Когнитивно-семантический потенциал номинативных знаков родства и дружбы и его реализация в разных типах русского дискурса и языковом сознании носителей русского языка

В истории лингвистики и смежных наук нередко бывает так, что относительно небольшая группа слов привлекает внимание исследователей в значительно большей степени, нежели обширные семантические поля. К числу таких групп, несомненно, относится лексика родства и дружбы. Способность обнаружить нечто новое в этой, казалось бы, хорошо исследованной области служит своего рода показателем основательности каждого нового научного направления.

Особый интерес исследователей к словам, обозначающим родственные связи (сюда, 'помимо обозначений кровного родства, традиционно относят обозначения юридического родства, родства по супружеству и — с некоторыми оговорками — родства по религиозному обряду крещения), разумеется, не случаен. Специалисты, работающие на материале самых различных языков, постоянно отмечают типовые черты лексики родства, облегчающие исследовательскую деятельность: относительную простоту и гармоничность семантических группировок, их тенденцию к замкнутости и стабильности, отчетливость парадигматических связей, основанных на однотипном наборе дифференциальных признаков (A. Kroeber, F. Lounsbury, W. Goodenough, К. Вавра, A.M. Кузнецов, М. В. Крюков, Ш. И. Джалилова, С. И. Вайнштейн, И. К. Зайцева, JI.C. Кара-оол и др.).

Заслуга в создании научной типологии систем родства народов мира принадлежит американскому ученому-этнографу Льюису Моргану (50−70 гг. 19 в.). Начиная с 20-х годов 20 века отдельные положения теории Моргана были уточнены или даже опровергнуты учеными У. Лоуи, У. Риверсом, Л. Я. Штернбергом, A.M. Золотаревым, М. В. Крюковым и др.

Следует отметить, что в публикациях по этнографии лексемы, обозначающие родство, именуются, как правило, «терминологией родства». Для этнографии это именно специальные термины, но с точки зрения лингвистики, общеупотребительные слова мама, папа, сестра, брат и т. д. не должны относиться к сфере терминологии. Поэтому ставшее традиционным для этой группы слов наименование «термины родства» должно считаться просто, условностью, данью традиции, а не использованием слова термин в его точном значении.

Рассматриваемый в данной работе лингвистический материал достаточно подробно исследован в отечественном языкознании. В частности, можно выделить ряд работ, посвященных этимологии славянских терминов родства (П.А. Лавровский «Коренное значение в названиях родства у славян» 1867, Б. А. Ларин «Из истории слов» 1951, О. Н. Трубачёв «История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя» 1959). В данных исследованиях охарактеризовано развитие терминологии родственных отношений у славян с лингвистической точки зрения, а также с учетом данных смежных наук — истории общества, истории материальной культуры, этнографии.

Привлечение группы лексем с семантикой родства в качестве материала в работах социолингвистического плана было связано с тем, что, как известно, история родственных отношений есть уже история отношений общественных, что особенно очевидно для родового строя. Так, А. И. Моисеев в своих исследованиях «Термины родства в современном русском языке», (1963) и «Термины родства и свойства как конверсивы (на материале русского языка)» (1985) указывает на то, что термины родства и свойства обладают основными характеристиками конверсивов. В исследовании ученый делает акцент прежде всего на лексикографию.

В.В. Колесов в книге «Мир человека в слове Древней Руси» (1986) рассматривает в исторической и функциональной перспективе такие слова-понятия, как «род» и «семья», «семья» и «свои», «близкие» и «ближние», друг" и «брат». Исторической типологии систем родства посвящена монография Н. Н. Трошиной «Номинации родства и их эквивалентов в функции обращения в современном русском языке» (1998).

А. Вежбицкая в «Семантических универсалиях и описании языков» (1999) анализирует модели дружбы в разных культурах с позиций этносоциологии и психологии культуры.

Предметом диссертационного исследования Н. В. Багичевой «Регулярное варьирование семантики существительных, обозначающих отношения родства» (1995) стали регулярные вторичные значения и актуальные смыслы терминов родства. Уделяя особое внимание прагматической стороне речи, автор выявляет закономерности функционирования слов данной группы в реальных фактах коммуникации.

