Становление социальной эсхатологии в европейской философии второй половины XX века

Актуальность темы

исследования. В современных гуманитарных и социальных теориях наблюдается постоянно усиливающаяся тенденция к рассмотрению категории «социального» исходя из господствующей логики современности, логики эпохи, которую теоретики называют эпохой постмодерна. В социально-философской теории последнюю нередко определяют как эпоху постклассического стиля философствования. Очевидно, что постепенно складывается новая традиция представлений о социальном порядке и факторах организации этого порядка.

Эта тенденция во многом связана с тем, что в философских концепциях, называемых постсовременными, проблематизирован теоретический статус традиционных объектов социального знания. Процесс формирования постмодернистской философской традиции отражен в значительном количестве переведенной и опубликованной в недавнем времени литературы, однако историко-философского исследования, обращенного к анализу причин, мотивов и условий возникновения одного из важнейших концептов данной традиции до сих пор нет. Очевидно, что существенную роль в этом играет совокупность внутренних причин этой традиции — наличие определенных сложностей в отграничении варианта определения культурных форм постмодернистской философии от вариантов самоопределения культуры в предшествовавшей философской традиции.

Социальность" в традиционной философии рассматривается с принципиально иных позиций, следовательно, актуальность анализа объясняется необходимостью выявления отличительных особенностей социальной рефлексии позднего модерна и постмодернистских концептуальных построений. В свою очередь именно в силу предполагаемых особенностей возникает потребность историко-философского осмысления последних. И, наконец, если представления о социальности, оформившиеся в пределах постмодернистской философии оказывают значительное влияние на многие социальные практики современности, тем более актуальным представляется исследование понятий и методологии подобной социальности. В виду вышеизложенного, исследование и концептуальная реконструкция методологических и теоретических позиций постклассической философии относительно проблемы теоретического статуса «социального» представляются своевременными.

Степень теоретической разработанности темы. Анализ источников и исследовательской литературы по обозначенной теме позволяет заключить, что, существенной чертой, характеризующей историю современной западной социальной философии, оказывается сосуществование трех методологических парадигм: постмарксистской социальной критики, феноменолого-экзистенциальной герменевтики и семиологической онтологии. Исследование упомянутых установок имеет достаточно продолжительную традицию, однако рассмотрение социального традиционно ограничивалось фрагментированием определенного сектора реальности и выбором одной из методологических парадигм. Оформился продолжительный перечень исследовательских приоритетов и традиция рассмотрения «социального» в пределах различных философских течений. Образовался широкий спектр исследовательской литературы, касающейся проблемы «социальности» как концептуального выражения особой формы человеческого существования. К числу оригинальных философских текстов добавились разнообразные исследования обозначенных в классических текстах проблем.

В диссертационном исследовании предпринят анализ обширного круга источников, связанных с изучением сложной, междисциплинарной и многоаспектной темы социальности. Как рационально-теоретическая система знаний об обществе, социальная теория обращена к поиску актуальной реальности социального бытия, потенциальные возможности которого представляют интерес в историко-философской реконструкции положений данных теорий. Исследование кризисных аспектов социальности и методологии анализа социальных процессов в историко-философском ключе необходимо предпринять в силу недостаточной разработанности историко-философского пласта представлений о «социальном» в эпоху постклассического философствования.

Исследование социальности столкнулось с недостатком концептуальных наработок постклассической философии в этой области. Проблемы были зафиксированы пунктирно, что продолжительное время препятствовало появлению фундаментальных исследований в этой области. Постклассическая традиция зафиксировала лавину проблем и прибегла к их решению, обладая проблематичным методологическим и концептуальным потенциалом. Историко-философская реконструкция традиции не позволила теоретическй зафиксировать многие аспекты обозначенной проблемы, проблемы исчезновения «социального». Приближение к приемлемому концептуальному и методологическому результату было осуществлено в некоторых современных критических философских исследованиях, обращенных к работам Д. Лукача, Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Г. Маркузе, Ж. Бодрийяра, Р. Барта, Дж. Ваттимо, Ги Дебора и М. Маффесоли.

Существует продолжительная история вопрошания о сущности «социального» и восходит она далеко в прошлое — к произведениям античных авторов. Контекст настоящего исследования предполагает обращение к оригинальным источникам западной философской мысли XX столетия. Здесь наибольший интерес для нашего исследования приобретают исследования теоретиков постмарксистской философии, представителей постструктурализма и семиологии, аналитические исследования актуальных социальных процессов.

