Актуальность темы
исследования. Реформы 1990;х гг. стали важным этапом в истории нашей страны. Наблюдаемые в настоящее время процессы модернизации российского общества, его политической либерализации, самим обществом оцениваются неоднозначно. Все чаще высказывается мнение, что необходим переход от радикальных реформ и перемен к стабильному и к устойчивому развитию. В этих условиях актуальным представляется обращение к публицистическому наследию русского политического консерватизма 18 701 890-х гг. Интерес представляют не только идеологические разработки и теории пореформенных российских консерваторов, но также опыт ведения общественной дискуссии в период, последовавший вслед за коренным переломом в жизни страны.
Во второй половине XIX в. многим представителям государственной и культурной элиты стало очевидно, что модернизационные процессы угрожают существующим формам российской государственности. Сказывался и определенный идеологический вакуум, вызванный крахом легитимистской политики Николая I. Самодержавие было вынуждено искать не только опоры в тех или иных общественных классах. Ему требовалось определить принципы, на которых основывалась бы государственная и национальная идеология. Исходной формулировкой стала «уваровская триада», предопределившая три основные направления консервативного идеологического поиска — обсуждение национального, церковного и сословного принципов государственного строительства, — а также указавшая на существовавшую между ними взаимосвязь. Закономерно было и возникновение спора о том, какой из заявленных в «триаде» принципов считать для государства приоритетным. Дискуссии того времени о национализме и о церковно-государственных отношениях не утратили своего значения и поныне.
Степень изученности разрабатываемой темы. Изучение истории русской и западной консервативной мысли смело можно назвать одним из наиболее бурно развивающихся направлений отечественной исторической науки. Мощный импульс ему дали дискуссии 1980;1990;х гг., в ходе которых обсуждались варианты развития посткоммунистической России. Историк, обратившийся к изучению русской общественно-политической мысли, сам невольно оказывается участником этих дискуссий. Но и рассматриваемые им мыслители в определенной мере являются его «коллегами», поскольку каждый идеолог так или иначе должен был формулировать свою позицию по отношению к предшественникам и оппонентам. Нельзя не отметить отсутствия четкой грани между источниками по истории отечественной общественно-политической мысли и ее историографией. Так, одна из лучших работ о М. Н. Каткове появилась через год после смерти редактора «Московских ведомостей» и принадлежала перу его единомышленника1. Таким образом, изучение истории русского консерватизма — не молодое направление. Его историографию принято делить на пять этапов.
1. Дореволюционный этап. Первые публикации, посвященные анализу истории отечественного консерватизма, принадлежат перу самих его идеологов, а также их оппонентов. Редкие из них утруждали себя собственно исследовательской работой. Однако проблемы, поднятые ими — прежде всего, вопрос о терминологии, о взаимоотношении консерватизма с властью и с другими идейными направлениями — до сих пор являются ключевыми при анализе «охранительной» идеологии. В 1873 г. славянофил Э.Д. Дмитриев-Мамонов обвинил единомышленников в том, что их «живейшее и свободнейшее направление превратилось в пошленькое охранительство"2. Профессор-филолог О. Ф. Миллер отрицал идейную связь поздних славянофилов (в частности, И.С. Аксакова) с консерваторами. B.C. Соловьев, в свою очередь, в ходе полемики против теории Н. Я. Данилевского утверждал, что славянофильство изначально было вариацией всё той же варварской.
1 Неведенский С. Катков и его время. СПб., 1888.
2 Дмитриев-Мамонов Э. Славянофилы // Русский Архив. 1873. Кн. 2. С. 2489.
3 Миллер О. Ф. Спускала ли Русь нашим консерваторам? // Московский сборник. M., 1887. С. 79−80. китайщины", носителем которой он считал М. Н. Каткова и его высокопоставленных покровителей. А. А. Киреев, стремившийся к консолидации всех интеллектуальных сил, тяготевших к «русской партии» и к идеалистической философии, не видел в отождествлении славянофильства и национализма ничего оскорбительного, удивляясь лишь тому, что B.C. Соловьев обвиняет в варварстве апологета классического образования М.Н. Каткова1. Борьба B.C. Соловьева с последователями Н. Я. Данилевского имела широкий общественный резонанс и в значительной степени способствовала консолидации литературного «охранительства». В споре с Соловьевым, отрицавшим самостоятельность философии истории Н. Я. Данилевского, участвовали Н. Н. Страхов, К.Н. Бестужев-Рюмин, JI.A. Тихомиров, А. А. Киреев, К. Н. Леонтьев, Ю.Н. Говоруха-Отрок и др.
Особую группу литературы составляют посмертные памятные издания, выпускавшиеся различными кружками и обществами. К ней принадлежат, в частности, изданный А. А. Александровым сборник памяти К. Н. Леонтьева (в первом из которых наибольший интерес представляет статья А. В. Королева «Культурно-исторические воззрения К.Н. Леонтьева» — в отличие от остальных статей сборника, не носящая мемуарно-биографического и публицистического характера). С. Ф. Шараповым был издан сборник памяти Н.П. Гилярова-Платонова3. Можно также упомянуть книги А. И. Фаресова и А. В. Васильева о Т.И. Филиппове4, кн. Н. В. Шаховского о Гилярове-Платонове и его же предисловие к двухтомному (издания К.П. Победоносцева) сборнику статей этого публициста — при написании которого автор привлекал материалы архивного фонда Главного управления по делам печати. Роль М. Н. Каткова как публициста-охранителя пытался проанализировать его ближайший соратник.
1 Киреев А. А. Славянофильство и национализм. Ответ г. Соловьеву. Пг., 1890. С. 2.
2 Памяти К. Н. Леонтьева. СПб., 1911; Александров А. А. I. Памяти К. Н. Леонтьева. II. Письма К. Н. Леонтьева к Анатолию Александрову. Сергиев Посад, 1915.
3 Неопознанный гений. Памяти Н. П. Гилярова-Платонова. М., 1903.
4 Фаресов А. И. Тертий Иванович Филиппов. СПб., 1900; Васильев А. В. Памяти Т.И. Филиппова. Пг., 1909.
Н.А. Любимов1. Достаточно подробный очерк о жизни и творчестве Р. А. Фадеева публикуется в 1891 г. на страницах «Русского вестника"2.
Вопреки известному утверждению В. В. Розанова об интеллектуальном одиночестве К. Н. Леонтьева, в ведущих консервативных изданиях — прежде всего, «Русском вестнике» (редактором которого в то время был симпатизировавший Леонтьеву Ф. Н. Берг) и «Русском обозрении» (оба редактора которого — кн. Д. Н. Цертелев и проф. А. А. Александров также знали Леонтьева), неоднократно публиковались статьи с подробным анализом л творчества выдающегося русского мыслителя. Эти работы в основном носили апологетический характер. Более объективной оказалась статья о К. Н. Леонтьеве, написанная B.C. Соловьевым и опубликованная сначала в том же «Русском обозрении"4, а затем (в расширенном виде) в словаре Брокгауза и Ефрона — публикация, состоявшаяся во многом благодаря настойчивости В. В. Розанова, убедившего философа в том, что «отдать нашего милого покойника на растерзание людям, его не знавшим и предубежденным, было бы нехорошо"5.
Обращались к анализу консервативной публицистики литераторы левой и либеральной ориентации. Здесь необходимо отметить статью В. И. Ленина «Гонители земства и аннибалы либерализма», где упоминается А.И. Кошелев6. Данная там трактовка славянофильства как варианта помещичьего либерализма оказала влияние на последующую советскую историографию. Из либеральных.
7 8 историков следует назвать А. Н. Пыпина и П. Н. Милюкова. Деятельность М.Н.
1 Любимов Н. А. М. Н. Катков и его историческая заслуга. СПб., 1889.
2 Т-в С. С (С.С. Татищев). Р. А. Фадеев и его сочинения // Русский вестник. 1891. № 9, 11.
3 Соловьев Вс. К. Н. Леонтьев // Русский вестник. 1891. № 12. С. 214−281. Александров А. А. К. Н. Леонтьев (по поводу статьи о нем в Nouvelle Revue) // Русский вестник. 1892. № 3. С. 250−286- Розанов В. В. Эстетическое понимание истории // Русский вестник. 1892. № 1−3- Фудель И. Культурный идеал К. Н. Леонтьева // Русское обозрение. 1895. № 1. С. 256−292 и др.
4 Соловьев B.C. Памяти К. Н. Леонтьева// Русское обозрение. 1892. № 1. С. 122−141.
5 Письма B.C. Соловьева: в 4 т. Т. 2. СПб., 1909. С. 51.
6 Ленин В. И. Гонители земства и Аннибалы либерализма // Ленин В. И. Сочинения. М., 1951. Т. 5. С. 23.
71) Пыпин А. Н. Славянский вопрос по взглядам И. С. Аксакова // Вестник Европы. 1886. № 8. С. 230−285- 2) Из истории панславизма // Вестник Европы. 1893. № 9. С. 185−220- 3) Панславизм в прошлом и настоящем. СПб., 1913.
8 Милюков П. Н. Разложение славянофильства. Данилевский, Леонтьев, Вл. Соловьев. М., 1893.
Каткова нашла отражение, в частности, в работе Р.И. Сементковского1, однако наиболее известна книга С. Неведенского (Щегловитого)2, написанная спустя год после смерти Каткова и представляющая собой обстоятельное и объективное изложение взглядов и биографии редактора «Московских ведомостей».
Место К. Н. Леонтьева в русской общественной мысли после его смерти стало предметом полемики, в которой выступили литераторы как консервативного, так и либерального направлений: С. Н. Трубецкой, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, C.JI. Франк, Д. С. Мережковский, Ф. Ф. Куклярский, Б. А. Грифцов, И. Фудель, JLA. Тихомиров. Эта полемика разобрана в статье А. Козырева, внимательно проследившего, как менялся образ Леонтьева в «отражениях (и искажениях)» его «наследников"3.