Метафорическое переосмысление слов, обозначающих родство, представлено в работе А. П. Чудинова «Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991;2000)» (2001). Исследование базируется на данных публичного политического дискурса.

Е.В. Добровольская в диссертации «Концептуализация семьи в русской языковой картине мира» (2005) описывает парадигматические, синтагматические, эпидигматические и ассоциативные связи лексемы «семья» в концептуальной системе.

Одной из последних работ, посвященных номинации родства, является исследование О. Ю. Николенко «Лексико-семантическая группа наименований родства: функционирование, эволюция, словообразовательные потенции (на материале речи жителей г. Омска)» (2006). Автор описывает лексико-грамматическую группу наименований родства в народно-разговорной речи в сопоставлении с соответствующей группой литературного языка.

Несмотря на большое количество работ, изучающих те или иные аспекты семантики и функционирования номинаций родства и дружбы, проблема представляется далеко не исчерпанной. Данные лексемы анализируются с позиций диахронического, структурно-семантического и прагмастилистического аспектов как часть лексико-семантической группы и носитель системного значения в рамках Языка 2 (по терминологии А.А. Залевской). Между тем естественным и вполне закономерным представляется и иной когнитивный подход с позиций соотношения данного типа знака с тем, что стоит за ним в сознании носителя языка (Языка 1). Такой подход требует применения когнитивного и концептуально-семантического анализа к функционированию вербального знака и его содержания. Феномен сознания индивида не может быть I описан и структурирован в модели без объяснения устройства концептуальных систем и когнитивных баз языковой личностибез увязывания форм их представления в тексте с когнитивно-ментальными процессами, имеющими место в сознании человека воспринимающего, понимающего, интерпретирующего и говорящего. При этом получаемое описание всегда будет только моделью, не до конца равной самому феномену. Характеристики модели не будут полностью тождественны характеристикам феномена.

В таком описании важна не только модель информационно-поведенческой структуры индивида, его деятельности по хранению и переработке знаний. Более актуально конструирование специфики работы мышления, интерактивного характера языковой когниции, связанной с воспринимаемым миром, активностью, креативностью воспринимающего и формирующего сознания (Демьянков, 1994; Shapiro, 1988).

Если когнитивная лингвистика и психолингвистика исходит из наличия у знака обширной смысловой области в языковом сознании индивида и не полной «выводимости» ее на «поверхность», например в значении слова, то можно предположить существование когнитивного потенциала как «субъективного содержания знакового образа» (А.А. Леонтьев).

Закономерным представляется рассмотрение на данном материале когнитивно-семантического потенциала номинативного знака, реализующегося в вербальном воплощении актуальных смыслов, определенных когнитивных структур. Когнитивные структуры как познавательные структуры, структуры знания, оформленные словом, обязательно связаны со смыслом. Смысл (и это также принципиально) не входит в состав абстрактной семантики языка, а является частью концептосистемы его носителей и выражается языковыми средствами.

Таким образом, актуальность данного диссертационного исследования обусловлена вписанностью реферируемой работы в активно развиваемые современные подходы к исследованию вербального знака, содержания и функционирования языковых знаков разного типа с позиций лингвоантропологии и когнитивистики.

На современном этапе развития языковедения достигнуто качественно новое понимание лингвистического объекта. «Лингвистика как зрелая наука может и должна объяснить изучаемый ею объект — языкно не только „в самом себе и для себя“, а для более глубокого понимания и объяснения человека и того мира, в котором он обитает. Это создает предпосылки для изучения языка по его роли и для познания (когнитивное направление в изучении языка), и для коммуникации в осуществлении речевой деятельности <.,.> и для обеспечения нормальной жизнедеятельности всего общества в целом» [Кубрякова 1995: 224−225].