Обращение к основным моделям социальной онтологии XX столетия позволяет зафиксировать онтологический статус социальности и отследить трансформации последнего в постклассической философии. Непосредственный интерес представляет разработка основных положений теории овеществления в философии Дьердя Лукача — «История и классовое сознание» (1923), «Литературные теории и марксизм» (1937), «Молодой Гегель и проблемы капиталистического общества» (1938), «Экзистенциализм или марксизм» (1948), «Разрушение разума. Путь иррационализма от Шеллинга к Гитлеру» (1954), «Пролегомены. К онтологии общественного бытия» (1961;1971 гг.). Указанная линия находит свое продолжение в теоретических разработках представителей Франкфуртской школы — М. Хоркхаймера, Т. Адорно, Г. Маркузе, Ю. Хабермаса, Фр. Поллока, А. Бретона, Э. Фромма и др. Существенную нагрузку в решении стоящих перед исследованием задач несут идеи представителей критической теории общества, разработанной в пределах Франкфуртской школы социальных исследований — стратегия «великого отказа» и концептуализация «технической рациональности» Герберта Маркузе -«Онтология Гегеля и основание теории историчности» (1932), «Разум и революция. Гегель и становление социальной теории» (1940), «Очерки по феноменологии исторического материализма», «Одномерный человек: Исследование по идеологии развитого индустриального общества» (1964), «Негации. Эссе по критической теории» (1968), «Очерк об освобождении» (1969), «Идеи к критической теории общества» (1969) — критика инструментального разума Макса Хоркхаймера — «Диалектика просвещения» в соавторстве с Адорно (1948), «Традиционная и критическая теория» (1937), «Затмение разума. Критика индустриального разума» (1947), «Социологика» в соавторстве с Адорно (1962) — концепция негативной диалектики Теодора Адорно, прежде всего работы последнего периода «Призмы. Критика культуры и общество» (1955), «Негативная диалектика» (1966), и упоминавшееся произведение «Диалектика Просвещения».

Трансформациям представлений о социальности посвящены работы знаковых фигур постмодерна — Ж. Бодрийяра, Р. Барта, М. Фуко, А. Ронелла, Ж. Лакана, Ж.-Ф. Лиотара, М. Бланшо, Фр. Джеймисона, У. Эко, Дж. Ваттимо, 3. Баумана и др. Наиболее представительны исследования Жана Бодрийяра -«Система вещей» (1968), «К критике политической экономии знака» (1972), «Зеркало производства» (1975), «Символический обмен и смерть» (1976), «В тени молчаливого большинства» (1978), «Соблазн», «Симулякры и симуляции» (1981), «Фатальные стратегии» (1983), «Америка» (1986), «Экстаз коммуникации» (1987), «Прозрачность Зла» (1990), «Год 2000 может не наступить" — работы Р. Барта — «Нулевая степень письма» (1953), «Мифологии» (1957), «Критические очерки» (1964), «Элементы семиологии» (1964), «Система моды» (1967), «S/Z» (1970), «Империя знаков» (1970), «Ролан Барт о Ролане Барте» (1973) — Умберто Эко — «Отсутствующая структура», «Трактат по общей семиотике» (1975), «Семиотика и философия языка» (1984), «Путешествия в гиперреальности» (1987), «Пределы Интерпретации» (1990), его этическая эссеистика и др.

Постклассический вариант постановки и решения проблемы «социального» представлен в работах 3. Баумана «Индивидуализированное общество», Ги Дебора «Общество спектакля», Дж. Ваттимо «Прозрачное общество» и др. Постмодернистская стратегия тотальной профилактики и устранения социальных опасностей может быть сопоставлена с рисковыми стратегиями теоретиков глобализации, изложенным в трудах У. Бека «Общество риска», Э. Гидденса «Ускользающий мир», И. Валлерстайна «После либерализма».

Исследования саратовской философской школы открывают существенные перспективы концептуальному анализу социальности. Пространственные, цивилизационные и ценностные измерения социальности актуализируются в работах В. Б. Устьянцева, В. П. Рожкова, О. Ф. Филимоновойпостклассический тип рациональности расширяет поле рефлексии «социального» и сопоставляет особенности средств получения знаний ценностно-целевыми структурами личности, что убедительно показано в монографии В. П. Барышкова.

