.

Что же касается согласных, то их в системе существенных сдвигов не произошло, поскольку в этом аспекте азербайджанская фонологическая система значительно уступает табасаранской. Все же ряд звуковых процессов прослеживается и в области консонантизма тюркских заимствований. В области согласных зафиксированы следующие наиболее характерные звукопереходы: ]>г (ду|у>дюгю «рис»), г>къ (ганунсыз>къанунсуз «незаконный»), г>гъ (бошгаб>бушгъаб «блюдце»), г>х [чанаг>чанаьх «чаша» (деревянная)], г>кь (тагетсиз>такьатсуз «немощный»). Звонкая аффриката «дж» в анлауте, инлауте и ауслате переходит в спирант «ж» (джи]эр — жигер «легкое" — аджыг>ажугъ «гнев, злоба" — гылындж>гъилинж «сабля, меч»).

Все фонетические процессы являются результатом интенсивного влияния азербайджанского языка на табасаранский, двуязычия в отдельных табасаранских аулах сувакского диалекта, при котором доминирующим является азербайджанский язык, а табасаранская речь часто строится уже исходя из норм азербайджанского языка, вносятся различные изменения в родную речь в соответствии с нормами последнего.

В связи с вопросами адаптации азербайджанских звуков в табасаранском языке и замещения их соответствующими исконными звуками первостепенную важность приобретает вопрос о непосредственном источнике заимствования восточной лексики арабского и персидского происхождения, а также тюркском источнике заимствования.

Судя по материалам исследования, фонетическими признаками, позволяющими отличить непосредственные арабизмы от проникших через азербайджанское посредство, является: передача смычного «къ» как «къ», огласовка лексем с исконным кратким а, соотношение араб. гъ>азерб. г>таб. гъи др.

В области морфологии самым существенным является то, что влияние азербайджанского языка способствовало сохранению однотипных структурных черт, с одной стороны, элементов и семантических инклинаций, ранее не характерных грамматическому строю табасаранского языка — с другой. В связи с усвоением большого количества заимствованных лексических средств для выражения грамматических значений появляется тенденция к замене синтетических способов выражения грамматических значений аналитическими.

Заимствованные существительные, подчиняясь действующим закономерностям словоизменения табасаранского языка, принимают аффиксы множественного числаар / -ер, как и лексеме табасаранского языка, хотя отдельные тюркизмы сохранили в табасаранском исконный способ образования множественного числа — с помощью суффиксалар /-лер.

Заимствуемые из азербайджанского языка глаголы, подчиняясь грамматическим нормам табасаранского языка, не изменяются по лицам. Характерные заимствующему (табасаранскому) языку особенности глагола (категория времени, категория наклонения) проявляются во вспомогательных глаголах ап1уб «сделать», хьуб/шуб «делать». Анализ заимствованного материала показывает, что глаголы утрачивают некоторые свои грамматические характеристики, а где-то и приобретают новые, характерные для языка — реципиента, например, оппозицию по переходности / непереходности.

Влияние азербайджанского языка сказались также на словообразовательном уровне табасаранского языка.

В результате проникновения из азербайджанского языка большого количества лексических заимствований морфологическая система табасаранского языка, как и других лезгинских языков, в целом обогатилась словообразовательными аффиксами и проявляет сходные тенденции в процессе заимствования тюркских слов.

Важным аспектом морфологического освоения тюркизмов в табасаранском языке составляет внедрение тюркских аффиксов в табасаранскую словообразовательную систему. Функциональную активность и статус исконного элемента приобрел словообразовательный аффикс — лугъ (в азерб: -лыг, лиг, -луг, лугъ), образующий новые слова от именных и глагольных основ, обозначающие занятие, профессию, склонности, привычки, абстрактные существительные. Многочисленны в табасаранском языке тюркизмы, образованные с помощью суффиксачи (в том числе от корней арабского и персидского происхождения и исконных слов, указывающие на профессию, род занятий и социальное положение человека.

Продуктивным и регулярным словообразовательными средствами стали в табасаранском языке суффиксылу (азерб. -лу, -лы, -ли), -суз (азерб. -сыз, -сиз, -суз), широко функционирующие и с основами нетюркского происхождения.

Широкое употребление нашло в табасаранском, как и во многих кавказских языках, аффиксмыш (-ламыш) (в азерб: -маг // -мег), который в современном азербайджанском языке образует в основном перфект, а иногда атрибутивные или субстантивные имена.

Влияние азербайджанского языка проявилось и в таких способах словообразования, как основосложение и словосложение. Проникновению в табасаранский язык модели полных повторов и их функционированию способствовали заимствованные из азербайджанского языка многочисленные повторы.

Сильное влияние азербайджанского языка сказалось и на синтаксисе табасаранского языка, для речи носителей которого характерны конструкции сложных предложений азербайджанского языка, сохраняя в них союзы, частицы, послелоги и модальные слова в таком виде, в каком функционируют в азербайджанском языке.

Усвоение тюркских словообразовательных элементов и служебных слов привело к тому, что в отдельных случаях для выражения одних и тех же или близких грамматических значений параллельно стали функционировать синонимические — собственно национальные и заимствованные грамматические формативы.

Все вышеизложенное является свидетельством того, что лексический состав, грамматический строй и фонетика табасаранского языка претерпели в прошлом значительное влияние со стороны грамматического строя азербайджанского языка, что нельзя не учитывать при объяснении происхождения ряда фонетико — морфологических и синтаксических явлений.

Сравнительный анализ заимствованной лексики в табасаранском и родственных ему языках показывает, что языки лезгинской группы (лезгинский, табасаранский, агульский, рутульский, цахурский, удинский, крызский, будухский, хиналугский, арчинский) в целом проявляют сходные тенденции в процессе заимствования тюркских слов. Это проявляется не только в собственно качественных и количественных аспектах усвоения иноязычной лексики, но и в особенностях семантического, фонетического и морфологического освоения конкретных лексем.