Актуальность исследования также определяется вниманием ученых к проблеме взаимосвязи языка и мышления (Л.С. Выготский, В. З. Демьянков, Н. Н. Жинкин, Е. С. Кубрякова, А. Н. Леонтьев, А. Р. Лурия, В. А. Пищальникова и др.) — усилением процесса изучения русского языка в антропоцентрическом и лингвокультурологическом ключе.

Е.С. Кубрякова, Б.А. Серебренников) — увеличением внимания к проблеме функционирования сознания, лингвистического представления языкового и неязыкового знания (Ф.Е. Василюк, В.П.Зинченко) — когнитивным подходом к роли языкового знака как компонента структур сознания человека (J1.0. Бутакова, А. А. Залевская, В.А. Пищальникова).

Объект исследования — результаты речевой деятельности (по созданию текстов и процедуре ассоциирования), направленные на осмысление родственных и дружеских отношений и передачу информации об этих отношениях.

Предмет исследования — вербальные репрезентанты смыслов (семантические единицы и их комбинации различного объема и качества: лексемы, словосочетания, фрагменты текстовых структур), входящие в когнитивно-семантический потенциал знаков, эксплицирующих отношения родства и дружбы в различных типах дискурса.

Цель работы — выявить способы представления когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы в различных дискурсивных практиках и в индивидуальном сознании носителей языка. Данной цели соответствует ряд согласованных между собой задач:

1. Определить понятие когнитивно-семантического потенциала номинативного знака и апробировать его применение при разработке лингвистической модели когнитивных структур наименований родства и дружбы;

2. Выявить доминантные виды когнитивных структур, на базе которых формируется когнитивно-семантический потенциал, рассмотрев функционирование языковых знаков с точки зрения пространственно-временной характеристики;

3. Представить использование номинаций родства и дружбы в виде развертывания определенных когнитивных макросценариев, основанных на их функциональном использовании;

4. Выявить основные типы стратегии оценки на основе когнитивного и прагмастилистического анализа высказываний, включающих номинации родства и дружбы;

5. Провести экспериментальное исследование (свободный ассоциативный эксперимент). На основе его анализа, а также сопоставления полученных в ходе эксперимента данных с данными РАС выявить семантическую динамику и способы представления когнитивно-семантического потенциала традиционных номинативных знаков в индивидуальном сознании носителей языка. Решение поставленных задач потребовало использования следующих методов: концептуально-смыслового и когнитивного анализакомпонентного анализа лексического значения слова и значения высказываний, содержащих лексемы родства, дружбыметода лингвистического моделированиясвободного ассоциативного эксперимента.

Эмпирической базой диссертации является картотека, в которую входит около 2000 высказываний, содержащих знаки, номинующие родство и дружбу, и их референты, представленные в виде дейктических слов. Этот материал получен на основе сплошной выборки из произведений художественной литературы. Материалом для исследования послужили прозаические тексты В. Токаревой, JI. Петрушевской, М. Халфиной, JI. Улицкой, А. Вампилова, В. Липатова, А. Алексинаполитические тексты, в частности тексты, связанные с предвыборной агитацией кандидатов на различные административные должности регионального и федерального уровня. Для анализа индивидуального сознания носителей языка были использованы данные «Русского ассоциативного словаря» под ред. Ю. Н. Караулова [2002] (РАС) и результаты ассоциативного эксперимента (общее количество информантов — 500, было получено около 17 000 реакций).

Гипотеза: за каждым знаком, именующим ту или иную составляющую отношений родства и дружбы, стоят психо-ментальные образования, когнитивные структуры. Каждая из этих структур имеет свои I когнитивные потенциалы, части которых, не всегда узуальные, проявляются в определенных дискурсивных практиках.