Исследование онтологических аспектов социальности предпринимается в теоретических исследованиях Ю. М. Плотинского, А. Н. Исакова, В. Б. Кашкина, С. Н. Земляного, Д. В. Иванова, Ю. Н. Качанова, В. Е. Кемерова. Вариант осмысления социальности в неомарксистских теориях предложен в исследовательских концепциях А. В. Магуна и А. Г. Дугина.

Концептуальному анализу социальности посвящены работы В. Е. Кемерова, К. С. Пигрова, И. А. Гобозова, К. Х. Момджяна, Г. Г. Дилигенского.

Среди российских исследователей постмодернистской философии и проблем постклассической социальности следует особым образом выделить работы И. П. Ильина, А. А. Грицанова, М. А. Можейко, А. И. Пигалева, Н. С. Автономовой, В. Н. Кузнецова, М. К. Рыклина, Н. Б. Маньковской, В. Б. Окорокова, В. А. Подороги, А. И. Неклессы.

Среди западных исследователей постмодерна необходимо отметить работы К. Батлера, В. Вельша, Д. Р. Гриффина, В. Декомба, Д. Форворда, Ч. Дженкса, Д. Келлнера, П. Козловски, Д. Коупленда, Ж. Липовецки, М. Маффесоли, У. Стейнера, П. Слотердайка, А. Турена, А. Уайлда, Д. Фоккема, М. Маклуэна и др. Наличие продолжительного списка исследований, касающихся различных аспектов проблемы постклассической социальности, демонстрирует необходимость историко-философской систематизации основных методологических позиций авторов упомянутых исследований и реконструкции процесса концептуализации «социального».

Объект и предмет исследования. Объектом исследования оказываются подходы и концептуальные идеи постклассической философии по проблеме «социального». Предметом исследования выступает процесс становления социальной эсхатологии в европейской философии второй половины XX века и методология исследовательских решений относительно проблемы исчезающей социальности.

Цели и задачи исследования. Цель исследования состоит в проведении реконструкции вариантов концептуальной разработки социальной эсхатологии, их сравнительного анализа и выявлении особенностей теоретического конструирования ключевых концептов.

В соответствии с этой целью в работе поставлены следующие исследовательские задачи: во-первых, выявление трансформаций онтологического статуса «социального» в критических теориях неомарксизма, постмарксизма и постструктурализмаво-вторых, определение базисных положений симулятивной модели социальной эсхатологии, на основании которых возникает теоретическая конструкция «конец социального" — в-третьих, реконструкция внутренних трансформаций «социального» в «патафизике» Ж. Бодрийярав-четвертых, выявление и обоснование процесса становления социальной эсхатологии в механизмах овеществленияв-пятых, проведение сравнительного анализа постклассических философских стратегий мифологизации в разыменовывании «социального».

Методологические основания исследования. Основным принципом, определяющим выбор методологического аппарата исследования, можно назвать историзм, на основании которого осуществляется методологический синтез ретроспективно-исторического, культурно-типологического, диалектического и структуралистских подходов. Доминирующую роль в обработке материала источников играют методы исторической реконструкции и компаративистики. В процессе структурирования научного материала используются методы абстрактно-теоретического познания и социального моделирования. Теоретической базой исследования являются специальные изыскания в сфере методологии научного познания и общетеоретические труды по современной постмодернистской философии.

Научная новизна исследования. Новизна полученных результатов определяется созданием авторского варианта историко-философской реконструкции становления социальной эсхатологии в европейской философии второй половины XX столетия.

1. Доказано, что в основании социальной эсхатологии европейской философии проявляются трансформации онтологического статуса «социального» в постмарксистских критических теориях, выделены внутренние составляющие данных трансформаций.

2. Обосновано, что производной обозначенных трансформаций является симулятивная модель социального, определены и систематизированы ее базисные элементы: овеществление, отчуждение, символизация и дезантропоморфизация.

3. Реконструированы механизмы овеществления, элементы которого выражены в понятиях вещь, обмен, производство, потребление, тождество, различие, труд. Обосновано, что посредством этих механизмов задается эсхатологическая перспектива социального.

4. Выведены и содержательно обоснованы черты социального порядка современности: сверховеществленность, инертность, гиперконформизм, меланхолия, актуализированные в «патафизике социального» Ж. Бодрийяра.

5. Проведен сравнительный анализ понятийных конструкций критической и гиперкритической теории общества, на основании которого определены ведущие идеологические стратегии конструирования концепта «конец социального».