Трагические события первой русской революции заставили часть либеральной интеллигенции пересмотреть свои взгляды на консерватизм. Поворот был достаточно осторожным: так, в первой своей статье о К. Н. Леонтьеве Н.А. Бердяев особо подчеркивает, что «реакционные единомышленники Леонтьева ничего не могли понять, им видна была только казенная сторона его миросозерцания, и пользовались они ею для своих грязных дел"4. Для С. Н. Булгакова К.Н. Леонтьев — писатель, далекий от собственно русского мировоззрения, европеец-декадент, чье христианство было «подернуто пепельной пеленой. ислама"5.
Наиболее важным направлением для философов и публицистов конца XIX — начала XX вв. оставалось изучение (точнее, публицистическое «осмысление») славянофильства6. Причина этого интереса понятна: в.
1 Сементковский Р. И. М. Н. Катков. Его жизнь и литературная деятельность. СПб., 1892.
2 Неведенский С. Катков и его время. СПб., 1888.
3 Козырев А. Константин Леонтьев в зеркалах наследников // К. Н. Леонтьев: Pro et contra: в 2 кн. Кн. 1. С. 435.
4 Ср.: Бердяев Н.А. К. Леонтьев — философ реакционной романтики // Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры, искусства: в 2 т. Т. 2. М.: Искусство, 1994. С. 246.
5 Булгаков С. Н. Победитель-побежденный (Судьба К.Н. Леонтьева) // K.H. Леонтьев: Pro et contra. Кн. 1. С. 389.
6 Бердяев Н. А. Алексей Степанович Хомяков. М., 1996; Гершензон М. О. Исторические записки (о русском обществе). М., 1910; Завитневич В. З Русские славянофилы и их учение в деле уяснения идей народности и самобытности. Киев, 1915; Флоренский П. А. Около Хомякова. Сергиев Посад, 1916; Степун Ф. Немецкий романтизм и русское славянофильство // Русская мысль. 1910. № 2. деятельности тогдашних религиозно-философских обществ, как убедительно показал Е. А. Голлербах, сочетались либеральные и националистические начала1. В славянофилах, которым, по всеобщему признанию, принадлежал приоритет в «деле уяснения народности и самобытности», творцы происходившего накануне мировой войны «культурного ренессанса» не могли не видеть своих предшественников.
При всей публицистичности тогдашних работ, налицо было стремление и к большей основательности: в 1910 г. В. Ф. Эрн, говоря о полемике Соловьева с консерваторами и «совершенно сочувствуя» философу в «сокрушении ребер «этим глупцам и мерзавцам» из «Московских ведомостей», отказывается л признать его публицистику за объективный анализ русской философии. В этот период намечается тенденция к собственно историческому анализу. История консервативной печати затронута в работах М.К. Лемке3. В 1907 г. вышла работа Б. Б. Глинского о К. П. Победоносцеве, содержащая не только биографию, но и анализ взглядов этого государственного деятеля. Вслед за большинством мемуаристов того времени автор отмечает, что обер-прокурор Св. Синода «явил собой в высшей степени своеобразный тип русского учёного государственного мужа, необычайно сильного своим анализом и скепсисом и слабого, как творца жизни и форм этой жизни"4.
Велась и публикация источников по истории консерватизма. Издавались и переиздавались воспоминания5 и письма отдельных его представителей6, в периодических изданиях (например, в «Русском вестнике», «Русском п обозрении») публиковались их письма и неизданные материалы.
Дореволюционная традиция публицистического осмысления истории консервативной мысли была продолжена в эмиграции. Тема была затронута в.
1 Голлербах Е. К незримому граду. Религиозно-философская группа «Путь» (1910;1919) в поисках новой русской идентичности. СПб., 2000 г. С. 9. Эрн В. Ф. Культурное непонимание // Эрн В. Ф. Сочинения М., 1991. С. 114.
3 Лемке М. Очерки по истории русской цензуры и журналистики XIX столетия. СПб., 1904.
4 К. П. Победоносцев: pro et contra: в 2 кн. СПб., 1996. С. 413.
5 Головин К. Ф. Мои воспоминания за 35 лет (1859−1894): в 2 ч. СПб., б.г. (2-е изд.).
6 Витте С. Ю., Победоносцев К. П. Историческая переписка о судьбах православной Церкви. М., 1912;
7 Например: Письмо К. Н. Леонтьева С.В. Васильеву (С.В. Флерову) // Русское обозрение. 1893. № 1. С. 329−340. ряде общих работ по истории философии. Отдельным проблемам и персоналиям были посвящены книги Н. А. Бердяева, Н. Устрялова, Б. Нольде, Ю. Иваска и др.- выходили статьи в различных периодических изданиях. Как пример дальнейшей эволюции либеральной интеллигенции в сторону положительного отношения к консерватизму можно привести книгу Н. А. Бердяева «Философия неравенства"1. Однако в целом эмигрантская литература не могла дать ничего нового — хотя бы потому, что «Леонтьева и Тютчева сумбурные ученики» не имели доступа к архивным материалам.
2. Советская историография до начала 1940;х гг. не нуждалась в полемике с монархистами — представители этого идейного лагеря уже не представляли для советской власти реальной угрозы. Провал «консервативного проекта» был очевиден, и историки (пусть далеко не все) могли себе позволить отношение к консервативной публицистике как к историческому источнику. По справедливому замечанию автора одного из последних историографических обзоров, появлявшиеся в этот период работы «зачастую имели археографический характер и были выполнены в строго академических традициях. Это выгодно отличало их от. полупамфлетных произведений на ту же тему, выходивших из-под пера либеральных историков в дореволюционное время"2.
В двадцатые и тридцатые годы публиковались материалы, связанные с деятельностью Ф.М. Достоевского3, К.Н. Леонтьева4, Л.А. Тихомирова5, М.Н.
С 1 л.
Каткова, К. П. Победоносцева, Е. М. Феоктистова. Эти публикации.
1 Бердяев Н. А. Философия неравенства// Русское зарубежье. Л., 1991. С. 7−243.
2 Минаков А. Ю. Русский консерватизм в современной российской историографии: новые подходы и тенденции изучения // Отечественная история. 2005. № 6. С. 133.
3 Гроссман Л. Достоевский и правительственные круги 1870-х гг. // Литературное наследство. 1934. № 15. С. 83 163.
4 Леонтьев К. Н. Моя литературная судьба // Литературное наследство. 1935. № 22−24. С. 432−485- Мещеряков Н. У истоков современной реакции// Литературное наследство. 1935. № 22−24. С. 407−432.
3 Тихомиров Л. А. 1) 25 лет назад. Из дневников Льва Тихомирова // Красный архив. 1930. Т. 1−5. С. 20−69- 2) Воспоминания. М.-Л., 1927.
6 Вождь реакции 60−80-х гг.: неизданные письма М. Н. Каткова Александру II и Александру III // Былое. 1917. № 4(26). С. 140−169- М. Н. Катков и Александр III в 1886—1887 гг. // Красный архив. 1933. Т. 3(58). С. 58−85- Кантор P.M. Кризис «Московских Ведомостей» в 1866 году: Письма М. Н. Каткова к Александру II и В. А. Долгорукому. Пг., 1922. сопровождались почти благожелательными отзывами историков об идеологах консерватизма — за противником, ушедшим в историческое небытие, разрешалось признать определенные достоинства. Так, А. Е. Пресняков писал о переходе от либеральных взглядов к консервативным, характерном для многих литераторов 1860—1870-х гг.: «Ни Катков, ни Феоктистов в собственном своем сознании ничему не изменили, ничего не сжигали и уж конечно, никому не «продавались"3. М. Н. Покровский в предисловии к письмам К. П. Победоносцева счел своим долгом отметить, что «автор «Московского сборника» был не последним русским публицистом по талантливости"4.
Разумеется, эти отзывы были не более, чем оговорками на фоне общего негативного отношения. Удобной для пропагандистских выпадов оказалась фигура К. Н. Леонтьева. Для П. Ф. Преображенского религиозность Леонтьева была «надругательством над христианством, и сам он был святотатцем», типом «обреченного на вечное неисполнение своих исканий мечтателя, который так характерен для эпох культурного умирания"5. Стандартным ходом было отождествление взглядов Леонтьева с фашизмом: «Эти последовательно-христианские рассуждения могут вызвать в нас своим цинизмом только омерзение и ненависть. Кстати сказать, фашистские «дуче» и «фюреры», когда они руками, запятнанными кровью жертв бандитских налетов и погромов, берутся иной раз за перо, чтобы «пофилософствовать», — рассуждают подобным же образом"6.
3. Советская историография 1939;1970 гг. характеризуется постепенным поворотом к научному (в марксистских рамках) осмыслению.
1 Письма К. П. Победоносцева к Александру III: В 2 тт. М., 1925; Письма К. П. Победоносцева к Ф. М. Достоевскому // Литературное наследство. 1934. T. I5. С. 112−163- Письма К. П. Победоносцева к гр. Н. П. Игнатьеву // Былое. 1924. № 27−28. С. 50−89- Письма К. П. Победоносцева к Е. М. Феоктистову // Литературное наследство. 1935. T.22 -24. С. 497−561.
2 Феоктистов Е. М. За кулисами политики и литературы. М., 1991.
3 Пресняков А. Е. Воспоминания Е.М. Феоктистова и их значение // Феоктистов Е. М. За кулисами политики и литературы. С. 7.
4 Покровский М. Н. Предисловие // Письма К. П. Победоносцева к Александру III. М., 1925. С. 2.
5 Преображенский П. Ф. Александр Герцен и Константин Леонтьев (сравнительная морфология творчества) // Печать и революция. 1922. Кн. 2 (5). С. 86−87.
6 Ермилов В. Мечта художника и действительность // Красная новь. 1939. № 1. С. 232. Ср.: Мещеряков Н. У истоков современной реакции // Литературное наследство. 1935. № 22−24. С. 427. проблематики. Собственно «охранительное» направление в этот период практически не изучается1, зато в связи с началом второй мировой войны, отходом советской власти от однозначно негативного отношения к русскому патриотизму и установлением после войны коммунистических режимов в балканских странах вновь усиливается интерес к славянофильству — идейному течению, не связанному напрямую с самодержавием.