Научная новизна работы состоит в следующем: на основе когнитивных и психологических концепций языкового знака и его значения введено понятие когнитивно-семантического потенциала номинативного знака и разработана методика его описания для знаков определенного типа. Получено новое системно-динамическое описание когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы на основе пространственно-временных характеристик в русле I когнитивистики и лингвоантропологии. Созданы модельные представления языковых репрезентаций смыслового феномена родства и дружбы в дискурсах разных жанров. Функционирование номинаций родства и дружбы представлено в виде развертывания определенных когнитивных макросценариев, состоящих из микросценариев. Выявлены ведущие типы стратегии оценки, реализуемые с помощью использования языковых знаков, репрезентирующих отношения родства и дружбы. Экспериментально установлены способы представления когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков данного типа в индивидуальном сознании носителей языка.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается во введении понятия когнитивно-семантического потенциала номинативного знака, что вносит вклад в выявление особенностей функционирования языкового знака в сознании носителей языка и образов мира, с ним связанныхв предЬтавлении частей когнитивного потенциала в виде развертывания определенных макрои микросценариев, что способствует экспликации, описанию и моделированию когнитивно-семантического потенциала языковых знаков определенных типовв применении пространственных моделей для представления образов сознания носителей языка, что создает основание для выработки методик выведения на поверхность компонентов когнитивных структурв моделировании фрагментов индивидуального языкового сознания, что расширяет существующие в теории ассоциативно-вербальной сети представления о задействованйых в этой сети стратегиях ассоциирования.

Практическая ценность работы состоит в возможности применения подобного подхода в вузовских курсах стилистики русского языка и стилистики текста, специальных курсах по когнитивной, коммуникативной лингвистике, семиотике и психолингвистике. Результаты исследования применимы в общей теории моделей, теории языковых моделей, когнитивном моделировании, в психологии — для реконструкции сознания индивида.

Положения, выносимые на защиту:

1. Номинации родства и дружбы являются вербальными компонентами когнитивных структур, отвечающих за отражение в коллективном сознании представлений о пространстве, времени и оценке.

2. Являясь психо-ментальными величинами с не до конца заданным объемом (смысловой наполненностью), знаки родства и дружбы обладают когнитивно-семантическим потенциалом — вероятностными репрезентациями личностного смысла, находящимися в пределах как конвенционального (ядерного, стереотипного), так и свободного (субъективного) представления, связанного с реализацией определенной функции (функций) знака в пределах ряда когнитивных структур разной степени сложности.

3. Когнитивно-семантические потенциалы единиц, номинующих отношения родства и дружбы, имеют пересекающиеся, но не совпадающие смысловые реализации в разных дискурсивных практиках (художественный дискурс и индивидуальное сознание — как конвенциональные, так и личностные смыслыполитический дискурстолько конвенциональные смыслы).

4. Реализация когнитивно-семантического потенциала знаков родства и дружбы вне зависимости от качества дискурсивной практики осуществляется при помощи когнитивных макрои микросценариев, актуализирующих отдельные компоненты когнитивных структур, среди которых ведущим является компонент, образованный на основе когнитивной категории близости.

5. Когнитивная категория t близости формируется с опорой на пространственный параметр и определяет значительную часть когнитивно-семантического потенциала языковых знаков, номинирующих отношения родства и дружбы, создает формат ментальных репрезентаций отношений «человек — человек», регулирует динамику смыслового наполнения в сознании и развертывания в речи. Речевое развертывание смыслового наполнения когнитивной категории близость на основе пространственных когнитивных структур происходит по определенным макросценариям.

6. Когнитивно-семантический потенциал знаков родства и дружбы представлен развертыванием в речи когнитивных макрои микросценариев, прототипических схем оценки при восприятии линейного и циклического времени.

Основные положения диссертации апробированы на I Международной научной конференции «Изменяющаяся Россия: новые парадигмы и новые решения в лингвистике» (Кемерово, 2006), на XV Симпозиуме по психолингвистике «Речевая деятельность, языковое сознание, общающиеся личности» (памяти А.А. Леонтьева) (Москва, 2006), на региональных конференциях «Славянские чтения» (Омск, 2003 -2005) на научно-практической конференции «Человек в свете современных естественно-научных и гуманитарных исследований» (Омск, 2006). По материалам диссертации опубликовано 6 печатных работ, общим объемом 2,2 п.л.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, приложения, библиографического списка.

Выводы.

Ассоциативный эксперимент является наиболее разработанной техникой психолингвистического анализа семантики.