Положения, выносимые на защиту.

1. Исходным положением постмарксистских критических теорий представляется анализ «социального» как понятия, позволяющего исследовать процессы культурных и идеологических движений через их вещественность. Поскольку в них «социальное» выражено в предметности, складываются представления о необходимости определения субъекта через окружающие вещи. В постмарксистской онтологии общественного бытия выявляются механизмы дезантропоморфизации и овеществления «социального». На основаниях социальной онтологии Д. Лукача, актуализировавшей представления об овеществлении, отчуждении, дезантропоморфизациикритической теории Франкфуртской школы, в исследованиях которой социальность анализируется в категориях критики идеологии, тотализации, одномерного мышления, репрессивной и инструментальной рациональностипостмарксистской и постструктуралистской теорий общества, предложивших гиперкритический подход к проблеме «социального» через актуализацию понятий реификации, реальности, понятых в симулятивном пространстве как «сверховеществление» и «гиперреальность», выстраивается концептуальная конструкция социальной эсхатологии.

2. Тотальный характер «социального» в постмарксистских критических теориях раскрывается посредством понятий: вещь, производство, потребление, обмен, тождество, различие, отчуждение и труд. Изменения статуса «социального» оказываются следствием идеологичности утверждающегося социального порядка, опирающегося на техническую (инструментальную) рациональность, преодолеваемую в стратегиях «негации» Т. Адорно и «отказа» Г. Маркузе.

3. В постмодернистских построениях трансформации теоретического статуса «социального» представляются следствием предпринятой критики идеологии потребления- «социальное» анализируется в обращении к понятию симуляции". Оформляется симулятивная модель «социального», в которой акцент с классической политической экономии переносится на стратегии манипулирования инертным большинством средствами регуляции знакового обмена. В ней показывается, что онтологически такое состояние становится возможным в результате структурной революции ценности, а исчезновение «социального» берет начало в трансформации структуры ценности и предусмотрено внутренней организацией системы позднего капитализма, симулятивность задается через овеществление общественных отношений и выступает следствием доминантных властных стратегий.

4. Понятие овеществления в постмарксистской симулятивной теории интерпретируется через трансформацию отношений между людьми, принимающих в постклассическую эпоху форму отношений между вещами. В собственной симуляции «социальное» участвует в самоподражании на уровне абстрактных теоретических моделей, таких как: отличительная ценность, трансформация производительного труда в воспроизводительный труд, мнимая референциальность социальных субъектов, утверждение «кода потребления» и других, при этом ценности потребления являются элементом властной стратегии и критерием новой дискриминации. Симулятивная методология делает возможным построение в постклассической философии концепции «патафизики социального», в которой субъектом социального выступает пассивное молчаливое большинство. Чертами социального порядка современности эта концепция называет сверховеществленность, инертность, гиперконформизм, меланхолию. Реальность как нечто, раскрываемое в терминах эквивалентного производства уступает место гиперреальности, базирующейся на спекулятивности знака и положениях о воспроизводстве различия.

5. В постструктуралистских концепциях показывается, что современная социальность мифологизируется в разыменовывании общества. Идеология потребления предстает структурой, опосредующей отношения между человеком и миром. Симуляция, разыменовывание и фабулизация социального порядка понимаются как структуры указанного опосредования. В философии Р. Барта делается вывод относительно идеологических трансформаций реальности как о переходе от «антифизиса» к «псевдофизису», в результате чего идеология предстает как «ложное» сознание. В постсоциальную эпоху рациональный прядок заменяется структурами коммуникации, восходящим к разыменовыванию.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты исследования могут способствовать углублению и, одновременно, постановке новых проблем в понимании роли социального порядка современности. Теоретическое значение диссертации заключается в том, что в ней решен комплекс вопросов, связанных с обобщением, классификацией и анализом концептуальных и методологических аспектов постклассической социальности. Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования ряда ее положений в учебном процессе, в возможности моделирования ряда социальных процессов современного общества. Необходимо отметить, что исследование содержит некоторые впервые переведенные на русский язык выдержки из аутентичных исследований на иностранных языках.

В работе конкретизируются и анализируются концептуальные построения социальных теорий эпохи модерна и постмодерна, неомарксизма, работы представителей Франкфуртской школы, категории критической теории общества, построения теоретиков постструктурализма, исследована гиперкритическая теория общества Ж. Бодрийяра в контексте понятийных конструкций обозначенных теоретических течений. Исследуются ключевые положения этих теорий на предмет концептуального соответствия философской традиции.