Началом этого поворота принято считать статью С. Дмитриева «Славянофилы и славянофильство». В ней привлекалось большое (по тем временам) количество источников, указывалось на необходимость научного подхода к истории славянофильства и — в свете ленинской трактовки — само славянофильство рассматривалось как направление дворянско-помещичьего либерализма. Представляет интерес статья А. А. Михайлова о славянофильстве и революции 1848 года, а также ряд работ, посвященных взаимоотношениям славянофилов с революционными демократами и месту славянофильства в истории русской общественной мысли4.
В 1948 г. под редакцией Н. М. Дружинина увидел свет «Славянский сборник», посвященный отношению русского общества 1867−1878 гг. к славянскому вопросу5, куда вошел фрагмент монографии С. А. Никитина о деятельности в этот период славянских комитетов6. В этом же году в «Журнале Московской патриархии» появляется публикация, посвященная истории греко-болгарского церковного раскола и приуроченная к произошедшему в конце 1940;х гг. «исцелению» схизмы7.
1 Единственное исключение: Эвенчик С. Л. Реакционная деятельность Победоносцева в 80-е гг. XIX в. М., 1939.
2 Дмитриев С. С. Славянофилы и славянофильство // Историк-марксист. 1941. № 1. С. 85−97.
3 Михайлов А. А. Революция 1848 г. и славянофильство // Ученые записки Ленинградского ун-та. Исторические науки. 1941. Вып. 8. № 73. С. 48−56.
4 Ковалевский А. Общественное движение 30 — 50-х годов XIX века. М., 1939. Сладкевич Н. Г. К вопросу о полемике Н. Г. Чернышевского со славянофильской публицистикой // Вопросы истории, 1948, № 6- Галактионов А. А., Никандров П. Ф. Славянофильство, его национальные истоки и место в истории русской мысли // Вопросы философии, 1966, № 6. С. 56−97.
5 Славянский сборник (славянский вопрос и русское общество в 1867—1878 гг.). М., 1948.
6 Никитин С. А. Славянские комитеты в России в 1858—1876 гг. М., 1960.
7 Шабатин И. П. (Никита Волнянский). Константинопольская патриархия и балканские славяне в 50−70 гг. XIX в. // Журнал Московской патриархии. 1948. № 6- дабы не отвлекаться в дальнейшем, упомянем еще две публикации по этому вопросу: Лилуашвили K.C. Национально-освободительная борьба болгарского народа.
4. Советская историография с начала 1970;х гг. и до второй половины 80-х во многом была реакцией на публикацию ряда западных исследований. За рубежом в свет выходят монографии Г. Кона, Р. Бирнса, Э. Тадена, Р. Макмастера и ряд других. Уровень этих работ разный: книга Тадена до сих пор остается одной из лучших общих работ по истории отечественного консерватизма, исследование же Р. Макмастера, посвященное «русскому тоталитарному философу» Н. Я. Данилевскому — во многом тенденциозно: автор «России и Европы» предстает в нем не ученым и даже не «типичным панславистом», а пророком и поэтом. Изучение его творчества — «больше, чем изучение одного человека, это история в биографиях (biographical history) современной русской радикальной мысли, одновременно радикальной и романтической"4.
Широко известна дискуссия о славянофильстве, развернувшаяся в 1969 г. на страницах журнала «Вопросы литературы». Открывалась она статьей А. Янова, выделившего в русском консерватизме «сразу две конкурирующие националистические идеологии» — собственно славянофильскую и «крепостническую"5. Б. Ф. Егоров призвал «не просто спорить с А. Яновым по частным проблемам, а попытаться дополнить его модель"6. А. Дементьев аргументировано возражал против противопоставления славянофильства и официальной идеологии7. Также он отметил, что «модель» эта не нова и рекомендовал Янову ознакомиться с работами С. Дмитриева и о соответствующими статьями Большой Советской Энциклопедии .
Однако значение статьи А. Янова — не в ее научной новизне. Автор полемизировал не с историками, но с оценкой славянофильства, бытовавшей против фанариотского ига и Россия. — Тбилиси, 1978; Прот. Иоанн Христов. Русско-болгарские церковные отношения в гг. болгарской схизмы // Журнал Московской патриархии. 1976. № 8.
1 Kohn Н. The mind of modern Russia: Historical and political thought of Russia’s great age. New Jersy, 1955.
2 Byrnes R. Pobedonostsev. His life and thought Bloomington. London, 1968. P. VII.
3 Thaden E. Conservative nationalism in nineteenth century Russia. Seattle, 1964.
4 Mac — Master R. Danilevsky. A Russian totalitarian philosopher. Cambridge, 1967.
5 Янов А. Загадка славянофильской критики // Вопросы литературы. 1969. № 5. С. 95.
6 Егоров Б. Проблема, которую необходимо решить // Вопросы литературы. 1969. № 5. С. 129.
7 Дементьев А. «Концепция», «конструкция» и «модель» // Вопросы литературы. 1969. № 7. С. 126.
8 Дементьев А. «Концепция», «конструкция» и «модель». С. 117 тогда в советском обществе, а равно с теми тенденциями к ее изменению, которые в то время только намечались. Читатель, знакомый с позднейшими работами Янова, поймет, что упрек, сделанный им славянофилам — «в их извращенном демократизме, в их религиозном поклонении «простому народу», в их. модели действительности, которая не могла не привести к печальному, трагическому исходу"1 — лег в основу современного либерального подхода к «почвенничеству».
Противоположную — как видится теперь — позицию занял В. В. Кожинов, отметивший, что сущность славянофильства — не в его классовой природе и «не в „любви к славянам“, а в утверждении. самобытности» России, и доказавший с помощью ряда цитат, что направление это недопустимо отождествлять с простым консерватизмом. Оно было частью более широкого течения, «самобытничества», основателем которого провозглашался древнерусский митрополит Иларион2. Отметим, что исходя из кожиновской аргументации, тот («катковский») консерватизм, который остался вне поля дискуссии 1969 г., также не сводился к «простому консерватизму». На страницах советского журнала речи об этом быть не могло. Тем не менее, полемика свидетельствовала о наличии общественного интереса к истории консервативной мысли, и появление новых публикаций стало неизбежным.
В этот период вышли серьезные работы советских историков — в первую очередь, П. А. Зайончковского, в которых уделено внимание ведущим деятелям периода контрреформ. Не мог обойти консервативную публицистику П. А. Балуев, изучавший политику правительства Александра III в отношении печати4. Вслед за этими монографиями стали появляться публикации, посвященные собственно консерватизму5. На общем фоне выделяется статья.
1 Янов А. Загадка славянофильской критики. С. 116.
2 Кожинов В. О главном в наследии славянофилов // Вопросы литературы. 1969. № 10. С. 113−114.
3 Зайончковский П. А. 1) Кризис самодержавия на рубеже 1870−1880-х годов. М., 1964; 2) Российское самодержавие в конце XIX столетия (политическая реакция 80-х — начала 90-х годов). М., 1970.
4 Балуев Б. П. Политическая реакция 80-х гг. XIX в. и русская журналистика. М., 1970.
5 Андрианов А. А. Политические взгляды славянофилов // Из истории борьбы трудящихся европейского Севера против самодержавия и капитализма за победу социалистической революции. Вологда, 1972. Голосенко И. А. ленинградских историков Б. В. Ананьича и Р. Ш. Ганелина, в которой исследована закулисная подоплека публикации в начале 1870-х гг. сочинений Р.А. Фадеева1. Наибольшей известностью заслуженно пользуется монография В. А. Твардовской о М. Н. Каткове, «новаторский для своего времени и до сих пор не превзойденный по количеству привлеченного материала труд"3. Общественно-политической деятельности И. С. Аксакова посвящена первая монография Н. И. Цимбаева, отделявшего славянофильство от консерватизма и считавшего «поиски «исторических преемников» славянофилов научно несостоятельными"4. Поскольку же историки-марксисты не могли не видеть «тесной спаянности эстетического процесса в России прошлого века с общественной борьбой», имена консервативных идеологов появлялись и на страницах работ, посвященных истории эстетической мысли5. Затрагивается история консервативной мысли в монографии А.Н. Цамутали6.
К началу 1980;х гг. изучение истории русского консерватизма выделяется в самостоятельное историографическое направление. Делаются попытки рассмотреть взаимоотношения различных представителей консервативного движения второй половины XIX в.7- всё чаще выходят статьи, посвященные о отдельным забытым персоналиям — К. Н. Леонтьеву посвящены ряд работ Л.Р. Авдеевой9 и Н.А. Рабкиной1, Л. А. Тихомирову — В.Н. Костылева2. Активно.
Социальная философия неославянофильства // Социологическая мысль в России. Очерки истории немарксистской социологии последней трети XIX — начала XX века. Л., 1978.
1 Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Р. А. Фадеев, С. Ю. Витте и идеологические искания «охранителей» в 1881—1883 гг. // Исследования по социально-политической истории России. Л., 1971. с. 299−327.
2 Твардовская В. А. Идеология пореформенного самодержавия. М., 1978.
3 Минаков А. Ю. Русский консерватизм в современной российской историографии. С. 134.
4 Цимбаев Н. А. И. С. Аксаков в общественной жизни пореформенной России. М., 1978. С. 16.
5 Кантор В. К. Русская эстетика второй половины XIX столетия и общественная борьба. М., 1978. С. 5.
6 Цамутали А. Н. Борьба течений в русской историографии. Л., 1977.
7 Ведерников B.B. Кризис консервативной идеологии и его отражение в печати (1895−1902) // Вестник ЛГУ. 1981. № 8. Вып. 2. с. 104−107- Гальцева Р. П., Роднянская И. Б. Раскол в консерваторах: Ф. М. Достоевский, Вл. Соловьев, И. С. Леонтьев, К. П. Победоносцев в споре об общественном идеале // Неоконсерватизм в странах Запада. Социально-культурные и философские аспекты. 4.2. М., 1982. с. 227−295.
8 Костылев B.H. Ренегатство Л. А. Тихомирова и русское общество в конце 80-х — начале 90-х гг. XIX в. // Проблемы истории СССР. Вып. I. М., 1980; Дьяков В. А. 1) Идея славянского единства в общественной мысли пореформенной России // Вопросы истории. 1984. № 12- 2) Славянский вопрос в пореформенной России (18 611 895) // Вопросы истории. 1986. № 1.