Ассоциативное поле овнешняет знания, ассоциированные со словом-стимулом в данной конкретной национальной культуре, знания как конвенциональные, стереотипные, так и индивидуальные, личностные.

Сознание человека — это осмысление им мира, форма отражения, существующая и имеющая смысл только в обществекак общественный феномен оно является социально опосредованным отражением действительности. В представлениях о родстве и дружбе отражаются межличностные отношения, эксплицируются как общественно значимые, так и личностные идеалы, ценностные ориентации и установки индивида, регулирующие его поведение. Поскольку инструментом сознания является язык, анализ «овнешненных» языковыми средствами образов сознания, способов репрезентации знаний о мире позволяет нам выйти на индивидуальные представления о данной когнитивной сущности межличностных отношений, на примере родства и дружбы. Стереотипные представления отражены частотными, ядерными реакциями, личностные смыслы — периферийными, малочастотными ответами.

В результате проведенного эксперимента полученные реакции были представлены в виде определенных когнитивных моделей: сенсорно-перцептивная, эмоциональная, оценочная, функциональная, оценочная, локальная, персонифицированная, модель, отражающая диффузию родства и дружбы, партитивно-ассоциативная.

Вышеприведенные модели эксплицируют возможности вербального знака актуализировать определенные наборы смыслов, напрямую не соотнесенные с отношениями родства и дружбы, относительно сознания говорящего (в нашем случае, реципиента). Таким образом, данные модели можно рассматривать в качестве репрезентантов когнитивно-семантического потенциала номинаций родства и дружбы.

Заключение

.

Поставив целью данного исследования выявить способы репрезентации когнитивно-семантического потенциала номинативных знаков родства и дружбы в различных дискурсивных практиках и в индивидуальном сознании носителей языка, мы предполагали, что когнитивный анализ фрагментов текстов разных дискурсивных практик даст возможность не только определить специфику антропоцентричного I отражения мира и описать его в категориях когнитивной лингвистики, но и выявить функции сознания человека, активно познающего и отражающего действительность на базе имеющихся в концептосистеме когнитивных моделей, структур, схем, концептов и актуализирующего результаты этого отражения в процессе порождения речи.

Мы исходили из того, что передача любых разновидностей информации осуществляется в вербальных единицах с использованием их значений в качестве когнитивных структур, а сами словесные знаки одновременно выступают и как компоненты этих структур, и как средства акцентуации смыслов говорящего для реципиента в тексте. При этом мы разделяли взгляд психолингвистов на слово и трактовали его как инструмент доступа к существующей в сознании индивида системе знаний, представлений, опыта, как компонент когнитивных образований и представлений их в речи. Значение слова ~ не раз и навсегда данная, стабильная конвенциональная система, отраженная одинаково в словаре и в сознании, а динамическая нестабильно-равновесная структура, в которой в зависимости от смысловых стратегий актуализируются определенные компоненты.

Мы предполагали, что за каждым знаком, именующим ту или иную составляющую межличностных отношений, стоят психо-ментальные образования, когнитивные структуры, каждая из которых имеет свои когнитивные потенциалы, часть потенциала, не всегда узуальная, проявляется в определенных дискурсивных практиках.