Апробация работы. Некоторые выводы были изложены автором в выступлениях и научных докладах на региональных, всероссийских и международных конференциях: «Стратегии и перспективы современного общественного развития», проходившей в Саратовском государственном техническом университете в ноябре 2003 г., «Человек в глобальном мире», организованной при философском факультете Саратовского государственного университета в декабре 2003 г., в региональной научной конференции «Актуальные проблемы социального и производственного менеджмента», проходившей в Саратовском государственном техническом университете в марте 2004 г., в III и IV Всероссийских научно-практической конференциях «Проблемы культуры и искусства в мировоззрении современной молодежи: преемственность и новаторство», в межрегиональной научно-практической конференции «Художник и время: исторические и культурно-философские аспекты», прошедших в Саратовской государственной консерватории.

Проблемы, рассматриваемые в диссертационном исследовании нашли отражение в одиннадцати научных публикациях.

1. Крючков С. В., Хохавин С. Г. Эсхатологические мотивы в русской религиозной философии. — Саратов: Научная книга, 2003. (35 е.);

2. Постклассическая эсхатология: статус социального // Ведущие стратегии и механизмы общественного развития. — Саратов: Аквариус, 2004. С. 9−13;

3. Постсоциальность и объект экспертного знания // Социальные и духовные основания общественного развития. — Саратов: Научная книга, 2004. С. 26−30;

4. Социальное воспроизводство в контексте идей русского космизма // Человек в глобальном мире. — Саратов: Издательство Саратовского университета, 2004. С. 55−59;

5. Место политики в искусстве: экзистенциальный проект и постмодернистский дискурс // Проблемы культуры и искусства в мировоззрении современной молодежи, преемственность и новаторство. Вып. 3. — Саратов: Издательство Саратовской консерватории, 2005. С. 266−270;

6. Категория насилия в контексте этики всеединства Вл. Соловьева // Философия и жизненный мир человека. — Саратов: Издательство Саратовского университета, 2003. С. 179−183;

7. «Трагическое» и образ человека в экзистенциальной философии Мигеля де Унамуно // Философия и жизненный мир человека. — Саратов: Издательство Саратовского университета, 2003. С. 62−66;

8. Избыток реальности // Теоретический альманах Res cogitans #1. -Саратов: Научная книга, 2005. С. 41−45;

9. Техническая рациональность и производство субъективности как предпосылки оформления постклассической социальности // Философия. Человек. Цивилизация. Новые горизонты XXI века. 4.1. — Саратов: Научная книга, 2004. С. 112−117;

10. Авторская субъективность: произведение искусства в постсоциальную эпоху. // Материалы научно-практической конференции «творчество А. Г. Шнитке в контексте отечественной и мировой культуры». — Саратов: Издательство Саратовской консерватории, 2005. С. 197−201;

11. Искусство и логика времени: к структурной революции ценности // Искусство и художник. — Саратов: Издательство Саратовской консерватории, 2006. С. 122−126.

Структура работы. Данное диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, каждая из которых включает два параграфа, заключения и библиографического списка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Исследование показало, что в европейской философии второй половины XX столетия, в неомарксистских построениях Франкфуртской школы, были отражены и зафиксированы теоретические источники постклассической социальности. Общество было рассмотрено как сложно структурированная целостность, в пределах которой господствуют механизмы инструментального разума и репрессивной рациональности.

Рассмотрение ключевых положении социальной эсхатологии предоставляет возможность зафиксировать опорные тезисы настоящего исследования.

Марксистская методология ориентировала на фиксацию главенствующей роли экономики среди факторов социальной динамикиосознание общественного характера системы индустриального производства, фактического превращения общественного процесса производства в универсальную форму социальной связивыявление зависимости развития производства от научно-технического прогресса, процесса распространения знаний в целом, общего развития культуры.

Неомарксистские теории выразили подрыв веры в экономический, социальный и культурный прогрессв расцвет и эмансипацию человечества на основе рационального индустриального развития западного типа, а также обозначили социально-эсхатологические изменения в обществе, вступающем в постиндустриальную стадию развития. Симулятивность оснований политической экономии знака становится преобладающим свойством постклассической методологии исследований постсоциального миропорядка. В связи с этим известный отечественный философ В. А. Кутырев указывает на плюрализм постмодернистской философии, ее ризоматичность и необходимость взвешенного преодоления указанной вариативности «на позициях рефлексии и консерватизма: признания первичности вещно-событийного мира, историзма, существования ценностей — добра и зла, истины и лжи, красоты и безобразия"189.