9 Авдеева Л. Р. 1) Проблема государства в русской религиозной общественной мысли последней трети XIXначале XX вв. // Вестник Московского университета. Серия 12. Теория научного коммунизма. 1982. № 5- 2) Религиозно-консервативная социология K.H. Леонтьева: автореф. дис. канд. филос. наук. М., 1983 и др. изучается славянофильство. Е. А. Дудзинская в своей монографии отмечает в нем черты уже не дворянского, а буржуазного либерализма3. В 1986 г. выходит ставшая классической монография Н.И. Цимбаева4. На основе богатого фактического материала историк развивает основные положения предыдущей работы. Общественная деятельность Ф. М. Достоевского рассматривается в очередной книге В.А. Твардовской5, статьях В.А. Викторович6. В 1989 г. выходит монография В. Г. Чернухи о правительственной политике в отношении печати7. Авторы общих работ и историографических обзоров обычно не упоминают монографию Е. И. Кириченко об архитектурных теориях в России XIX в., целый раздел которой посвящен роли общественной мысли в формировании так называемого «русского стиля» в архитектуре8. Наконец, в эти годы появляются принадлежащие перу П. Ю. Рахшмира работы, посвященные западному консерватизму9.
5. Новейший этап в историографии консерватизма является наиболее плодотворным. Изучение славянофильства отступает на второй план: очередной кризис российской государственности заставляет историков сосредоточить внимание на тех идеологах, для которых эта государственность была приоритетом. Подробно новейшая историография рассмотрена в обзорах И.Л. Беленького10, А.В. Репникова1 и А.Ю. Минакова2. Мы ограничимся перечнем работ, имеющих наибольшее значение для выбранной нами темы.
1 Рабкина Н. А. 1) Антигерой Достоевского и штрихи реальной истории // Известия Академии Наук СССР. Серия литературы и языка. T.43. № 4 (июль-август). 1984; 2) Исторические взгляды К. НЛеонтьева // Вопросы истории. 1982. № 6.
2 Костылев В. Н. Лев Тихомиров на службе царизма (Из истории общественно идейной борьбы в России в конце XIX — начале XX вв.): автореф. дис,. канд. ист. наук. М., 1987.
3 Дудзинская Е. А. Славянофилы в общественной борьбе. М., 1983. С. 8.
4 Цимбаев Н. И. Славянофильство: Из истории русской общественно-политической мысли XIX в. M., 1986.
5 Твардовская В. А. Достоевский в общественной жизни России (1861−1881). М., 1990.
6 Викторович В. А. Ф. М. Достоевский и кн. В.П. Мещерский// Русская литература. 1988. № 1.
7 Чернуха В. Г. Правительственная политика в отношении печати 60−70 гг. XIX в. Л.: Наука, 1989.
8 Кириченко Е. И. Архитектурные теории XIX в. в России. M., 1986.
9 Галкин А. А. Рахшмир П.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем. M., 1987; Рахшмир П. Ю. 1) Проблемы западноевропейского консерватизма в современной буржуазной историографии. M., 1984; 2) Типология современного консерватизма. М., 1986.
10 Беленький И. Л. Консерватизм в России XVIII — начала XX в. (Библиографический обзор отечественных исследований и публикаций второй половины XX в.) // Россия и современный мир. 2001. № 4- 2002. № 1- 2002. № 2- 2002. № 3.
В настоящее время существует несколько научных центров, занятых изучением консерватизма. Первый из них сложился в начале 1990;х гг. в Перми под руководством П. Ю. Рахшмира. В его рамках проведен ряд конференций и выпущена серия сборников, посвященных истории русского и западного консерватизма, а также теоретическим проблемам3. Второй центр возник на историческом факультете Воронежского университета. Помимо конференций и соответствующих сборников4, его участниками создан вебсайт «Консерватизм в России и в мире», играющий важную роль в формировании сообщества исследователей консерватизма. Существуют исследовательские коллективы в Самаре, Ростове-на-Дону, разрабатывается проблематика консерватизма санкт-петербургскими и московскими историками5.
Из вышедших за последние пятнадцать лет общих работ по теории консерватизма следует отметить работы Э. Абелинскаса6, К.С. Гаджиева7, A.M.
8 9.
Руткевича и М. Ремизова. Принципиально важное значение имеют переиздания разрабатывавших схожие проблемы западных социологов10.
Из работ, посвященным комплексному изучению русского консерватизма упомянем прежде всего коллективную монографию «Русский консерватизм: идеология и практика"11. Написанный коллективом ведущих специалистов Института истории РАН, этот обобщающий труд посвящен соотношению теории и практики отечественного консерватизма. Вместе с тем, оценки и суждения авторов о консервативных идеологах несут на себе печать традиций.
1 Репников А. В. Современная историография российского консерватизма // Консерватизм и традиционализм на Юге России / Южнороссийское обозрение Центра системных региональных исследований и прогнозирования ИППК при РГУ и ИСПИ РАН. Вып. 9. Ростов-на-Дону, 2002.
2 Минаков А. Ю. Русский консерватизм в современной российской историографии: новые подходы и тенденции изучения // // Отечественная история. 2005. № 6.
3 Исследования по консерватизму. Вып. 1−3. Пермь, 1994;1996; Консерватизм: идеи и люди. Пермь, 1998.
4 Консерватизм в России и мире. Ч. 1−3. Воронеж, 2004.
5 Например: Философия и социально-политические ценности консерватизма в общественном сознании (от истоков к современности): Сб. научных статей. Вып.2. СПб., 2005.
6 Абелинскас Э. Консерватизм как мировоззрение и политическая идеология. (Опыт обоснования). Екатеринбург, 1999.
7 Гаджиев К. С. Консерватизм: современные интерпретации. M., 1990.
8 Руткевич A.M. Что такое консерватизм? М.-СПб., 1999.
9 Ремизов M. Опыт консервативной критики. M., 2002.
10 Манхейм К. Диагноз нашего времени. M., 1994; Шацкий Е. Утопия и традиция. M., 1991.
11 Русский консерватизм XIX столетия: идеология и практика. M., 2000. советской историографии. В 1992 г. под редакцией Р. Ш. Ганелина выходит сборник «Национальная правая прежде и теперь"1. В 1994 под редакцией Б. Ф. Егорова — сборник, посвященный славянофильству2. Ко второй половине 1990;х гг. публикации принимают лавинообразный характер. Биографиям ведущих консервативных политиков посвящен сборник под редакцией Н. Мещерякова3. Немало ценных статей содержится в сборнике под редакцией К.А. Смолиной4.
Одна за другой выходят посвященные русскому консерватизму монографии. Продолжает свою полунаучную-полупублицистическую деятельность А. Янов5. Наряду с многочисленными публикациями дореволюционной консервативной публицистики, М. Б. Смолин выпускает работу, посвященную биографиям и взглядам малоизвестных русских консерваторов конца XIX — начала XX вв.6 Периодизации и классификации различных направлений отечественного консерватизма посвящена работа В. А. Гусева. Вслед за В. В. Кожиновым историю консервативной традиции автор отсчитывает со времен митрополита Илариона. В целом ряде своих работ Г. И. Мусихин показывает связь между российской и немецкой консервативной традициями8. Важные теоретические аспекты отечественного консерватизма разрабатывает А.С. Карцов9. Византийская составляющая русского консерватизма рассматривается в монографии В.Г. Скотниковой10. А. В. Репников в своей монографии выделил «в комплекс, подлежащий целостному изучению» «проблемы государственной власти в концепции отечественных.
1 Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. Часть 1: Русское Зарубежье.- Ч. 2: Российская консервативная идеология и современность. СПб., 1992.
2 Славянофильство и современность. СПб., 1994.
3 Российские консерваторы. M., 1997.
4 Российский консерватизм в литературе и общественной мысли XIX в. М., 2003.
5 Янов А. Л. 1) Россия против России. Очерки истории русского национализма. 1825−1921. Новосибирск, 1999. 2) Патриотизм и национализм в России. 1825−1921. М., 2002.
6 Смолин М. Б. 1) Очерки Имперского Пути. Неизвестные русские консерваторы второй половины XIX — первой половины XX века". М., 2000; 2) Энциклопедия имперской традиции русской мысли. М., 2005.
7 Гусев В. А. Русский консерватизм: основные направления и этапы развития. — Тверь, 2001.
8 Мусихин Г. И. 1) Россия в немецком зеркале (сравнительный анализ германского и российского консерватизма). М., 2002; 2) Власть перед вызовом современности: Сравнительный анализ российского и немецкого опыта конца XVIII — начала XX вв. СПб., 2004.
Карцов А.С. 1) Проблема общественного идеала в русском консерватизме 2-й пол. XIX -1 пол. XX в.: автореф. дис. канд. филос. наук. СПб., 1998; 2) Правовая идеология русского консерватизма. М., 1999.
10 Скотникова В. Г. Византийская традиция в русском самосознании. СПб., 2002. идеологов консерватизма"1. Автор предпринял попытку синтеза государственных взглядов четырех идеологов консерватизма (Н.Я. Данилевского, К. Н. Леонтьева, К. П. Победоносцева и JI.A. Тихомирова) -попытку достаточно спорную (учитывая хотя бы отсутствие в ряду рассматриваемых авторов М.Н. Каткова), но заслуживающую внимания. В 2003 г. выходит учебное пособие И. В. Лукоянова «Российский консерватизм» -отличающееся высоким научным уровнем и спорным выводом о неизбежности «западнического финала российского консерватизма"2. Также во второй половине 1990;х и начале 2000;х гг. защищен целый ряд диссертаций, посвященных комплексному изучению консерватизма3.
Отдельным направлениям и периодам истории русского консерватизма посвящены работы М. Н. Лукьянова — выходящие за поставленные нами хронологические рамки, но важные для осмысления проблематики и истории русского консерватизма4. И. А. Христофоров рассматривает в своей монографии пореформенный дворянский консерватизм5. Взаимосвязи русской внешней политики и общественно-политической жизни страны посвящены замечательные работы В.М. Хевролиной6. Взаимоотношения между видными представителями русской консервативной мысли рассматриваются в целом ряде публикаций О.Л. Фетисенко7.