Концептуально-смысловой и когнитивный анализ фрагментов прозаических текстов ряда авторов (А. Алексина, А. Вампилова, В. Липатова, JI. Петрушевской, В. Токаревой, JI. Улицкой, М. Халфиной) позволил сделать вывод, что реализация любого типа когнитивно-семантического потенциала знаков, репрезентирующих отношения родства и дружбы, осуществляется при помощи когнитивных макрои микросценариев, актуализации отдельных компонентов когнитивных структур. Когнитивная категория близости, формирующаяся на основе I категории пространства, определяет значимую часть когнитивно-семантического потенциала языковых знаков номинации межличностных отношений и создает формат ментальных репрезентаций отношений «человек — человек». Основными макросценариями, на основе которых происходит речевое развертывание смыслового наполнения когнитивной категории близость, являются: 1. макросценарий доминирования внутреннего пространства на основе категории близость, охватывающий микросценарии «отождествления внешнего и внутреннего" — «взаимообусловленной изменчивости" — «аксиологического разрастания I сужения" — «ритуализации объектов внешнего пространства и связанных с ним действий" — «персонификации" — «замещения и диффузии" — 2. макросценарий смешение внешнего и внутреннего пространства как проявление их ментальной взаимосвязи, включающий микросценарии, основанные на смысловых стратегиях: «искусственное отделениесближение во внешнем пространстве" — «исключение точек пересечения во внешнем и внутреннем пространстве" — «сенсорное включение и тактильное оперирование" — 3. макросценарий автономного семантического бытования внутреннего пространства, реализующийся через микросценарий «пересечения и наложения внутренних (духовных) пространств" — 4. макросценарий внутреннего пространства, опирающийся на оппозиции движения, контакта, ограничения, объема, представленный микросценриями «приближение — удаление" — «ограниченность — неограниченность" — «контактность — неконтактность" — «плоскость — объем».

Рассмотренные фрагменты художественного дискурса позволили выявить, что когнитивно-семантический потенциал, номинативных знаков, обозначающих родство и дружбу, также представлен в речи когнитивных макрои микросценариев, прототипических схем оценки при восприятии линейного и циклического времени: 1. макросценарий репрезентации линейного и циклического времени в межличностных отношениях, реализующийся при помощи микросценариев «непрерывного движения, постепенного преобразования" — «повторяемости событий, больших и малых циклов" — «непрерывного движения в замкнутом пространстве" — 2. макросценарий временных циклов в межличностных отношениях представлен микросценариями «возможного возвращения к истоку" — «наложения циклов в отношениях», репрезентируемый смысловой стратегией «персонификации и наследования" — 3. макросценарий линейного исторического времени, опирающийся на оппозицию «стабильность — динамика», включающий микросценарии «длительных, стабильных отношений" — «диффузии родства и дружбы в результате длительных отношений».

В художественном дискурсе наблюдается определенный изоморфизм пространственно-временных представлений о межличностных отношениях: ритуальное пространство неразрывно связано с временной характеристикой (вечерние встречи за столом), диффузия родственно-дружеских отношений, репрезентируемая при помощи внутреннего пространства, непосредственно представлена длительностью подобных отношений (знал так долго, что считал братом). Таким образом, можно сделать вывод о том, что в художественном дискурсе реализуется когнитивно-семантический потенциал рассматриваемых номинативных знаков как в пределах конвенциональных, таки личностных смыслов.

В политических текстах, как текстах со строго определенными функциями, вербальные знаки, обозначающие номинации родства и дружбы, актуализируют прежде всего стереотипные, конвенциональные смыслы. Использование подобных номинаций является инструментом воздействия на адресата. Реализующаяся в данной дискурсивной практике прототипическая схема (классическая категория: классическую категорию В характеризует пучок свойств, если, А имеет все признаки из этого пучка свойств, от, А является лучшим примером В) лишает воспринимающего рефлексии и возможности неоднозначного (личностного) восприятия высказывания. В связи с этим в текстах подобного рода образ политика эксплицируется при помощи полного «встраивания» в данную прототипическую схему, либо абсолютной «отстройки» от нее.

Использование ассоциативного эксперимента позволило уточнить представление о возможностях номинативного знака, характеризующего межличностные отношения, выделить основные модели реализации когнитивно-семантического потенциала данных знаков в индивидуальном языковом сознании. По результатам проведенного эксперимента были выявлены следующие модели: сенсорно-перцептивная, эмоциональная, функциональная, оценочная, локальная, персонифицированная, диффузийная, партитивно-ассоциативная.

Дальнейшее развитие прикладного аспекта исследования имеет свои перспективы. В частности, составление словаря ассоциативного типа, отражающего представления • о родстве и дружбе в индивидуальном языковом сознании. Не менее актуальной представляется возможная приложимость использованной методики к описанию других аспектов, характеризующих образ человека (например, в профессиональной сфере деятельности).