Вероятно, требование взвешенности в оценке социальной методологии позднего модерна оказывается действительно актуальным. Отметим, что неомарксизм Лукача и представителей Франкфуртской школы, постструктуралистская философия явили собой социально-критическую программу преодоления классической метафизики наряду с традицией аналитической и феноменолого-экзистенциальной. В трансформациях социальной методологии от постмарксистской философии к построениям семиологической философии с необходимостью был зафиксирован переход от анализа сущностных аспектов социальности к интерпретации ее значений, данных через вещественность.

Постклассическая проблематизация социальной методологии неомарксизма основывается на вскрытии противоречий капитала средствами критики идеологии, прежде всего, идеологии потребления. В постмарксистской системе координат теоретический анализ разворачивается, преимущественно, в направлении исследования сущности капитала, теоретизации последнего в концепции овеществления и на уровне прикладных теорий, фиксирующих значительные изменения социального порядка современности. Эстетические теории постмарксизма нередко оказываются продолжением и углублением, способом акцентуации проблематики социальной эсхатологии. Так, Лукач, Адорно, Джеймисон, Бодрийяр выстраивают реализованный в своих теориях анализ современных обществ в пространстве культуры, где социальные противоречия находят свое выражение и разрешаются эстетически.

Кутырев В.А. Пост-пред-гипер-контр-модернизм: концы и начала // Вопросы философии. — 1998.-№ 5. С. 135.

В условиях постсоциальности перестает в прежнем режиме функционировать код овеществления, общее заменяется симуляцией уникального, неповторимого, сингулярного, • нарушается воспроизводство идентичностей, «социальное» становится идеологическим «продуктом индивидуального потребления». Хабермас в «Философском дискурсе о модерне» отмечает, что произведение искусства эпохи модерна сопряжено с диалектическим соотнесением подлинного с эфемерным190. Заявленное отношение вовлекает произведение как вещь в игру моды, настойчивой фиксации эфемерного. Состояние позднего модерна, зафиксированное в исследованиях критической теории общества, сталкивается со все более возрастающей ролью эфемерного в овеществленной социальности средствами инструментализации мышления. Постклассическая «патафизика социального» обнаруживает изначальное отсутствие референта. Исследование показало, что овеществленная социальность дереифицируется, поскольку статус вещи изменяется в результате структурной революции ценности, утверждающей господство структуры эфемерного в «системе вещей».

Критические теории акцентируют внимание на проблеме соотношения вещественного мира и мышления об этом мире. В современной философии, философии языка, вопрос ставится несколько иначе — в каком отношении находятся предметный мир и семиотический дискурс об этом мире. Мир анализируется как текст. Культура читается и считывается как текст, социальное интерпретируется текстуально и являет себя посредством разрозненных элементов текста культуры. «Конец социального» наступает в момент, когда текст культуры лишается своего референциального основания и начинает существовать по законам политической экономии знака.

Наконец, разыменовывание структур овеществленной социальности как стратегия мифологизации постсовременности, описанная Р. Бартом, перекликается с целым рядом социально-философских гипотез и концепций. В частности, как показало исследование, это концепция спектакулярного общества Ги Дебора, теория нео-трибалистской социальности М. Маффесоли и теория индивидуализированного общества 3. Баумана. В бартовской концепции было показано, что социальность обосновывается мифологизированной реальностью. В собственной мифологизации «социальное» растворяется и исчезает, при этом оставаясь проекцией системы взаимозаменяемых симулятивных, идеологически складывающихся элементов. В постклассической концепции социального были обозначены следствия подобных идеологических стратегий — спектакулярность, симулятивность, транспарентность и утверждение сверховеществленной социальности.

Проведенный анализ показал, что характерные для философских интерпретаций социальности позднего модерна идеи о расколдовывании социального, искоренении мифа в технической и инструментальной рационализации, в постклассических концепциях развиваются и находят новые варианты решения. Социальное гиперреализуется, обретая статус сверхъестественности, или, «чудесности" — предпринимаются попытки его демифологизации и деидеологизации. Зафиксированные позиции открывают дальнейшие перспективы исследования и теоретического анализа истории развертывания философских социально-эсхатологических представлений о структурах овеществления, идеологии и мифа в современную эпоху.