1 Репников A.B. Консервативная концепция российской государственности. М., 1999. Также см: Репников А. В. Будущее России в концепциях русских консерваторов начала XX века // Кто и куда стремится вести Россию?. Факторы макро-, мезои микроуровней современного трансформационного процесса. М., 2001. Репников А. В. В ожидании «социалистического самодержца» // Армагеддон: Актуальные проблемы истории, философии, культурологии. М., 1999. Кн. 5 (октябрь-декабрь), и др.
2 Лукоянов И. В, Российские консерваторы (конец XVIII — начало XX вв.). Пособие к лекционному курсу. СПб., 2003. С. 76.
3 Кармизова С. Т. Российский консерватизм как философско-политическая идея: автореф. дис.. канд. филос. наук. Ростов-на-Дону, 1999; Кишенкова O.B. Концепция общественной модернизации в политической доктрине российской консервативной мысли XIX — XX века.: автореф. дисс.. канд. ист. наук. М. 1996. Иванников И. А. Проблема государственного устройства в русской политико-правовой мысли: (М.А. Бакунин, К. Д. Кавелин, К.П. Победоносцев): автореф. дисс. .канд. юр. наук. Ростов-на-Дону, 1995; Попов Э. А. Разработка теоретической доктрины русского монархизма в конце XIX-начале XX века: автореф. дисс.. канд. ист. наук. Ростов-на-Дону, 2000; Сергеев С. М. Идеология творческого традиционализма в русской общественной мысли 80−90-х гг. XIX в.: автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 2002.
4 Лукьянов М. Н. Российский консерватизм и реформа. 1907;1914 гг. Пермь, 2001.
5 Христофоров И. А. «Аристократическая» оппозиция великим реформам. М., 2002.
6 Хевролина В. М. 1) Власть и общество: Борьба в России по вопросам внешней политики, 1878−1894 гг. М., 1999.2) Российский дипломат граф Н. П. Игнатьев. М., 2004.
7 Фетисенко О. Л. 1) «Златая цепь единомыслия». Церковь и мир в неизданной переписке Константина Леонтьева и Тертия Филиппова // Новая Европа. № 14. 2001; 2) Владимир Соловьев в «Голосе Москвы» //.
Также в последние полтора десятилетия вышло немало работ об отдельных консерваторах.
Наследие К. Н. Леонтьева стало объектом исследований А.Ф. Сивак1,.
Д.М. Володихина2, Р.Г. Пашко3, К.М. Долгова4, А.А. Королькова5, В.И.
Косика6, Н.А. Рабкиной7, А.В. Репникова8, М.Ю. Чернавского9, С.В.
Хатунцева10. В. И. Косик в своей работе справедливо рассматривает взгляды.
Леонтьева в контексте русской и балканской истории 1860−1890-х гг. К.М.
Долгов, наоборот, использует «метод имманентного философско-эстетического анализа, позволяющего раскрывать наиболее характерные особенности личности Константина Николаевича Леонтьева в тесно связи с его творчеством, или наоборот: раскрывать особенности его творчества в тесной связи с индивидуальными свойствами его личности"11. С. В. Хатунцев в своих статьях рассматривает ранний период творчества К. Н. Леонтьева — справедливо считая его ключевым для формирования леонтьевского эстетизма. Упомянем также работу итальянского исследователя М. Брода, считавшего, что «по образу восприятия мира Леонтьев — художник импрессионист и одновременно врачпатологоанатом». Как уникальную особенность леонтьевского мировоззрения.
1? автор отметил попытку вырваться из «дихотомии «Россия-Запад» .
Минувшее и непреходящее в жизни и творчестве B.C. Соловьёва. Материалы международной конференции 1415 февраля 2003 г. Серия «Symposium», выпуск 32. СПб., 2003. С. 388−395.
1 Сивак А. Ф. Константин Леонтьев. Л., 1991.
2 Володихин Д. М. «Высокомерный странник». Философия и жизнь Константина Леонтьева. — М., 2000.
3 Пашко Р. Г. Концепция византизма К. Леонтьева. Автореф. дис. к. филос. н. — Минск, 1995.
4 Долгов К. М. Восхождение на Афон. Жизнь и миросозерцание Константина Леонтьева. — M., 1997.
5 Корольков А. А. Пророчества Константина Леонтьева. — СПб., 1991.
6 Косик В. И. Константин Леонтьев: размышления на славянскую тему. — М., 1997.
7 Рабкина Н. А. «Византизм» Константина Леонтьева // История СССР. 1991. № 6.
8 Репников А. В. П. Н. Милюков и К. Н. Леонтьев // П. Н. Милюков: историк, политик, дипломат. Материалы международной научной конференции. — M., 2000.
9 Чернавский M. Ю. Религиозно-философские основы консерватизма К. Н. Леонтьева // Дис. .канд. философ, наук. — M., 2000.
10 Хатунцев С. В. 1) Общественно-политические взгляды и идейная эволюция К. H. Леонтьева в 60-е — начале 70-х гг. XIX века // Вопросы философии. 2005. № 10. С. 130−139- 2) Проблема «Россия-Запад» во взглядах К. Н. Леонтьева (60-е гг. XIX в.) // Вопросы истории. 2006. № 3. С. 113−122. Долгов К. М. Восхождение на Афон. С. 4.
12 Брода М. Проблема с Леонтьевым. М., 2001. С. 9,120.
Работы JI.А. Тихомирова изучали С.Н. Бурин1, О.А. Милевский2, А.В. Ремнев3, А.В. Репников4. Государственная и общественно-политическая деятельность К. П. Победоносцева рассмотрена в работах Е.В. Тимошиной5,.
I' п.
В.И. Жировова, А. Ю. Полунова. Работы последнего в особенности ценны тем, что в них деятельность обер-прокурора Св. Синода рассмотрена в контексте не столько государственной, сколько церковной и общественной жизни своего времени. Исследователем отмечено, что «усилия Победоносцева. перекликались с новыми творческими течениями"8.
Теории культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского и дискуссии вокруг нее посвящены работы С.И. Бажова9, Б.П. Балуева10. Деятельности В. П. Мещерского посвящены работы ММ. Леонова11, С.В. Петрова12, И.А. Прониной13, Н.В. Черниковой14 и А.С. Карцова15 (пожалуй, наиболее подробное исследование деятельности князя, затрагивающее как генезис его политических взглядов, так и важную проблему вневедомственного влияния). М.Н. КатковуГ.П. Изместьевой16, А.Л. Брутяна17, Г. Н. Лебедевой1, А.А. Попова2. Р. А.
1 Бурин С. Н. Судьбы безвестные: С. Нечаев, Л. Тихомиров, В. Засулич. М., 1996.
2 Милевский О. А. Тихомиров Л.А.: (От революционности к монархизму): автореф.. дисс. канд. ист. наук. Томск, 1996 и др. работы.
3 Ремнев А. В. Крестный путь Льва Тихомирова // Исторический ежегодник. Специальный выпуск. Общественное движение в Сибири в начале XX века. Омск, 1997. С. 78−89.
4 Репников А. В. 1) Быт русского консерватора конца XIX — нач. XX вв. (По материалам дневника Л.А. Тихомирова) // Человек в российской повседневности: сборник научных статей. М., 2001. С. 174−182- 2) Л. А. Тихомиров, «схимник от самодержавия» // Россия и современный мир. 2002. № 3. С. 45−69.
5 Тимошина Е. В. Политико-правовая идеология русского пореформенного консерватизма: К. П. Победоносцев. СПб., 2000.
6 Жировов В. И. Политические взгляды и государственная деятельность К. П. Победоносцева в 80−90-е годы XIX века.: автореф. дисс. канд. ист. наук. Воронеж, 1993.
7 Полунов А. Ю. 1) Под властью обер-прокурора. Государство и церковь в эпоху Александра III. М., 1996 1) К. П. Победоносцев в начале 1880-х гг.: программа нравственного перевоспитания общества // Россия и реформы: 1861−1881. М., 1991 и др.
Полунов А. Ю. Под властью обер-прокурора. С. 76.
9 Бажов С. И. Философия истории Н. Я. Данилевского. М., 1997.
10 Балуев Б. П. Споры о судьбах России: Н. Я. Данилевский и его книга «Россия и Европа». Тверь, 2001. Леонов М. М. В. П. Мещерский: русский консерватизм и правительственная политика в конце XIX — начале XX вв.: автореф. дисс. канд. ист. наук. Самара, 1999.
12 Петров С. В. «Новый курс» правительства Александра III и консервативно-охранительное движение в России1880 — нач. 1890х гг. (В.П. Мещерский). СПб., 2000.
13 Пронина И. А. В. П. Мещерский в общественном движении России к. 60 — нач. 80х гг. XIX в. Волгоград, 2002.
14 Черникова H.B. Князь Владимир Петрович Мещерский в общественной жизни России. Последняя треть XIX — начало XX века: автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 2001.
15 Карцов А. С. Русский консерватизм второй половины XIX — начала XX в. (Кн. В.П. Мещерский). СПб., 2004.
16 Изместьева Г. П. Михаил Никифорович Катков // Вопросы истории. 2004. № 4.
17 Брутян АЛ. M.H. Катков. Социально-политические взгляды. М., 2001.
Фадееву — монография О.В. Кузнецова3- Ю. Ф. Самарину — Т.А. Назаровой4- П. Е. Астафьеву — диссертация М.А. Прасолова5- С. Ф. Шарапову — М.Ю. Конягина6.
Нельзя не упомянуть изданий, вышедших в то время, когда диссертант заканчивал работу над данным текстом: энциклопедию «Общественная мысль России XVIII — начала XX в.» (несмотря на справочный характер издания, по сути оно является коллективным обобщающим историческим трудом) и монографию JI.A. Герд «Константинополь и Петербург"7.
Историографический анализ показывает, что изучение истории русского консерватизма 1870−1890-х гг. выделилось в последние десятилетия в самостоятельное, динамично развивающееся историографическое направление. В целом, философов и политологов интересует теоретическое наследие российских консерваторов, историков — их политическая деятельность. Консервативная же печать в целом, как явление общественной жизни страны, до сих пор не стала предметом обобщающего исследования. Его отсутствие, актуальность темы, необходимость взвешенного подхода при отсутствии жестких идеологических установок позволили автору избрать данную тему в качестве диссертационного исследования.
Учитывая актуальность, научную и практическую значимость темы, а также отсутствие целостного анализа и обобщающих трудов по затронутой проблематике, автор избрал объектом диссертационного исследования русскую консервативную печать XIX в., а его предметом — шедшую на страницах последней полемику. Диссертант ставит своей целью осуществление.
1 Лебедева Г. Н. Социально-философская концепция русского консерватизма в творчестве М. Н. Каткова. СПб., 1996.
2 Попов А. А. М. Н. Катков: к вопросу о его социально-политических взглядах // Социально-политический журнал. 1992. № 9.
3 Кузнецов О. В. Р. А. Фадеев — генерал и публицист. Волгоград, 1998.
4 Назарова Т. А. Общественно-политические взгляды Ю. Ф. Самарина. M., 1998.
5 Прасолов М. А. Социально-философские и антропологические воззрения Петра Евгеньевича Астафьева (18 461 893 гг.).: автореф. дисс. канд. филос. наук. СПб., 2001.
6 Конягин М. Ю. С. Ф. Шарапов: критика правительственного курса и программа преобразований. Кон. XIXнач. XX в.: автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1995.
7 Герд Л. А. Константинополь и Петербург. Церковная политика России на православном Востоке (1878−1898). M., 2006. комплексного анализа позиций консервативных публицистов 1870—1890-х гг. по ключевым проблемам государственного строительства. Для этого в диссертации предпринята попытка решить следующие конкретные задачи: обозначить в идеологическом консерватизме 1870−1890-х гг. «модернистскую» и «традиционалистскую» составляющие;
— выделить основные направления этого идейного движения;
— показать роль консервативной печати в общественной жизни;
— отметить общие черты в оценке ведущими консервативными публицистами протекающих в стране процессов;
— выявить сходства и различия в оценке ведущими консервативными публицистами задач «охранительной» печати;
— проанализировать освещение консервативной печатью национального, церковного и сословного принципов государственного строительство;
— проследить взаимосвязь этих трех проблем в рамках консервативной идеологии.
Хронологические рамки диссертации охватывают период с 1871 г. по середину 1890-х гг. Обе даты условны. К концу 1860-х гг. в обществе наблюдается усталость от реформ и разочарование в их итогах. Общественное движение теперь направлено на поддержку освободительного движения балканских славян. Некогда полуоппозиционное, славянофильство становится элементом государственной идеологии. Условной «отправной точкой» в этом повороте можно считать Славянский съезд 1867 г. Выход в 1871 г. отдельного издания «России и Европы» Н. Я. Данилевского (в журнале «Заря» книга печаталась с 1869 г.) вывел дискуссию на качественно иной уровень. Год спустя происходит другое малозамеченное событие — объявление «болгарской схизмы», позволившее наиболее дальновидным консерваторам предсказать результаты российского «славянобесия» (К.Н. Леонтьев). После смерти в 1894 г. Александра III консервативные круги теряют последние иллюзии относительно возможности сохранения самодержавия в неизменном виде. В этот период из жизни уходит ряд видных представителей консервативного движения — происходит смена поколений и приоритетов.
Источниковая база диссертации. Диссертация во многом основана на материалах архивохранилищ Москвы и Санкт-Петербурга. Автор обращался к фондам Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского Государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ), Отдела рукописей Российской Государственной библиотеки (ОР РГБ), Отдела рукописей Российской Национальной библиотеки (ОР РНБ), Отдела рукописей Института русской литературы (ИРЛИ РАН).
В ГАРФ исследованы личные фонды JI.A. Тихомирова (Ф. 634), Т. И. Филиппова (Ф. 1099), Александра III (Ф. 677), М. Н. Каткова (Ф. 1718). Хранящиеся в фонде JI.A. Тихомирова неопубликованные письма к нему А. А. Киреева характеризуют отношения этих двух публицистов, а также суть полемики, которую они оба вели с B.C. Соловьевым. Материалы фонда Т. И. Филиппова позволяют уточнить позиции многих общественных деятелей по ряду идеологических вопросов. Письма Н. А. Любимова, адресованные М. Н. Каткову и хранящиеся в фонде последнего, проясняют ситуацию с попыткой И. Ф. Циона взять под свой контроль либеральную газету «Голос». В ОР РГБ интерес представляют фонды Киреевых и Новиковых (Ф. 126), М. Н. Каткова (Ф. 120), С. А. Петровского (Ф. 224). Автор работал с дневником А. А. Кирееваисточником, важным для характеристики настроений в верхах русского общества и взаимоотношений между литераторами консервативных взглядов. В фонде М. Н. Каткова интересны письма к нему А. А. Киреева, Е. М. Феоктистова, И. Ф. Циона, характеризующие атмосферу, царившую вокруг «Московских ведомостей». В фонде С. А. Петровского интересны письма к последнему А. А. Киреева, проясняющие отношение славянофила к их полемике с К. Н. Леонтьевым, а также его эстетические взгляды. В РГАЛИ диссертант работал с фондами А. А. Александрова (Ф. 2), А. С. Суворина (Ф. 459), В. В. Розанова (Ф. 419), К. Н. Леонтьева (Ф. 290), М. Н. Каткова (Ф. 262), М. П. Погодина (Ф. 373),.
П.П. Вяземского (Ф. 195). В ИР ЛИ РАН исследованы фонды Аксаковых (Ф. 3) и Т. И. Филиппова (Ф. 329). В ОР РНБ — фонды Н. Я. Данилевского (Ф. 237), Н. Н. Страхова (Ф. 747), К. П. Победоносцева (Ф. 587), B.C. Соловьева (Ф. 718), Н. В. Шаховского (Ф. 847). Во всех этих фондах содержатся ценные эпистолярные материалы, в которых их авторы могли позволить себе высказываться более откровенно, нежели на страницах печати.
Пользовался диссертант и изданными эпистолярными источниками-. письмами И.С. Аксакова1, М.Н. Каткова2, К.П. Победоносцева3, К.Н. Леонтьева4, Т.И. Филиппова5, Н.П. Гилярова-Платонова6, B.C. Соловьева7.
Из мемуаров и дневников важны для нашей темы воспоминания К.Ф. Головина8, С.Ю. Витте9, К.Н. Леонтьева10, В.П. Мещерского11, дневник А.С. Суворина12, дневники и воспоминания Л.А. Тихомирова13 и многих других общественных деятелей.
Важным источником явились материалы периодической печати 18 701 890-х гг.: журналов «Известия Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества», «Русская беседа» (за более ранний период), «Русский вестник» и «Русское обозрение" — а также газет: «Восток», «Голос Москвы», «Гражданин», «Московские ведомости», «Русь», «Русский мир»,.
1 И. С. Аксаков в его письмах: в 4 т. М., СПб., 1888−1896.
2 Вождь реакции 60−80х гг.: Письма Каткова к Александру II и Александру III // Былое. 1917. № 4- М. Н. Катков и Александр III в 1886—1887 гг. // Красный архив. 1933. Т. 3(58). С. 140−169.
3 Письма К. П. Победоносцева к Александру III: В 2 тг. М., 1925; Письма К. П. Победоносцева к Ф. М. Достоевскому // Литературное наследство. 1934. T.15. С. 112−163- Письма К. П. Победоносцева к гр. Н. П. Игнатьеву // Былое. 1924. № 27−28. С. 50−89- Письма К. П. Победоносцева к E.M. Феоктистову // Литературное наследство. 1935. Т.22−24. С. 497−561.
4 Леонтьев К. Н. Избранные письма. СПб., 1993.
5 «Брат от брата помогаем.» (Из неизданной переписки К. Н. Леонтьева и Т.И. Филиппова)// Нестор. 2001. № 1. С. 166−205.
6 Материалы для биографии Н.П. Гилярова-Платонова (Письма его к М. П. Погодину и другим лицам) // Русское обозрение. 1896. Т. 42. № 6.
7 Письма B.C. Соловьева: в 4 т. СПб., 1908;1923.
8 Головин К. Ф. Мои воспоминания за 35 лет (1859−1894): в 2 ч. СПб., М., б.г. (2-е изд.).
9 Витте С. Ю. Избранные воспоминания. 1849−1911 гг. M., 1991.
10 Леонтьев К. Н. 1) Полное собрание сочинений и писем в 12 тг. Т. 6. Кн. 1. Воспоминания, очерки, автобиографические произведения 1869−1891 гг. СПб., 2003. 2) Леонтьев К. Н. Страницы воспоминаний. СПб., 1922.
11 Мещерский В. П. Мои воспоминания. M., 2003.
12 Дневник А. С. Суворина. М., 1999.
13 Тихомиров Л. А. 1) 25 лет назад. Из дневников Льва Тихомирова // Красный архив. 1930. Т. 1−5- 2) Воспоминания. М.-Л., 1927; 3) Тени прошлого. Воспоминания. М., 2000.
Русское дело", «Современные известия». Часть материалов этих периодических изданий издана отдельными брошюрами и сборниками.
I О Л публицистика И. С. Аксакова, П. Е. Астафьева, Н.П. Гилярова-Платонова, Н.Я. Данилевского4, М.Н. Каткова5, А.А. Киреева6, К.Н. Леонтьева7, B.C. Соловьева8, Л.А. Тихомирова9, К.П. Победоносцева10, Т.И. Филиппова11. Нельзя было.
IО пройти и мимо обобщающих работ: «России и Европы» Н. Я. Данилевского, а также вышедшей много позже «Монархической государственности» Л.А. Тихомирова13.
Теоретико-методологическими основами исследования являются историзм, объективность и системность научного анализа, позволившие выделить и рассмотреть основные направления и проблемы русского консерватизма в их взаимообусловленности. Анализ консервативной мысли в данной работе проводится не в философско-политологическом, а в историческом аспекте — что и обусловило сделанный нами акцент на материалах периодической печати и эпистолярном наследии русских консерваторов.
Научная новизна исследования определяется комплексным анализом поставленной проблемы. Автор проанализировал соотношение в русской консервативной мысли последней четверти XIX элементов модернизма и традиционализма, выделил основные направления консервативного движения этого времени. Проблема государственного строительства рассмотрена как предмет публицистической полемики между ведущими консервативными.
1 Аксаков И. С. 1) Собрание сочинений: в 7 т. М., 1886−1887- 2) Отчего так нелегко живется в России. М., 2002.
2 Астафьев П. Е. Философия нации и единство миросозерцания. М., 2000.
3 Гиляров-Платонов Н. П. Сборник сочинений: в 2 т. М., 1899−1900.
4 Данилевский Н. Я. Горе победителям! М., 1998.
5 Катков М. Н. Собрание передовых статей «Московских ведомостей». М., 1897−1898 и др.
6 Киреев А. А. 1) Краткое изложение славянофильского учения. СПб., 1896- 2) Народная политика как основа порядка (ответ г. Леонтьеву). СПб., 1889- 3) Религиозные задачи России на православном Востоке. СПб., 1896.
7 Леонтьев К. Н. Восток, Россия и Славянство. M., 1996.
8 Соловьев B.C. 1) Сочинения в двух томах. M., 1989; 2) Россия и Вселенская Церковь. M., 1994.
9 Тихомиров Л. А. Критика демократии. М., 1997.
10 Победоносцев К. П. Сочинения. СПб., 1996.
11 Филиппов Т. И. Современные церковные вопросы. СПб., 1882.
12 Данилевский Н. Я. Россия и Европа. СПб., 1995.
13 Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. СПб., 1992. публицистами 1870−1890-х гг. — отстаивавшими различные принципы («народный"/ национальный, церковный и сословный), исходя из которых проблема должна была решаться. Эти принципы (по отдельности многократно рассматривавшиеся исследователями) впервые выделены в комплекс, подлежащий целостному изучению. Сама полемика рассмотрена в тесной связи с историческим контекстом указанного периода: в диссертации показана реальная расстановка сил в литературном «консервативном лагере», связь идеологических процессов с событиями общественной и политической жизни России.
Практическая значимость исследования состоит в возможности использовать имеющиеся в ней материалы в научно-исследовательской деятельности. Собранный в процессе написания материал дополняет общую картину общественно-политической жизни России конца XIX в. и может быть использован при подготовке и чтении курсов лекций, спецкурсов и спецсеминаров по истории российской общественно-политической мысли, а также при написании учебников и пособий.
Апробация работы. Промежуточные результаты исследования были изложены на конференции «Власть и общество», проходившей в июне 2003 г. на кафедре истории России и зарубежных стран ИППК-РГИ СПбГУ, а также в двух научных статьях: Котов А. Э. Евразийство и дореволюционный консерватизм // Общество и власть: Материалы Всероссийской научной конференции. СПб.: СПбГУКИ, 2004. (0.8 п.л.) — Котов А. Э. Национализм и полемика вокруг него в консервативной печати 1870−1890-х гг. // Вестник молодых ученых. Вып. 2. (Серия исторические науки). СПб., 2005. (0.5 п.л.).
Диссертация во многом основана на материалах архивохранилищ Москвы и Санкт-Петербурга. Автор обращался к фондам Государственного архива Российской Федерации, Российского Государственного архива литературы и искусства, Отдела рукописей Российской Государственной библиотеки, Отдела рукописей Российской Национальной библиотеки, Отдела рукописей Института русской литературы (Пушкинский дом).
В ГАРФ были исследованы личные фонды JI.A. Тихомирова (Ф. 634), Т. И. Филиппова (Ф. 1099), Александра III (Ф. 677), М. Н. Каткова (Ф. 1718). Хранящиеся в фонде JI.A. Тихомирова неопубликованные письма к нему генерала и общественного деятеля, видного славянофила А. А. Киреева характеризуют взаимоотношения этих двух публицистов, а также суть полемики, которую они оба вели с B.C. Соловьевым. Материалы фонда государственного контроллера и видного церковно-общественного деятеля Т. И. Филиппова: заметки и копии документов, связанные с греко-болгарским церковным расколом, а также письма к нему сербского митрополита Михаила, С. Ф. Шарапова, JI.A. Тихомирова, — позволяют уточнить позиции перечисленных деятелей по ряду идеологических вопросов. Письма одного из ведущих сотрудников «Московских ведомостей» Н. А. Любимова, адресованные М. Н. Каткову и хранящиеся в фонде последнего, проясняют ситуацию с попыткой некогда известного российского кардиолога и общественного деятеля (также сотрудничавшего с Катковым) И. Ф. Циона взять под свой контроль либеральную газету «Голос».
В ОР РГБ наибольший интерес представляют фонды Киреевых и Новиковых (Ф. 126), М. Н. Каткова (Ф. 120), С. А. Петровского (Ф. 224). Автор работал с дневником А. А. Киреева — источником давно известным, однако до сих пор не изданным и представляющим первостепенный интерес для характеристики настроений в верхах русского общества, а также взаимоотношений между литераторами консервативных взглядов. В обширном фонде М. Н. Каткова для нас были интересны письма к нему А. А. Киреева, Е. М. Феоктистова, И. Ф. Циона, характеризующие атмосферу, царившую вокруг «Московских ведомостей». В фонде второго редактора «Московских ведомостей» С. А. Петровского интерес представляют письма к последнему.
А.А. Киреева, проясняющие отношение видного славянофила к их полемике с К. Н. Леонтьевым, а также его эстетические взгляды.
В РГАЛИ диссертант работал с фондами А. А. Александрова (Ф. 2), А. С. Суворина (Ф. 459), В. В. Розанова (Ф. 419), К. Н. Леонтьева (Ф. 290), М. Н. Каткова (ф. 262), М. П. Погодина (ф. 373), П. П. Вяземского (Ф. 195). В ИР ЛИ РАН были исследованы фонды Аксаковых (Ф. 3) и Т. И. Филиппова (Ф. 329). В ОР РНБ — фонды Н. Я. Данилевского (Ф. 237), Н. Н. Страхова (Ф. 747), К. П. Победоносцева (Ф. 587), B.C. Соловьева (Ф. 718), кн. Н. В. Шаховского и Н.П. Гилярова-Платонова (Ф. 847). Во всех этих фондах содержатся ценные эпистолярные материалы, в которых их авторы могли позволить себе высказываться более откровенно, нежели на страницах печати.
Пользовался диссертант и изданными эпистолярными источниками: письмами И.С. Аксакова1, М.Н. Каткова2, К.П. Победоносцева3, К.Н. Леонтьева4, Т.И. Филиппова5, Н.П. Гилярова-Платонова6, B.C. Соловьева7. Не давая полной картины общественной жизни страны, изданные к настоящему времени эпистолярные источники позволяют, тем не менее, составить определенное представление о взаимоотношениях между консервативными публицистами и о том контексте, в котором формировались их взгляды.
Из мемуаров и дневников важны для нашей темы воспоминания С.Ю. Витте8, дневник А.С. Суворина9, дневники и воспоминания Л.А. Тихомирова10: эти незаурядные по своим личным дарованиям авторы были хорошо.
1 И. С. Аксаков в его письмах: в 4 т. М.- СПб., 1888−1896.
2 Вождь реакции 60−80х гг.: Письма Каткова к Александру II и Александру III // Былое. 1917. № 4- М. Н. Катков и Александр III в 1886—1887 гг. // Красный архив. 1933. Т. 3(58). С. 140−169.
3 К. П. Победоносцев и его корреспонденты: Письма и записки. М.- Пг., 1923; Письма К. П. Победоносцева к Александру III: В 2 тт. M., 1925; Письма К. П. Победоносцева к Ф. М. Достоевскому // Литературное наследство. 1934. T.15. С. 112−163- Письма К. П. Победоносцева к гр. Н. П. Игнатьеву // Былое. 1924. № 27−28. С. 50−89- Письма К. П. Победоносцева к Е. М. Феоктистову // Литературное наследство. 1935. T.22 -24. С. 497−561.
4 Леонтьев К. Н. Избранные письма. СПб., 1993.
5 «Брат от брата помогаем.» (Из неизданной переписки К. Н. Леонтьева и Т.И. Филиппова)// Нестор. 2001. № 1. С. 166−205.
6 Материалы для биографии Н.П. Гилярова-Платонова (Письма его к М. П. Погодину и другим лицам) // Русское обозрение. 1896. Т. 42. № 6.
7 Письма B.C. Соловьева. Т. 1−4. СПб., 1908;1923.
8 Витте С. Ю. Избранные воспоминания. 1849−1911 гг. M., 1991.
9 Дневник А. С. Суворина. М., 1999.
10 Тихомиров Л. А. 1) 25 лет назад. Из дневников Льва Тихомирова. // Красный архив. 1930. Т. 1−5- 2) Воспоминания. М.-Л., 1927; 3) Тени прошлого. Воспоминания. М., 2000. информированы, что позволяло им давать людям и событиям острые, запоминающиеся и во многом верные характеристики. Для понимания эволюции славянофильства важны дневник и воспоминания А.Ф. Тютчевой1 (супруги И.С. Аксакова), воспоминания А.И. Кошелева2, а также опубликованные И. В. Лукояновым фрагменты мемуаров Н.П. Игнатьева3. Немало ценных сведений можно почерпнуть из воспоминаний К.Ф. Головина4 и Б.Н. Чичерина5, дневников А.С. Никитенко6, А.А. Половцова7 и генеральши о.
А.В. Богданович — впрочем, выносимые последней оценки достаточно субъективны и спорны.
Важным источником являются воспоминания кн. В.П. Мещерского9, где помимо обильных (хоть иногда и поверхностных) характеристик интересующих нас деятелей и сведений о принадлежащей князю газете «Гражданин», интересны описания общественных настроений, в частности, поездки В. П. Мещерского на Балканы в 1876 г. Нельзя обойти стороной воспоминания К. Н. Леонтьева, собранные в шестом томе выходящего ныне полного собрания сочинений этого писателя10, — прежде всего речь идет о принадлежащей его перу «Моей литературной судьбе», в которой описана эволюция отношения К. Н. Леонтьева к славянофильству. И наконец, для характеристики литературной среды тех лет мы обращались к воспоминаниям И.А. Белоусова11, Н.А. Гиляровского12, А.Р. Кугеля13.
Важным источником явились материалы периодической печати 18 701 890-х гг.: журналов «Известия Санкт-Петербургского Славянского.
1 Тютчева А. Ф. Воспоминания. М., 2004.
2 Записки А. И. Кошелева. M., 1991.
3 Игнатьев Н. П. Земский собор. Кишинев, 2000.
4 Головин К. Ф. Мои воспоминания за 35 лет (1859−1894). СПб. — М., б.г. (2-е изд.).
5 Воспоминания Б. Н. Чичерина. M., 1991.
6 Никитенко. Дневник: в 3 т. M., 1955;1956.
7 Половцов А. А. Дневник государственного секретаря А. А. Половцова: 2 т. M., 1966.
8 Богданович А. В. Три последних самодержца. Дневник. М., 1990.
9 Мещерский В. П. Мои воспоминания. М., 2003.
10 Леонтьев К. Н. 1) Полное собрание сочинений и писем в 12 тт. Т. 6. Кн. 1. Воспоминания, очерки, автобиографические произведения 1869−1891 гг. СПб., 2003 2) Страницы воспоминаний. СПб., 1922. Белоусов И. А. Литературная среда. Воспоминания 1880−1928 гг. М., 1928.
12 Гиляровский В. Московские газеты в 80-х годах // Былое. 1925. № 6.
13 Кугель А. Р. Литературные воспоминания // Былое. 1923. Кн. 21. благотворительного общества", «Русская беседа» (за более ранний период), «Русский вестник» и «Русское обозрение" — а также газет: «Восток», «Голос Москвы», «Гражданин», «Московские ведомости», «Русь», «Русский мир», «Русское дело», «Современные известия».
Часть материалов этих периодических изданий издана отдельными брошюрами и сборниками — публицистика И.С. Аксакова1, П.Е. Астафьева2, Н.П. Гилярова-Платонова3, Н.Я. Данилевского4, М.Н. Каткова5, А.А. Киреева6, К.Н. Леонтьева7, B.C. Соловьева8, Л.А. Тихомирова9, К.П. Победоносцева10, Т.И. Филиппова11. Нельзя было пройти мимо обобщающих работ отечественных консерваторов — «России и Европы» Н.Я. Данилевского12, а также вышедшей много позже «Монархической государственности» Л.А. Тихомирова13. Впрочем, последняя книга уже выходит за хронологические рамки нашей работы.
1 Аксаков И. С. 1) Собрание сочинений: в 7 т. M., 1886−1887- 2) Отчего так нелегко живется в России. М., 2002.
2 Астафьев П. Е. Философия нации и единство миросозерцания. М., 2000.
3 Гиляров-Платонов Н. П. Сборник сочинений: в 2 т. М., 1899−1900.
4 Данилевский Н. Я. Горе победителям! M., 1998.
5 Катков М. Н. 1) Собрание передовых статей «Московских ведомостей». M. 1897−1898- 2) О современных вопросах России (1879−1887). M., 1889- 3) О дворянстве. M., 1905 4) Имперское слово. M., 2002.
6 Киреев А. А. 1) Краткое изложение славянофильского учения. СПб., 1896- 2) Народная политика как основа порядка (ответ г. Леонтьеву). СПб., 1889- 3) Религиозные задачи России на православном Востоке. СПб., 1896.
7 Леонтьев К. Н. Восток, Россия и Славянство. M., 1996.
8 Соловьев B.C. 1) Сочинения: в 2 т. M., 1989; 2) Россия и Вселенская Церковь. M., 1994; 3) Россия и Вселенская церковь. Мн., 1999.
9 Тихомиров Л. А. Критика демократии. M., 1997.
10 Победоносцев К. П. Сочинения. СПб., 1996.
11 Филиппов Т. И. Современные церковные вопросы. СПб., 1882.
12 Данилевский Н. Я. Россия и Европа. СПб., 1995.
13 Тихомиров Л. А. Монархическая государственность. СПб., 1992.
Заключение
.
В условиях коренной перестройки государственного здания Российской империи особую актуальность получила идеология политического консерватизма, делавшая акцент на принцип континуитета — преемственности политической традиции, лежащей в основе государственного строительства. Кратко сформулированная как «Самодержавие, Православие, Народность», эта традиция нуждалась в дальнейшей конкретизации и разработке: в частности, требовалось определить иерархию трех ее основных составляющих. Нуждалась «уваровская триада» и в общественной рецепции — пропаганде, обсуждении и т. д. Требовалось определить конкретную политическую силу, которая будет воплощать формулу в жизнь: будет ли это дворянство, Церковь, либо «нация», организованная по принципу или «гражданского», или «этнического» национализма. Таким образом, предметом общественной дискуссии стали вопросы сословный (точнее — вопрос о правящем слое и сословном представительстве), национальный и церковный.
При отсутствии в России того времени других площадок для ведения общественной дискуссии (того же совещательного представительства), задача ее ведения целиком легла на плечи газетной и журнальной публицистики. Наибольший интерес в этом отношении представляет русская консервативная печать 1870−1890-х гг., — периода, когда с одной стороны общество оправилось от «горячки» Великих реформ, с другой — общественная борьба не успела перейти в борьбу партийно-парламентскую. Тем общественным кругам, которые стремились к сохранению и дальнейшему развитию традиций русской монархической государственности, эта «передышка», казалось, дала возможность если не консолидироваться в самостоятельную политическую силу (что станет актуальным только в начале XX в.), то хотя бы выработать прочную основу для подобной консолидации. На наш взгляд, это консерваторам не вполне удалось.
Тем не менее, в данный период формируется идеология российского политического консерватизма — движения неоднородного, распадавшегося на различные направления, но осознававшего себя, как единое целое и условно именовавшегося «русской партией». Критерии для деления на направления оказывались самыми разными: отношение к европейской культуре, к прогрессу, к церковному, сословному и национальному вопросам, причастность идеологов к принятию государственных решений, наконец, важную роль играл субъективно-личностный фактор. Исходя из этого, в рамках «русской партии» последней четверти XIX в. мы выделяем: либеральный национализм (Н.Я. Данилевский, Ю. Ф. Самарин, Н. Н. Страхов, И. С. Аксаков, Н. П. Гиляров.
Платонов, А. А. Киреев, С.Ф. Шарапов), бюрократический национализм (М.Н. Катков, К. П. Победоносцев, Д.А. Толстой), дворянский консерватизм (В.П. Мещерский, отчасти А. Д. Пазухин и Р.А. Фадеев), консервативный романтизм (К.Н. Леонтьев, Ф.М. Достоевский), церковный традиционализм (Т.И. Филиппов, Н.Н. Дурново).
Во всех направлениях отечественного консерватизма в разной степени сочетались элементы «либеральный» и «государственнический», а также модернистский и консервативный — идеологический консерватизм, как явление, порожденное Новым временем не мог не нести в себе и мировоззренческих, и стилистических особенностей своей эпохи. Таким образом, в русском консерватизме 1870−1890-х гг. присутствовал как «охранительный», так и модернизационный потенциал, и в этом отношении консервативная идеология отвечала требованиям времени. Однако центральная для консерваторов проблема государственного строительства — вопрос о соотношении сословного, церковного и национального принципов — так и не была решена.
Петровское дворянство", которое, в отличие от европейской аристократии, консерваторы провозглашали открытым служилым сословием, оказалось неспособным (и не захотело) выполнить возложенных на него задач.
Обсуждение национального и церковного вопросов во многом было обусловлено актуализацией восточного направления российской внешней политики. Провозглашенная Константинопольской патриархией в 1872 г. болгарская схизма показала наиболее дальновидным консерваторам несовместимость национального и церковного принципов. Даже «альтруистический» славянофильский национализм неизбежно приобретал характер, противоречащий основам церковного и государственного консерватизма. В славянофильском направлении имелись предпосылки для формирования светского «гражданского национализма», однако поколение 1870−1880-х гг. так и не решилось сформулировать его до конца — что сделало славянофильскую идеологию не вполне приемлемой для новых общественных условий. Несмотря на кратковременный успех «черносотенного» движения (в которое влилось большинство преемников славянофильского направления), в дальнейшем оно не выдержало конкуренции с либерализмом и левым радикализмом.
Консервативно-романтический «культурный национализм» К. Н. Леонтьева также не мог лечь в основу государственного строительства — в силу неготовности общества и относительной молодости самостоятельной русской светской культуры. Деятельность же Т. И. Филиппова, А. А. Киреева и других сторонников восстановления совещательного начала в русской Церкви получила дальнейшее развитие уже в XX веке — хотя и не совсем такое, какого ожидали сами эти деятели.
Тем не менее, констатируя неудачу «русской партии» в утверждении своей идеологии в качестве направляющей, диссертант далек от вынесения отечественному идеологическому консерватизму того времени каких-либо «приговоров». Консервативная идеология во многом апеллирует к иррациональному в человеке и в обществе, а следовательно лишь частично находит отражение в общественной дискуссии (как, впрочем, любая другая идеология). Политическое поражение российского консерватизма обусловлено как объективными факторами, так и субъективными — в первую очередь, отсутствием в общественной жизни страны 1870−1890-х гг. харизматического «консервативного лидера, подобного Бисмарку и Столыпину"1. Наследие русского идеологического консерватизма 1870−1890-х гг. ныне представляется особенно актуальным — но не столько как источник готовых идей, разработок и теорий, сколько как опыт ведения общественной дискуссии в период, когда национальным приоритетом становится не лихорадочное реформирование, а государственное строительство.
1 Thaden Е. Conservative nationalism in the Nineteenth Century Russia. Seattle, 1964. C. 182.
